Блажен смертный, который, неведомый миру, живет, довольный самим собой, в укромном уголке, которому любовь к тому тлену, что зовется славой, никогда не кружила головы своим суетным угаром (франц.). —
95
Что вижу я, все кончено; я тебя обнимаю, и ты умираешь.
96
Нужно ли быть столь мимолетным? — сказал я сладостному наслаждению (франц.). —
97
За каждую каплю этой крови твои глаза заплатят морем слез.
98
В прекрасном теле прекраснейшая душа (итал.). —
99
В самом прекрасном, самом цветущем возрасте
Живая, прекрасная взошла на небо.
100
Души усопших — не призрак: смертью не все оканчивается; бледная тень ускользает, победив костер.
101
…Подобно горному, быстрому потоку, подобно зарнице, вспыхнувшей в ясных ночных небесах, подобно ветерку или дыму, или подобно стремительной стреле проносится наша слава; всякая почесть похожа на хрупкий цветок! На что надеешься, чего ждешь ты сегодня? После триумфа и пальмовых ветвей одно только осталось душе — печаль и жалобы, и слезные пени. Что мне в дружбе, что мне в любви? О слезы! О горе!
102
Девушка подобна розе (итал.).
103
В этих двух изданиях стихотворения Батюшкова были пополнены несколькими текстами, не вошедшими в «Опыты».
104
Письмо к Н. И. Гнедичу от мая 1817 г. (Соч., т. 3. СПб., 1886, стр. 438).