сел.
– Молодец. У тебя вообще хорошие нервы, а также независимый разум. Я хочу сказать: довольно-таки независимый. Кроме того, у тебя характер, как у предков… Поэтому Роки считает, что у тебя все получится. Я ему верю. А ты?
– Я… Не знаю, – у Фольша была отвратительная манера говорить. – Откуда я могу знать?
– Верно. Тогда просто поговорим. Тебе н мешают пауки?
– Нет, я не боюсь шатровиков, – Олаф умышленно сделал упор на последнем слове. – Со смертоносцем мы уже познакомились.
– С той раскорякой, что умеет общаться, – с гаденькой усмешкой уточнил Фольш. – Итак, начнем.
Добежав до каменистой, почти не покрытой травой почвы у самых скал, люди бес сил повалились на нее. Даже Люсьен сильно измотался, а Долла просто его удивляла. Сколько же сил в этой девочке, что она до сих пор жива? Огонь, а пуще того – дым, буквально хватали их за пятки, под конец мчаться пришлось изо всех сил.
– Слева шатровики, справа скорпион, – сообщил Аль, оглядевшись. В спину ему ткнулся какой-то коричневый жук с плоскими травоядными жвалами, юноша с досадой отпихнул его ногой. – Огонь траву сожрет быстро, но пепла будет… Может быть, отойдем подальше в скалы?
– Там, скорее всего, тоже полным полно набежавших из степи хищников. И все раздражены не меньше, чем эта Старая самка, – заметил Келвин.
Глава семьи шатровиков только что бросилась, без малейшей на то причины, на рогача, и укусила огромного жука. Для нее перемирие то ли уже кончилось, то ли вообще не наступало.
– Пить хочется, – Джани мечом поковырял землю. – Тут не прокопаться… Где-то должен быть ручей, говорят, у гор их много.
– Чтобы его найти, надо идти вдоль степи, а тут уж очень много опасных соседей. Лучше все же углубиться в скалы.
– А где, по твоему, железная тварь? – Келвин обернулся к стражнику. – Что-то я не видел ее по пути сюда!
– Следы.
Джани первым заметил следы чудовища, две широкие полосы на земле.
– Я и в степи такие видел, это оно. Вон туда побежало, – он показал рукой. – А мы могли бы пойти немного в сторону, вот и все.
– А оно решит, что ты его выслеживаешь, и плюнет тебе со скалы на макушку, – Келвин огладил собственную, лысую, потом раздраженно посмотрел на покрытую копотью руку. – Ветер в нашу сторону… Придется отойти, сейчас дыма будет столько, что не продохнешь…
Вместе с насекомыми люди отошли к валунам, спасаясь от клубов удушающего дыма. Рядом с ними оказался скорпион, но ни на людей, ни на жуков он н обращал ни малейшего внимания. Соседство все же было опасным и Келвин не возражал, когда Люсьен повел их дальше. За группой валунов из-под ног людей вспорхнула целая стая мух – они пережидали пожар здесь.
– Дальше идти опасно, – остановил его Келвин.
– А оставаться здесь – не опасно? Как только дыма станет меньше, хищники возьмутся за дело. Травоядные побегут во все стороны, и… Если рогач тебя затопчет – радости будет не больше, чем если скорпион ужалит.
– Все равно нельзя идти, – упорствовал Келвин. – Вперед ведет только одна дорога, и на ней следы твари. Там ее логово, Люсьен. Там смерть.
– Я видел кострище, – вспомнил стражник. – Сотник проходил здесь.
– Мало ли куда и откуда он проходил! Во всяком случае… Ох, дети Фольша, начинается!
Паук-верблюд, огромный, косматый, повздорил на находившимся рядом бегунцом. Верблюды вообще странные насекомые, взять хотя бы их привычку никогда не трогать людей. Бегунец, вместо того чтобы спасаться в скалах используя длинные ноги, попытался перешагнуть через врага и укусить его. Мгновенно неосторожный оказался растерзан на куски, полетевшие во все стороны, а заодно от могучих когтей досталось и толпившимся травоядным. Те кинулись бежать, толкая друг друга, мгновенно возникала паника. Шатровики, увидев приближающихся жуков, отважно кинулись защищать самок и потомство.
– Бежим! – Аль высоко подпрыгнул, повис на обломке скалы, и только поэтому не был растоптан промчавшимся косачом, тяжелым, угрюмым.
Обсуждать больше было нечего. Паника охватила тысячи насекомых, собравшихся на узкой полоске земли. Хищники вступили в бой, травоядные кидались во все стороны. Люди вскарабкались на валуны, побежали по ним, перепрыгивая с одного на другой. Долла взвизгнула, сбитая вниз прыгнувшим кузнечиком, но Келвин и Джани быстро втащили ее обратно.
Огромное стадо шестиногих кинулось, треща хитином о скалы, по дороге к логову железного чудища. Не успел Келвин ничего сказать по этому поводу, как оно появилось. С морды насекомого обильно сыпались искры, те самые, что убили слуг стрекоз. Каждый жук, в которого попадала огненная стрела, мгновенно будто взрывался. Чудовище ползло по их трупом и продолжало убивать.
– Не двигайтесь! – приказал Люсьен.
Люди, совершенно открыто стоящие перед чудовищем на валунах, замерли. Вокруг них продолжали давить друг друга жуки, неистовствовали хищники и без конца летели смертоносные искры. Железное насекомое приблизилось к ним и вдруг заговорило необычайно громким, отчетливым женским голосом.
– Спускайтесь и выходите на дорогу позади машины!
Долла вцепилась в руку Келвина, тот посмотрел на Люсьена. Стражник пожал плечами.
– Делайте что говорю, иначе я вас уничтожу! Помогите девочке!
О камень под Алем ударились несколько искр, воин заплясал, будто валун раскалился и обжег ему пятки.
– Око, что делать?!
– Спускаться, – решил Люсьен и первым спрыгнул на груду растерзанных, раздавленных жуков. – Не сражаться же с ней…
– Будь осторожна, она заботится о тебе, – тихо сказал Келвин Долле. – Джани, помоги.
Они спустили вниз девушку, будто имели дело с каким-то сокровищем. Оскальзываясь на внутренностях насекомых, все медленно приблизились к машине.
– Теперь посадите Доллу на машину, а сами идите в горы! – продолжала командовать невидимая женщина. – Я поеду следом.
Долла попыталась вывернуться из рук воинов, но они все же подняли ее, посадили на теплое железо. Девушка застыла, боясь пошевелиться.
– Схватись за скобу! – потребовало чудовище. Долла не двинулась. Тогда вдруг распахнулась дверца и оттуда вынырнул то ли человек в шлеме, то ли странное насекомое. – Дай руку! Вот за эту штуку возьмись и держись, чтобы не упасть! Эх, если бы не твой отец, не стала бы я с такой дурой возиться…
Долла послушно вцепилась в железную скобу, машина тут же двинулась. Подгоняемые ей воины затрусили впереди, то и дело оглядываясь. Аль показал исподтишка Люсьену арбалет, но тот покачал головой – женщина уже снова исчезла в чреве машины. О людях она заботилась: время от времени опять вылетали искры. Убивавшие все живое, даже пролетавших над пленниками
