– Ты прекрасно знаешь, что я думаю по этому поводу.
– А ты прекрасно знаешь, что я думаю относительно еды. Тем не менее заставляешь меня есть.
– Потому что не есть вредно.
– Прятаться ото всего мира еще вреднее. Ты ведь выехал сегодня в город, и что случилось? Разве ты упал или хотя бы споткнулся? Почему бы тебе не начать вести полноценную жизнь?
Он продолжал внимательно смотреть на нее.
– Я прошу тебя работать всего лишь по паре часов дважды в неделю. В качестве компонента реабилитационного периода. Согласись на две недели испытательного срока, а потом, если тебе будет так уж тяжело, бросишь.
– А если я скажу «нет»?
Она отодвинула от себя тарелку.
– Тогда ешь один.
– Прошло всего одиннадцать дней.
– И ты совершил за них чудеса'. Ты вполне готов немного потрудиться на благо других людей. – Она вынула из заднего кармана листок с номером телефона Джереми и подала ему вместе с сотовым. – Звони.
Целую минуту он смотрел на ее протянутую руку. Потом взял трубку и набрал нужный номер.
– Джереми, это Пит Морган. Я решил принять ваше предложение относительно работы. – Пит кивнул на ее тарелку.
Мэгги придвинула ее к себе и нацепила на вилку кусочек филе.
– Думаю, остановимся для начала на двух днях в неделю.
Она поднесла вилку ко рту. Поглядела на Пита, тот кивнул.
– Вторник и четверг вполне подойдут.
Не позволяя себе задуматься о поглощаемых калориях и жировых складках, над ликвидацией которых ей пришлось так много потрудиться, Мэгги закрыла глаза и сунула вилку в рот. Она заставила себя жевать медленно-медленно, а потом проглотить.
– Очень хорошо, с одиннадцати до четырех, – говорил в трубку Пит, не отрывая глаз от ее лица. Кивнул еще раз, словно подхлестывая ее, требуя проглотить еще кусочек.
У риса оказался острый вкус – очень прилично приготовлено. Она так давно не позволяла себе настоящей еды, что даже забыла, как раньше любила есть. Так легко, оказывается, вернуться к старым привычкам. Опять превратиться в жирную Мэгги.
– Не знаю, сейчас спрошу, – произнес Пит, а потом обратился к Мэгги: – Мне надо записать, как добраться до клиники?
– Я знаю, где она находится.
– Не надо, – через секунду ответил Пит Джереми. – Мы знаем дорогу.
Мэгги теперь попробовала брокколи. С лимонным соусом, как вкусно! И много калорий быть не должно.
– С ней все нормально! – Пит со значением посмотрел на Мэгги. – Обедает сейчас. – Рассмеялся, затем кивнул: – Вот именно.
Мэгги настороженно прищурилась.
– Заманчиво звучит, – снова заговорил Пит. – Договорились. Увидимся во вторник. – Он закрыл телефон и положил его на стол.
– Что вы там говорили насчет меня? – спросила она.
– Он поинтересовался, трудно ли тебя кормить.
– Легче легкого, даже уговаривать меня не надо. Сама все беру, – сказала она, подцепив еще один кусочек рыбы. – Где ты учился так вкусно готовить?
Он пожал плечами.
– Везде понемножку. Если ты холостяк, да еще с сумасшедшим расписанием работы, то приходится либо учиться готовить, либо перебиваться на бутербродах.
– Я никогда не училась готовить и долгое время питалась именно бутербродами. Вполне вероятно, они и стали причиной моего отвратного внешнего вида.
– Думаю, тут немалую роль играет генетика. Но если в перспективе у тебя тяжелый день, всегда лучше поесть нормально. – Он взглянул на нее и ухмыльнулся. – Рекомендую как врач.
– Может, теперь тебе следует взять готовку на себя? Раз уж ты настолько хорошо в ней разбираешься.
– Согласен, если ты будешь мыть посуду. Я имею в виду после обеда, а не на следующее утро.
– Грязная посуда выводит тебя из себя, да?
– Точно так же, как и грязная одежда или мокрые полотенца, валяющиеся тут и там. И туфли, оставленные посреди комнаты, где я о них спотыкаюсь.
– Врешь, не оставляю я туфли посреди комнаты! Они всегда у меня лежат возле двери.
