немного, и паучата уже не смогут преодолеть эту пропасть. А ведь Глуви, самочка, тяжелее Анзы… Девушка вернулась и осторожно взяла восьмилапку на руки. 'Тебе страшно, мамочка?' -Да, я боюсь, что… 'Я спрыгну! Если ты будешь падать, если Мост не захочет - я спрыгну! И ты уцелеешь!'
- Даже не думай об этом! - Элоиз обняла Глуви, не давая ей возможности пошевелиться. - Все будет хорошо…
Вечный Мост выдержал. А вот Шехша было бы уже не перенести, разве только втроем… Стэфи, наконец, отпустил своих подданных и заковылял через Мост. Элоиз почувствовала, как рвется Глуви и оглянулась. Анза уже забрался на Кеджлиса и весело бегал по нему, о чем-то, видимо, болтая с Урмой. - Беги, беги… Тина!
- Я здесь, - подошла к Элоиз старейшина племени. - Как хорошо, что Стэфи решился… Я уж думала, что придется и мне остаться…
Элоиз все забывала, что Стэфи сын Тины - уж очень независимо держался мальчик, проводя время или со змеями, или с малышкой Лолой. Не надо было позволять Питти брать ее с собой… Но без Великой Пси все обречены на гибель… От нахлынувшей тревоги девушка замотала головой, как бы разгоняя грустные мысли волнами рыжих волос. - Тина, нам надо спешить. Все тяжелое сложите на этого смертоносца, его зовут Кеджлис.
- Мы боимся к нему подходить, - отмахнулась Тина. - Сами донесем… А он, что, какой-то особенный, что может ходить по снегу?
- Перевал короткий, он успевает, если спешит… Да, пожалуй, не стоит его нагружать. Тогда вот что: я побегу вперед вместе с ним и паучатами, буду вас ждать в долине. Постарайтесь особо не задерживаться.
- Стэфи не сможет идти быстро, - вздохнула Тина. - Опять все детишки будут над ним смеяться… Змей- то с ним нет, а из меня плохая защитница.
- Тогда я возьму его с собой, - решила девушка и подозвала машущего рукой своим подданным мальчика.
Подойдя к Вечному Мосту, она достала половинки колбы и вдруг подумала, что без этой дополнительной энергии Мост мог бы и не выдержать ее с паучатами. Потом девушка приложила колбу к удивительной субстанции, и случилось маленькое чудо: часть силы предков впиталась в сосуд, захлопнув за собой створки. Она подняла колбу вверх и полюбовалась зеленым свечением, потом спрятала ее поглубже и подошла к смертоносцу. Кеджлис спокойно стоял, когда на него забрался мальчик, все паучата и Элоиз, потом решил высказать свое мнение. 'Я упаду в снегах. Слишком тяжело'.
- Не бойся, я лишь немного на тебе прокачусь, а потом побегу следом. Постарайся на этот раз дойти, потому что… 'Сейчас теплее. Солнце. Я постараюсь не поморозить детей'.
Вряд ли Кеджлис имел в виду заодно и Стэфи, но явно готов был постараться. Выросшая среди пауков Элоиз самой себе боялась признаться, что испытывает удовольствие от общения со взрослым смертоносцем. Сидя на его устойчивой, без малейшей качки несущейся вперед, спине, она вспомнила, как они с Анзой-старшим любили быть 'близко-близко'.
Девушка и паук открывали друг другу сознание, сливались в одно, необычайно остро чувствующее существо. У них было десять глаз, человеческая кожа и нагретый солнцем хитин, они слышали ушами и множеством волосков на лапах… Элоиз всегда просила Анзу стать 'близко-близко' во время ее совокупления с человеческими самцами. Но можно было обойтись и без самца… Вспоминая редкие моменты случек с Элем, она должна была признать, что без смертоносца это занятие потеряло для нее все краски. И вот теперь появился Кеджлис, и снова встал вопрос: кто она? Человек или паук?
Пора было прыгать. Элоиз соскочила в снег и побежала рядом. Вскоре дыхание сбилось, и ей пришлось отстать, помахав паучатам рукой.
'Догоняй, мамочка!' - поддразнила ее Урма, и Кеджлис стал уменьшаться, постепенно превратившись в небольшое пятнышко на белом фоне.
Это хорошо, что он еще так быстро бежит, - решила девушка, переходя на шаг. А потом паук начнет замерзать и будет двигаться все медленнее и медленнее… И тогда она их нагонит. Жаль, что в снегах нет пищи. Люди могли бы жить здесь, спускаясь к смертоносцам только затем, чтобы… Элоиз знала, зачем бы спускалась она сама.
Она оглянулась на ходу. Женщин почти уже не было видно. Придется их ждать, опять слушать уговоры Кеджлиса вернуться в Город Пауков, сдаться Смертоносцу-Повелителю… И вспоминать детство. Как все это далеко! Она пришла в Степь с Анзой, чтобы помогать в экспериментах своему ученому другу. Он пытался наладить взаимоотношения диких людей и смертоносцев, разгадать тайну вырождения людей в Городе… А потом отправился в Монастырь вместе с шаманом Питти, который еще в начале знакомства всадил в него несколько отравленных стрел. Почему пошел в Монастырь? Потому что хотел разгадать загадку людей. Он считал, что она еще вовсе не разрешена, хотя в Городе все уверены в обратном. Что бы он делал сейчас?.. Нет, никакой Кеджлис не сможет его заменить.
Она действительно догнала смертоносца в самом конце перевала и даже успела испугаться, что он замерз и не может двигаться. Но нет, снег здесь был мягким и даже мокрым от припекающих солнечных лучей, паук задвигался поживее.
'Ты желаешь добра этим детям, - с ходу забубнил Восьмилапый. - Отпусти их, сдайся Повелителю. Повелитель милостив'.
Знай он, что это именно Элоиз устроила пожар в Запретных Садах, в котором погибло множество находящихся там смертоносиков и самок, паук заговорил бы с ней по-другому, подумалось девушке. Хорошо, что Урма ему еще ничего не сказала… Почему? Она все помнит. Вот я не помню, как именно вспыхнул огонь, а она должна быть уверена, что подожгла именно я, ведь больше некому. Паучата были в мешке, восемь… Или семь… Десять? Элоиз не могла вспомнить. В тесноте и темноте восьмилапики немедленно стали бороться и пожирать друг друга. И осталось трое.
Должны были выжить только самочки, более сильные, ловкие, подавляющие самцов. Но каким-то чудом уцелел и маленький Анза… Они и это прекрасно помнят, и это их не тревожит. Элоиз передернула плечами от ужаса. Как же она смогла такое сделать?.. Паук она или человек? Что думают о ней сами смертоносики?
'Подойдут бомбардиры и разрушат горы. Будет широкая дорога. По ней придут смертоносцы, и вы все умрете, где бы ни спрятались', - закончил очередную серию своих уговоров Кеджлис и ступил на траву. Элоиз почувствовала, какое облегчение он испытал. - Не грусти, Стэфи! - попробовала девушка подбодрить мальчика. - Скоро придет твоя мама…
- Мне не нужна мама, - мрачно сообщил Стэфи. - Моя мама - Пожирательница Гусениц, а я -Повелитель Змей. Был. А теперь я никто. - Может быть, мы увидим Лолу, - зашла Элоиз с другой стороны. - А зачем я теперь Лоле? Лола может читать мысли, а я ничего не могу.
Они спустились еще немного, и девушка занялась сбором топлива для костра. Как ни нужно спешить, а женщины придут совсем замерзшие, да и паучата любят после холода повертеться у огня, успевай только отгонять. Стэфи слез с Восьмилапого и встал, размышляя о чем-то своем, очень грустном. Смертоносики так и остались на спине Кеджлиса, они дремали, еще не оправившись от холода, Урма даже свесила лапки из пасти смертоносца. Им было уютно.
'Вот я скоро научусь хорошо плести и сделаю мамочке теплую-претеплую одежду', - сказал Анза, и девушке показалось, что он сладко зевнул. Конечно, малыш, отдыхай, - вздохнула Элоиз. - Вы ведь все хотите остаться с мамочкой? А раз так, не пойдем мы ни в какой Город сдаваться Повелителю. Слышишь, Кеджлис?..
- Надоело мне все. Клас проснулся, сел, огляделся. Приснилось? Нет, вот он Питти, повернул голову, смотрит. - Надоело все. Зря я вчера за веревку уцепился. Надо было дождаться смертоносцев, и все дела. - Ну… - Клас откашлялся, огляделся еще раз. Все спали. - Зачем ты так?
- Да, поутешай меня, пожалуйста. - Питти прикрыл глаза. - Давай, скажи что-нибудь хорошее.
- Ну… - Клас сел, протянул руку и отщипнул кусок недоеденного ночью кролика. - Вот, скажем… А в чем ты виноват? -Так-так… - Ни в чем! - Клас отломил еще кусочек. - Просто все так получилось, что… -Что? -
