некуда.
«Странно, — мелькнула мысль. — Могли ведь на месте проверить ручным сканером, или как он там называется?»
Меня вежливо ввели-втолкнули в какую-то дверку, за которой оказалась небольшая комнатушка со столом и парой стульев, один из которых был занят лысоватым дядькой с седыми усами и грустными глазами пожилой таксы.
— Присаживайтесь, милейший, — пригласил он и положил перед собой лист бумаги, достав оный из чахлого вида папочки. — Виктор, обыскивали?
Ловкие руки нырнули в карманы моей куртки и извлекли две банки красной икры.
— Забыли оплатить? — Собачьи глаза дядьки стали еще грустнее, словно у него отобрали «Педигри». — Ну, будем писать протокол…
— Подождите, — хоть я и был в некотором смущении, но способность соображать еще не потерял. — Так не делается: я не буду говорить, что икру мне подбросили, — хотя это так, или у меня сдвиг крыши, — но меня обыскивают без понятых, не на месте преступления…
Собачьи глаза, казалось, сейчас заплачут.
— Умный, да? — Дядька откинулся на спинку стула и пожал плечами в коричневом — терпеть не могу этот цвет одежды! — пиджачишке.
— Витя, щелкните эрудита…
Я непроизвольно сжался внутри, ожидая Витиного кулака, но узрел перед носом объектив фотокамеры. Моргнул от вспышки… Ну и рожа у меня там будет, в смысле — на стенде «Наши Дорогие Воришки»! А камерка-то у них хороша: «Никон» трехсотый, мне о такой мечтать…
— Так все же: насмотрелись криминальных сериалов или профессиональные знания? — поинтересовался дядька, что-то царапая на бумажке.
— То есть? — не понял я.
— Не первый раз попадаетесь?
Я насупился. Промолчал.
— Адвоката требовать будем? Телефонный звоночек маминому знакомому из налоговой? — Дядька свистнул носом и, вытащив из папки, толкнул ко мне листок, при ближайшем рассмотрении оказавшийся анкетой. — Заполните, будьте любезны.
Анкета была какой-то дурацкой, словно на работу брали: сколько лет, прописка, образование, профессия, служил ли в армии, судимости, семейное положение… И совсем непонятные вопросы: состав семьи, к какой религии отношусь, не был ли на учете у психиатра…
— Это все зачем? — поинтересовался я. — Здесь бы еще о хобби и подружках спросили…
— Вы заполняйте, заполняйте, ваше дело теперь слушаться и не хамить. — Грустноглазый махнул рукой, и охранник, до этого стоявший за моей спиной, вышел из комнатки, оставив меня с ним и «Витей» втроем.
— Я штрафом обойдусь или вы норму по поимке преступного элемента к трехлетию супермаркета выполняете?
— Вот неугомонный, — возвел собачьи очи к потолку коричневый дядька. — Скажите лучше, молодой человек, вас устраивает ваша зарплата?
— Конечно, нет! — Я картинно провел рукой над банками с икрой. — Видите, на икру не хватает. Это у вас такой принцип вербовки работников в супермаркет? Могу сказать, что профессия продавца- консультанта никогда не была моей мечтой. — Я некоторое время попыхтел над анкетой. — Или проводите перед президентскими выборами опрос испуганного электората, чтобы ответы честными были?
— Молодой человек, вы закончили? — Дядька взял анкету и, читая, неспешно стал втолковывать: — Простите за наши методы, но из-за сложившейся ситуации приходится действовать грубовато. Нам действительно нужны сотрудники, и похоже, вы нам подходите, но это нуждается в проверке, а вот то, что вы автотранспорт не водите, вот это — плохо! Да и отсутствие службы в армии…
— Вы издеваетесь?
Дядька обреченно, с каким-то фатализмом вздохнул, достал из внутреннего кармана пиджака какие- то корочки, раскрыл и протянул их мне:
— Придется проехать, молодой человек.
Я с неудовольствием отметил надпись «МВС Украины», фотографию грустноглазого дядьки в звании капитана (ага, зовут его Андрей Иванович Степак) и пришел в наимрачнейшее настроение, зная, что подобные странные встречи обычно имеют весьма и весьма неприятную подоплеку, даже если произошла глупая ошибка, хотя такие конторы, как правило, не ошибаются…
Потертый BMW-тройка вполз в ворота детского садика, завернул за корпус и остановился у облупленной двери, рядом с которой болталась табличка, глаголющая, что за оной дверью расположилась фирма «Итака», предоставляющая транспортные перевозки.
— Прошу, молодой человек, — распахнул дверцу грустноглазый капитан.
— Мобилку верните, — хмуро пробормотал я, ныряя подбородком в воротник куртки, — с потемневшего неба настойчиво сыпалась какая-то мелкая и сырая дрянь.
— С этим придется подождать… Да вы не бойтесь, «глухарей» на вас никто вешать не будет, да и на органы расчленять для продажи арабским миллионерам тоже.
Я, взглянув в набухшее сыростью ноябрьское небо, поплелся внутрь здания мимо сидящего на детском сиденьице парняги, облаченного в форменный костюм с надписью: «Охрана», в бывшую группу через бывшую раздевалку. Уселся на предложенный стул, расстегнул куртку — натоплено было здорово. Длинные радиаторы под широченными низкими окнами, похоже, раскочегарены были вовсю, даром что на улице на десяток градусов выше нуля. Напротив меня за воспитательский стол уселся капитан и защелкал мышкой открытого ноутбука. Я окончательно снял куртку, положил ее рядом на стульчик, осмотрелся. Детский сад как детский сад, таких много. Наверное, назывался «Солнышко» или «Радуга», простите, «Веселка» по-новому. Со стен ехидно смотрели волки, лисы, тупо таращился заяц, а нездорового цвета колобок так разевал пасть, что становилось как-то не по себе за остальных зверей…
— Вот, — облегченно вздохнул капитан Степак. — Нашел наконец.
Он неторопливо вытащил пачку курева, достал сигарету, сунул было в рот, но, взглянув на меня, грустно вздохнул и расположил ее за ухом. Я выжидающе молчал, делая вид, что меня весьма забавляет происходящее.
— Итак, — капитан заглянул в анкету, — «Алексей Павлович Мызин… двадцати семи лет от роду», судя по всему, зарабатываете вы не много… раз написали «на жизнь хватает» в разделе «Устраивает ли Вас Ваша заработная плата».
Я продолжал молчать. А что мне было рассказывать: про то, как директор фирмы, в которой я отбывал рабочее время, вот уже как пару недель намекал на то, что финансовый мировой кризис проехался и по его конторе и мне при теперешнем положении дел не мешало бы подыскать работенку где-то в другом месте? Вот только мне нужно было, в память о каких-то оказанных мне услугах, помочь закрыть до Нового года годовой бюджет, написать несколько отчетов да последнюю горячую сделку с капризным заказчиком до этого провернуть… Грустно как-то получалось. Может, на этого дядьку тоже давили подобные проблемы, потому и такая вселенская скорбь в собачьих глазах?
— Если вам предложат работу в размере пяти тысяч в месяц — заметьте, евро, не гривен, — вы согласитесь? — меланхолически продолжал капитан. — Причем работа не трудная, не вредная, не противоречит Уголовному кодексу и особых навыков не требует, кроме тех, коим вас обучат на месте работы.
Пять тысяч евро!!! Спокойно, Леха, спокойно…
— Конкретней можно? — Я пожал плечами. — Создается такое впечатление, что вы мне «Гербалайф» или «Орифлейм» распространять предлагаете… Еще непонятно соотношение предлагаемой зарплаты с внешним видом вашего офиса. И что за глупый способ набора сотрудников?
— Конкретней — вам придется отправиться в поездку. — Степак покачал головой. — Большего рассказать не могу, пока вы не подпишете договор о неразглашении.
— Ого, фирменные тайны?
