споришь.
— Хорошо. — Она подняла обе руки, словно сдаваясь. — С чего начнем?
— Может, с того, в чем мы едины?
— Дилан, мы спорили буквально обо всем!
— Разве? Насколько я помню, мы ни разу не спорили о деньгах. Ты постоянно меня пилила по поводу нескончаемых вечеринок и прогулянных занятий, но никогда о том, сколько денег я потратил. Денежный вопрос даже не встал во время бракоразводного процесса.
— Ты прав, — согласилась она. — Но это объясняется просто. Я знала, что ты богат, но я выходила замуж за тебя, а не за твои деньги, а после того как меня лишили гранта, посчитала унизительным принимать твою милостыню.
— На эту «милостыню» ты могла бы оплатить свою учебу и продолжить учиться, — заметил он. — Но ты не захотела, предпочитая устроиться на работу и сделать вид, что меня не существует.
— Ты не можешь винить меня за то, что у меня есть гордость.
— Гордыня, — поправил ее Дилан.
— Может быть, и так, — не стала спорить Айви, — но ты не вправе обвинять меня за то, что я не хотела повторения истории, которая постоянно стояла у меня перед глазами.
— Какой истории?
— Мы даже не говорили об этом, — усмехнулась она. — И еще удивляемся, что наш брак не удался. Знаешь, что мне сказала мама, когда я познакомила тебя с ней? Что ты очень похож на моего отца и у нас ничего не получится. Даже твои деньги не смогли изменить ее мнение.
— И что она сказала?
— Что ты слишком беспечен, легкомыслен и ненадежен. Что в один день ты просто уйдешь и не вернешься.
— Если твоя мать пилила отца так же, как ты меня, то нет ничего удивительного, что он не выдержал.
— Я бы не делала этого, если бы ты не давал мне повода, — возразила Айви. — Когда ты надел на меня обручальное кольцо, я окончательно осознала, что стала взрослой и, значит, должна действовать соответственно. На тебя же наш брак подействовал совершенно иначе. Тогда я впервые по-настоящему испугалась того, что совершила, поддавшись мимолетному импульсу.
— Возможно, тогда я понял, что кроме уздечки, которая была на мне с самого рождения, добровольно надел на себя еще и седло, которое еще больше ограничило мою свободу, — предположил Дилан. — А тут еще твое вечное недовольство и желание, чтобы все всегда было по-твоему. Это не могло мне понравиться, поэтому я, естественно, взбрыкнул.
— Наверное, я просто не учла одного обстоятельства… Ты был единственным ребенком богатых родителей, — продолжила Айви. — Это наложило свой отпечаток. Ты привык, что все всегда было по- твоему, и чем больше я хотела, чтобы ты изменился, тем сильнее начинал брыкаться.
— И кончилось это тем, что я просто закусил удила, — подхватил Дилан.
— Точно, — вздохнула Айви. — Да, наверное, именно тогда мои сомнения, которые я настойчиво гнала от себя, уже прочно засели в моей голове, и не так-то просто было от них избавиться.
— Какие сомнения?
Она слабо улыбнулась.
— А ты не догадываешься? Я все недоумевала, почему богатый, красивый, веселый молодой человек из всех девушек университета выбрал бедную, скучную простушку вроде меня?
— Вот, значит, почему мне потребовалось три месяца ухаживаний, чтобы заполучить тебя в свою постель, — задумчиво протянул Дилан. — Но дело того стоило. — (Айви покраснела от тона, которым это было сказано.) — К тому же будь ты такой, какой себя описала, я бы ни за что не увлекся тобой.
— А ты увлекся? — не удержалась Айви.
— Я кроме тебя ни о чем другом думать больше не мог. Девушка, не сознающая своей неброской красоты, целеустремленная, настойчивая и умная. Да, я был покорен не сразу, но мне потребовалось совсем немного времени, чтобы признать: я впервые влип по-настоящему, столь серьезного увлечения у меня еще не было. Но это продолжалось недолго… Вскоре ты решила сделать своего мужа похожим на себя и с упорством, достойным лучшего применения, стала наставлять меня, что я должен делать, а чего не должен. — Он хмыкнул. — Да, решительности тебе было не занимать.
Айви вздохнула.
— И к чему мы пришли? Оказывается, у нас с тобой было так мало общего…
— Еще был секс, — напомнил Дилан, — умопомрачительный, восхитительный и откровенный секс. Кроме денег, постель была единственным местом, где мы не спорили.
— Разве ты забыл? — тихо спросила Айви и посмотрела ему в глаза. — Да, спальня оставалась единственным местом, где нам было не до споров, пока однажды я не сказала тебе, что, возможно, у нас будет ребенок.
— Верно. — Дилан хмуро кивнул. — Не знаю, почему это вылетело у меня из головы, но когда ты мне об этом сказала, я потерял дар речи.
— Ты его довольно быстро нашел и обвинил меня, что это моя вина и я должна была предохраняться! — На Айви снова нахлынули воспоминания о состоянии беспомощности и потрясении того дня, когда она поняла, что скоро может стать матерью.
— Я был не прав. — Он опустил голову. — Конечно, если бы ты забеременела, это была бы и моя вина. Я просто испугался.
— А ты можешь представить себе, как испугалась я? Дни, когда ты был трезв, можно было пересчитать по пальцам!
— Теперь представляю, — негромко сказал Дилан. — Именно после этого я стал осторожен, впервые осознав, что секс приносит не только удовольствие.
— После этого и прервалась последняя нить, которая связывала нас вместе, — с горечью произнесла Айви.
— Да. А знаешь, почему твоя новость вызвала такую бурную реакцию с моей стороны?
Она устало покачала головой.
— Откуда я могла знать? Ты просто отдалился от меня и совсем перестал ко мне прикасаться, словно я заразная.
— Я просто боялся, что каждое занятие любовью могло привести к последствиям, к которым был не готов.
— Ты думаешь, я была готова? Знаешь, какое меня охватило облегчение, когда я поняла, что это была ложная тревога?
Словно не слушая ее, Дилан грустно признался:
— Я боялся, что стану плохим отцом.
— С чего ты это взял? — Айви недоуменно покачала головой. Она никак не думала, что именно это послужило причиной его охлаждения.
— Муж-то из меня вышел не ахти какой, — усмехнулся Дилан.
— Вовсе нет, — возразила она. — Если бы ты серьезнее относился к учебе и к нашему браку, о таком веселом, умном, обеспеченном муже можно было бы только мечтать.
— В самом деле? — Уголки его рта насмешливо дернулись вверх. — А кто постоянно твердил, что в качестве мужа я бесполезен?
— Я говорила такое? — поразилась Айви.
Дилан кивнул.
— Но я… но я вовсе не это имела в виду!
— Может, и не имела, но я воспринимал все буквально. Я ведь привык считать, что у меня просто не может быть недостатков, и за что бы я ни брался, все у меня получится на высшем уровне.
— Недостатки есть у всех, — развела руками Айви.
— Да, но для меня это тогда стало настоящим откровением. Черт возьми! — вдруг выругался Дилан. — К тому же положение мужа, женатого на мисс Само Совершенство, какой ты себя тогда считала, не прибавляло мне оптимизма.
