Палома молча осадила себя: нет никаких оснований думать, что это тот же самый манта-рэй. Таких животных около подводных гор водится великое множество. Ей просто довелось наткнуться на одного из них, и он с радостью укрылся в тени, отбрасываемой ее лодкой. Очень часто манта-рэй укрываются днем в тени под проплывающими кораблями, ведь они плохо переносят прямые солнечные лучи. Они это делают инстинктивно, и со стороны Паломы было глупо ожидать каких-то более сложных мотивов от столь примитивного животного.
Но ей хотелось убедиться в своей правоте наверняка. Поэтому она бросила якорь за борт, дождалась, пока тот не опустился на дно, и, прижав маску к лицу, опустила его в воду.
Нет, это не мог быть тот же самый манта-рэй. У этого не было ран. Но область вокруг левого рога животного все же выглядела слегка странно. Она казалась ободранной, словно на этом месте когда-то давно была рана. Неужели на одной и той же подводной горе она встретила двух гигантских манта-рэев с ранами на одном и том же месте? Палома не верила, что такое возможно, поэтому она решила спуститься под воду и посмотреть поближе.
Рыбаки по-прежнему не поворачивали головы и были заняты своими сетями. Они даже не заметили, как Палома скользнула за борт, сделала глубокий вдох и исчезла под водой.
Однако через минуту сеть была расставлена, один из них развернулся и, увидев пустую пирогу, кивнул головой в ее сторону.
— Дайте мне стекляшку, — сказал Хо.
Когда Палома оказалась под водой, у нее не осталось сомнений, что это тот же манта-рэй, кому она помогла раньше. Но рана совсем зажила. Плоть в том месте хорошо срослась. «Наверное, — подумала Палома, — благодаря тому, что я ее тогда плотно прижала и оторвала подгнившие куски». Остались только шрам, небольшая вмятина позади рога и неровная складка там, где веревки врезались глубоко, — но никакой крови или других выделений. Кроме того, когда Палома погладила животное, она заметила, что на месте раны снова начал образовываться защитный слизистый слой — тот, который покрывал остальное его тело.
Манта-рэй висел, не двигаясь, пока Палома обследовала раненый рог. Казалось, что, вопреки всем ее знаниям и разумным объяснениям Хобима, манта-рэй вернулся назад, как малыш с визитом к врачу после болезни, чтобы продемонстрировать Паломе, каким успешным оказалось ее лечение. Она знала, что это чистейшая глупость, что это невозможно и недостойно внимания человека, уважающего море, но тем не менее верила в это.
Ее тело уже начало посылать знакомые сигналы о том, что пора подниматься на поверхность, но она игнорировала их, притворяясь, что она сама — рыба, до тех пор пока более настойчивые сигналы не заставили ее покинуть манта-рэя. Всплывая наверх, она взглянула в его сторону, надеясь, что манта дождется ее возвращения. Но она не посмотрела наверх, поэтому не видела, что Хо передвинул свою лодку, которая теперь находилась рядом с ее пирогой, почти касаясь ее.
Палома сделала пару глубоких вдохов и промыла маску, прежде чем поняла, что рядом стоит другая лодка, а посмотрев вверх, увидела стоящего на носу Хо с гарпуном в руках.
— Выведи его наружу, — сказал он коротко.
— Что?
— Выведи этого дьявола наружу.
— Ты понимаешь, о чем говоришь? Я не могу поднять его наверх.
— Да нет, как раз можешь. Давай, выводи его сюда.
— Я не могу! Но даже если бы и могла — зачем?
— Он весит, наверное, две тонны. Немало денег.
— Денег? За манта-рэя?
— По серебряной монете за сотню фунтов. Кошачья еда.
Палома подумала, что брат, наверное, издевается над ней, чтобы повеселить своих дружков.
— Как же ты собираешься доставить его на берег?
— Просто оттащу. Посмотришь сама.
— Ты сошел с ума.
— Давай, вытаскивай его! — сказал Хо.
Он занес гарпун над головой не столько для того, чтобы припугнуть Палому или манта-рэя, сколько затем, чтобы показать свое превосходство.
Палома почувствовала ногами какое-то шевеление внизу. Она посмотрела в воду и увидела, что манта- рэй размахивает своими крыльями — не снимаясь с места, но готовясь к этому. Ее охватил страх: она испугалась, что манта-рэй может сам выйти на поверхность. А если он покажется рядом с лодкой Хо, как иногда делал играючи или из любопытства, — тот обязательно всадит в животное свой гарпун, и тогда она уж точно ничем не сможет помочь.
Наконечник гарпуна был снабжен крюком: при броске и движении вперед, когда гарпун вгрызался в плоть, крючок прижимался к стволу гарпуна, но стоило потянуть веревку назад, крюк полностью выходил наружу и гарпун, так легко всаженный, было уже не извлечь. И чем сильнее тянут за веревку, тем глубже в тело животного входит гарпун.
Манта-рэй даже не поймет, что произошло.
Он поднимется на поверхность, не ожидая опасности, и вдруг почувствует внезапную жгучую боль, от которой попытается убежать. Хо немного отпустит веревку — ровно настолько, чтобы манта-рэй смог убежать, но чтобы гарпун не выскочил и продолжал впиваться все глубже в плоть животного, которое постепенно выбьется из сил, таща за собой лодку. Постепенно Хо натянет веревку потуже, надеясь, что манта-рэй истечет кровью и устанет еще быстрее. Кроме того, так ему удастся держать животное поближе к поверхности: каждый раз, когда манта-рэй станет опускаться глубже, боль будет усиливаться и заставлять его подниматься наверх.
Через некоторое время манта-рэй перестанет бороться и, выбившись из сил, просто ляжет на поверхность. Только приближение лодки вызовет у него небольшой приступ паники. Понемногу, то натягивая веревку, то отпуская ее, Хо добьется, что животное уже полностью перестанет сопротивляться. Далее Хо подтянет лодку прямо к манта-рэю и либо размозжит ему череп дубиной, а затем раскроит ему жабры, чтобы тот истек кровью, либо обвяжет его веревкой и будет тащить за лодкой задом наперед до тех пор, пока манта-рэй не задохнется.
В общем, если сейчас манта-рэй решит подняться на поверхность, ему не дожить до ночи.
Палома начала быстро продувать легкие воздухом, готовясь нырнуть, и Хо подумал, что она решила послушаться его. Он даже приказал Маноло крепко схватить его за ноги, чтобы легче было держать равновесие и не промахнуться, когда этот гигант поднимется на поверхность.
Палома нырнула к манта-рэю. Тот занес свои крылья, и Палома увидела, как он уже начинает опускать их вниз, что неизбежно приведет к тому, что животное станет подниматься наверх, тем более что его тело уже наклонилось под подходящим углом, а голова была выше хвоста. Девушка подплыла прямо к правому рогу манта-рэя, обвила его руками и сильно сдавила, надеясь даже причинить ему боль, которая может заставить его убраться на глубину и прочь от людей.
Манта-рэй перестал всплывать и слегка наклонил голову вниз и вправо, чутко отвечая на действия Паломы. Медленно и грациозно они «покатились» ко дну.
Внезапно Палома почувствовала резкое движение в воде. Она повернула голову и увидела гарпун брата, болтающийся на веревке почти рядом с ее головой. Гарпун был явно брошен с силой человека, находящегося в бешенстве и отчаянии, потому что он достиг глубины двух или трех метров.
В голове у нее пронеслась мысль, что, будь Хо чуть-чуть посильнее, гарпун ударил бы ей прямо в голову, но она тут же подумала, что по-настоящему сильный человек вообще не стал бы бросать гарпун.
Гарпун повисел секунду, потом его вытащили на поверхность.
Палома разжала обвитые вокруг рога руки. Манта-рэй перестал вертеться и завис прямо на глубине около трех с половиной метров. По-прежнему продолжая удаляться от лодок, он стал подниматься вверх. Палома знала, что ей вот-вот понадобится всплыть на поверхность, поэтому она не стала мешать манта- рэю. Если он остановится в полуметре от поверхности, она сможет быстро выскочить наружу, хватить воздуха и вернуться к животному до того, как тот опять захочет уйти на глубину. Ей хотелось увести
