Что ж, раз так, то он может укусить ее в любое время…
Филипп подошел к бару с напитками.
— Бренди?
— Было бы неплохо.
Затем они сели на диван, и Филипп приобнял Ханну свободной рукой. Несколько минут они просто сидели вместе, потягивая бренди и думая о своем. С ним было так хорошо, так спокойно… Ханна прикрыла глаза и опустила голову ему на грудь, пытаясь запечатлеть все это в памяти: его объятия, запах, биение пульса под ее щекой и ни с чем не сравнимое ощущение покоя и защищенности.
Через какое-то время Филипп мягко тронул девушку за руку.
— Ты не спишь?
— Просто думаю.
— О чем?
— О том, сколько раз уже я представляла нас вот так. О том, как это будет.
— И как же тебе это?
Ханна обняла его обеими руками.
— Замечательно… — сквозь сонную дрему пролепетала она.
Филипп поставил свой стакан рядом с почти нетронутым ее.
— Это все, что ты себе представляла?
Девушка улыбнулась ему в ответ, прекрасно понимая, что тот имел в виду.
— Ну, обычно мы целовались.
Он взял Ханну за подбородок и нежно коснулся губами ее гy6.
— Вот так?
— Да, именно так…
Следующий его поцелуй был глубже. И дольше. Ханна уже начинала чувствовать, что тает в его объятиях. Но сегодня что-то изменилось. Несмотря на то, что Ханна все равно хотела близости, она больше не ощущала того сильного желания, от которого едва не потеряла голову в прошлый раз.
Филипп, должно быть, чувствовал себя точно так же, потому что продолжал действовать обстоятельно и медленно: ласкал ее, целовал. И девушка не могла отделаться от ощущения, что это было именно то, что нужно, что это было правильно.
Ханна не знала, сколько времени уже успело пройти, когда Филипп наконец отстранился.
— Уже поздно. Мне надо идти, — тихо прошептал он.
Девушка прижалась щекой к его груди.
— Мне бы хотелось, чтобы ты не уходил.
— Осталось ждать совсем недолго.
С неохотой она разомкнула свои объятия и соскользнула с его колен. Филипп поднялся и предложил ей руку. Возле двери он поцеловал ее снова, но то, что должно было продлиться какую-то долю секунды, заняло еще десять минут.
— Мне действительно нужно идти, — промолвил наконец Филипп. — У меня был тяжелый день, да и у тебя тоже, я уверен.
Он был прав. Ханна убрала непослушные руки с его шеи и заставила себя отойти в сторону.
— Можешь ли ты уделить мне завтра несколько минут? Придет декоратор, и я покажу тебе наброски апартаментов. Хочу узнать, что ты думаешь.
— Ты можешь делать все, что пожелаешь.
Ханна ценила доверие Филиппа, но еще больше оценила бы его вклад в планирование их жилья.
— Мне хотелось бы удостовериться, что это понравится и тебе.
Он пожал плечами.
— Если для тебя это важно.
— Да.
— Хорошо. Если дизайнер покажется мне адекватным, то, может быть, я найду время, чтобы обновить и свои комнаты.
Сначала она даже не поняла смысл этих слов, но вот потом их значение прояснилось. Теперь-то Ханна знала, почему он не проявлял никакого интереса к ремонту апартаментов, и это не имело ничего общего с тем, что он полагается на ее вкус.
Его это совершенно не касалось, ведь жить с ней он и не собирался.
Чутье еще никогда не подводило Филиппа, да и у Ханны все было, как всегда, написано на лице. Но он не видел ни одной причины, по которой у нее могло бы так внезапно измениться настроение.
Сегодня все прошло нормально, и, если не считать выходки Софи, ему не пришлось так уж сильно вынуждать себя присутствовать на семейном ужине. На самом деле с Ханной Филиппу было легко, ему нравилась ее компания.
Однако, как бы он ни старался, она все же была недовольна.
— Я что-то сделал не так?
Девушка моргнула, как будто бы удивляясь его вопросу.
— Что ты имеешь в виду?
Неужели она серьезно считала его настолько глупым и эгоцентричным, чтобы он не заметил расстроенного выражения ее лица? Мужчина вздохнул.
— Ханна, лгунья из тебя просто никакая.
Она прикусила губу и, опустив голову, уставилась в пол.
Нет, Ханна точно не собирается каким-либо образом облегчить ему задачу. Ей нравится, чтобы он вытягивал правду из нее клещами. За всю свою жизнь Филиппу так и не удалось понять эту самую пресловутую женскую логику.
Что ж, хорошо, пусть будет так, как ей хочется.
— Просто скажи, почему ты так расстроилась.
— Уже поздно, и я правда устала, — сказала она, по-прежнему не глядя ему в глаза.
Филипп скрестил руки на груди.
— Я не уйду, пока ты не скажешь.
Девушка наконец робко взглянула на него и, видимо, поняла, что он настроен серьезно.
— Это глупо.
— Продолжай.
— Я думала… я просто считала…
Филипп терпеливо дожидался ее ответа.
— Мне казалось, что после свадьбы мы будем жить вместе.
Он не знал, что его удивило больше — то, что она хотела жить с ним вместе, или же ее огорчение, что этого не будет. Честно говоря, подобная мысль даже ни разу не приходила ему в голову. Да, его родители были женаты, но они никогда не имели общих комнат. Может, в ее жизни так и поступали, но не в его.
Однако их брак обычным и не считался. Она это знала, а Филипп свои привычки менять не собирался.
— Ханна…
— Все нормально. Правда.
Но он-то не слепой, он видел, что она старалась быть сильной, однако ее голос так дрожал, что, казалось, девушка вот-вот расплачется. Ему было жаль ее расстраивать, но это решение обсуждению не подлежало.
— Так здесь все устроено. Мои родители тоже жили так и я намерен следовать этим правилам.
— Я понимаю, — прошептала она.
Но Филипп ясно видел, что нет. Ей сделали больно, и к тому же она явно была смущена.
— Я думал, когда ты соглашалась на брак со мной, то понимала, что это своего рода договоренность. Я прошу прощения, если ввел тебя в заблуждение относительно своих намерений или как-нибудь тебя расстроил.
