Те, что его знали, удирали! Искусство!
– Подлецы! скряги! ворюги!
Кошачий концерт!
– Они воруют мое время! Крадут дни! Все разворовывают!
Я рад, что он был… что он был на улице Мобель в доме № 6, на углу Зам, где мать его была прачкой,*[411] что он ослепил своим величием всех, можно сказать, весь район, восемьсот тысяч человек, которые имели возможность созерцать его грязные комнаты, заглядывать сквозь шторы, совать носы в его ставни…
Сегодня все это фольклор… Чего он боялся? никого на Холме… не было никого монмартрее него… фольклорнее него… и матери его, и отца… «Ура! нашенским! да здравствует родной писсуар! гори огнем твой ненашенский Нотр-Дам!» Таковы страсти наших дней, фольклорная свирепость! Ни фига небесам! все земное! Если бы местный колорит не был для Жюля всем! если бы он не коварствовал! не злобствовал!.. Его слушали, а его коньком было грубо облаять в ответ на любезность!.. самых милых людей, лучше всех относящихся к нему!.. он их доводил до слез! в этом был его недостаток! В то же время он умел быть очаровательным!.. знаете, у него было много талантов… например, он прекрасно пел романсы, тембр, голос, все!.. Он захлебывался в эмоциях! Я знаю, я ему аккомпанировал одной рукой, левой… у него стояло пианино… ржавая рухлядь с останками струн… ах, музыкант! но в чем он был мастером, так это в игре на рожке!*[412] на рожке! настоящий виртуоз! не на маленьком рожке, нет на большом! Роландов рог! мягкие звуки… он мог воспроизводить любую мелодию, эхо песни сирены, заблудившиеся нежные трели, низкий звук колокола, Батиньоль… фривольные мотивчики… и другие, мелодичные, мечтательные, убаюкивающие… Ах, как он выводил мелодию! вы бы сказали, что это невозможно… вы видели его? сволочь, гад ползучий!.. выводящего мелодию?… на рожке, какой шарм… вы спрашивали себя, как это возможно? Я сам себя спрашиваю, сидя в яме! Я слышу, как я аккомпанирую ему левой!.. наши концерты!
Алкоголь всего не объясняет… отравление красителями тоже… даже его мания закладывать!.. нет… не объясняет.
– Язык, друг мой!.. язык!
Надо бы вам полюбоваться на его язык, он мне показывал его… язык… длинный… почти как у висельника… вот почему он так хорошо играл на рожке!.. Так он считал!.. его язык! язык!.. чего он только им не выделывал!.. Он мог свернуть его трубочкой, сложить его вшестеро!.. в восемь раз… свернуть… только кончик!
– Все дело в языке!..
Уроки игры на рожке проходили весьма живенько! научитесь владеть языком! Девушки хотели научиться играть на рожке! играть на рожке, миленькие натурщицы!
– Держи язык вот так, как я! вот, смотри! Язык – вот так!
И целовал их взасос! Ах, Ромео, бедняжка-девственник! лестница из роз! смертельная отвага! а он, Жюль! его речи! его уроки игры на рожке! Если бы он хоть угощался! Такова жизнь!
– Язык сюда! ты, дурища, смотри!
Ах, эти Джульетты, на софе! свеженькие, трепещущие! и совсем голенькие! не достигшие и шестнадцати годков! пятнадцать!.. на рожке! сплетающиеся языки!.. уроки…
Он еще хныкал, грязный мерзавец!
Я хотел, чтоб он был несчастен, признаюсь в этом! я признаюсь!.. Ему нужны были ласки… ладно! Но чего я не принимал категорически, могу об этом сказать! что меня возмущало, так это когда он развлекался не с милой пышечкой!.. нет… не с одной из этих чудненьких пикантных малышек! нет! а с отвратительной уродиной! которая только что вышла из больницы, но не выздоровела, харкала кровью… Вот тут я загорался! я – врач, паталогоанатом, гигиенист! приверженец крепких мышц! Конечно же, меня это не касалось! но это меня выводило из себя!
Видите, какие у нас различные вкусы!
Доходяга Сарсель! его Сарсель!
– Ты любишь только мясо!
Он заявлял:
– Девки, воспитанные в Сент-Онорэ! это же сливки! сливки!
Он мог все это себе позволить, Жюль! Искусство! Допускаю! Рожок! его несчастье! Я сам не играл… хотя музыка жила во всем! О! немного на пианино, левой рукой… да этого и не слышно было… и потом, я никогда не был груб, когда мы говорили о дамах! нужен не только шарм, нужна рядом кровь, аккордеон в Бойне, вот их вкус… а вот мне по вкусу оперетта, я, конечно же, много препарировал, но покойники меня не радуют… я счастлив только в оперетте, задорной, легкой, шелестящей, острой на язык, но с торжеством справедливости… И если я должен кого-то ревновать, то пусть это будет «Маленький герцог»… «Перикола»…*[413] А если однажды я превращусь в кровожадного мизантропа, то это придется дамам по вкусу, они любят кровь!.. но в ожидании этого будущего, тут, с приклеенной к табурету задницей, я рассуждаю… я рассуждаю… в канаве, что в десять раз темнее, чем хибара у Жюля! без газа, черт!.. без фонаря!.. без девок!.. Только заплесневелые стены, пропитанные водой! в десять раз хуже, чем у Жюля! хотел бы я на него посмотреть в тюряге, он бы сдох, спорим! Рожок – не рожок! Песня-плач! освежает! его кривая морда!.. если б он только заткнулся со своими грубостями! Сыграл бы он нам душераздирающие мелодии? заставлял бы задрыгать ногами всех этих придурков?… то есть, стенопроходчика!.. шлюху!.. других… вальсировать, биться головой… всех остальных!.. моих подонков-доносчиков… пусть доносят, танцуя польку, стучат, выбрасывая коленца, я их увижу, когда они будут возвращаться…
В движении жизнь, не так ли? в движении! не тот, что сейчас с приклеенной задницей!.. не тот, другой, тоже, в своей гондоле!
Эти последние строчки, словно кружащиеся листья! струящиеся воды! на три такта! четыре такта! да здравствует! да здравствует! Ура!
Нужно заметить, что Жюль, мы ведь говорим об этом грязном негодяе, увечит людей, которых развлекает! вот в чем разница между нами!.. два разных характера!.. Спустись к нему ангел, он бы и с ним обошелся хуже, чем сутенер со шлюхой… У него была потребность оскорблять красоток, смущать их… он мешал юность со старостью, еще одна Мифология!..
– Мои Богини совсем не нервничают!.. Прижмитесь!.. прижмитесь покрепче, лапочки!..
Невозможные позы.
– Надо бы их изваять из какого-нибудь дерьма, слышишь! из дерьма! не из мрамора и бронзы!.. не из саксонского фарфора! барахло! Ах, мой Олимп! что выйдет из печи? Барахло!
Он видел свои модели только в печи! вмешался клиент… глаз там… в окне…
– Ну, чего?… чего?… вы?… похабник?… булочку?… окорочок, не хотите ли? красиво? нет? господин не любит пластику? не будет пластики! тогда герань?… Гуашь! Господину наплевать!.. Господин мешает!..
И снова ныряет под софу… там у него запас гуашей!.. и кричит из-под дивана…
– Переход Красного моря?… какой сюжет, а! говорите же!.. Какой сюжет?… Живые краски?… синие? желтые? вам больше нравятся бледные? тусклые? Ладно! вот! нимфы!
А! нельзя было медлить!
– Две тысячи!.. Вы узнаете, кто чего стоит!.. Время художников дорого стоит! Вы ничего не понимаете!.. если еще самому нужно объяснять и самому продавать!.. Ну уж, нет! а манеры! эти дамы голые! вы что, не видите?
Плевать на приличия!
Я знаю клиентов, которых он гнал от себя, десять! двадцать раз! Клиентов, действительно того не заслуживающих! очень приветливые люди! некоторых удручало поведение Жюля!.. его попойки!.. хуже! хуже! он их даже не узнавал! иногда… он облаивал их без объяснений!.. по-настоящему разбиравшихся в
