1943 год
Весь конец декабря одна запарка. Хорошо, хоть Новый год встретить дома Коба отпустил. Но душа радуется. Вот это наступление! Душа радуется. Коба хмурится, но видим, что это он чтобы не распускались. А так видно, что очень доволен. Крепко воюем. Год назад зимой ударили и снова зимой.
Коба говорит, все, зиму отвоюем, летом укрепимся, измотаем и потом пойдем вперед на запад. Сказал, чтобы к лету армия получила всего в достатке. Говорит, заводы налажены, работайте.
Ох как мы теперь поработаем!
Запись от 14 января открывает дневник Л.П. Берии за 1943 г. При этом запись от 23 декабря 1942 г. оказалась последней. Длительные перерывы в записях в дневнике Л.П. Берии не редкость. Причём они могут объясняться как загрузкой (скорее даже — перегрузкой) автора дневника, так и подчистками и лакунами хрущёвцев (я писал об этом в комментариях ещё к первой публикации дневников под названием «Сталин слезам не верит»).
Однако в данном случае вряд ли можно сомневаться, что Берии было просто не до дневника.
Не буду утверждать, но, скорее всего, период со второй половины ноября до середины декабря 1942 г. был для Сталина и его соратников, как и период со второй половины октября до начала декабря 1941 г. одним из самых напряжённых в их жизни.
Зато период с конца декабря 1942 г. до середины января 1943 г. был для них, может быть, чуть ли не самым счастливым периодом в их жизни.
Все они и до этого знали радость больших побед в политике, в экономике, они были активными участниками и даже творцами эпохальных событий революции и гражданской войны… И даже в ведущейся войне год-назад радовались выигрышу Московской битвы и ряду других военных успехов. Впереди у них были победы 1943 г., десять сталинских ударов 1944 г., Победа 1945 г. и победы в восстановлении и укреплении мощи России.
Но именно в конце 1942 и начале 1943 г. они: Сталин, Берия, Молотов, Маленков и остальные члены Политбюро, маршалы, генералы, наркомы, не могли не вздохнуть по-настоящему свободно и уверенно, потому что поняли: В ВОЙНЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НАСТУПИЛ ПЕРЕЛОМ. Окончательный!
Говорят, что счастье — в борьбе за счастье. Так вот, в начале 1943 г. они всем существом своим поняли, что их борьба увенчается успехом. Что их борьба — это борьба за будущее счастье державы. Ощущение победы — великое счастье. Но ещё, пожалуй, радостнее предощущение победы, когда ты уже точно знаешь, что она обязательно придёт, хотя пока лишь идёт к тебе, а ты идёшь ей навстречу!
Это — очень редкий момент в жизни даже очень крупных исторических фигур…
19 ноября 1942 г. могучей артиллерийской подготовкой (потом этот день станет Днём артиллерии) начался наступательный период Сталинградской битвы.
12 декабря 1942 г. Манштейн контрударом Котельниковской группировки предпринял мощную попытку деблокады 6-й армии Паулюса. И чаша весов колебалась до 24 декабря, когда начался решительный разгром войск Манштейна, завершившийся 30 декабря 1942 г.
Судьба Сталинградской битвы была решена.
1 января 1943 г. Северная группа войск Закавказского фронта перешла в наступление против 1-й немецкой танковой армии. Началась Северо-Кавказская операция войск Южного и Закавказского фронтов.
3 января был освобождён Моздок, 4 января — Нальчик, 10 января — Кисловодск, 12 января — Минеральные Воды и Ессентуки.
12 января 1943 г. началась наступательная операция Ленинградского и Волховского фронтов, была прорвана блокада Ленинграда.
Делом считаных дней было освобождение Великих Лук, Ставрополя, Армавира, Воронежа, Майкопа…
И было ясно, что теперь так будет до конца войны — только вперёд и только на Запад! До дневника ли тогда было Берии?
Думаю, это был период такого небывалого, эйфорического счастья, когда не хочется ничего записывать, не хочется оставаться наедине даже с самым близким человеком, а хочется быть на людях и с людьми.
Затем жизнь вновь вступает в привычную колею, если можно назвать привычной колеёй государственного масштаба работу во время динамичной Великой войны, до конца которой был ещё не один год, а целых два с половиной.
Не забыть дать указание снять с Эльбруса их тряпку и поставить наш флаг. Навечно!
Был у Кобы, говорю, за города медали есть,[118] надо медаль за оборону Кавказа. Коба говорит, ты его вначале очисти. Я говорю, за Сталинград уже есть, горячая.
Коба посмотрел, говорит: «Подожди, и за Кавказ будет».[119]
В Германии вводят тотальную мобилизацию. Хороший признак. Теперь они злее будут, но поздно спохватились. Думали взять русских на фу-фу. Сразу не вышло, а теперь х…й выйдет. Коба в прошлом году колебался, может дойти до границ и предложить мир. Теперь не получится. Пока дойдём, и мы и они уже в запале будем. Не добить их, снова эта шарманка будет. Придется бить до Берлина. Теперь точно побьем. Но меньше года не выйдет. И то не успеем.
Крепко нажали по металлу. Сдали доменную печь на Чусовском заводе за 7 месяцев. Рекорд! Надо строить новые мощности, Коба соглсен
Наградили людей за танки.[121] Результат есть, надо награждать. Хорошее дело, представлять людей. Дело к тому, что будем награждать за восстановление, за уголь и за новые стройки. В этом году новое строительство обязательно расширим по всем линиям. Сказал Тевосяну[122] и Вахрушеву,[123] готовьтесь.[124]
Предложил Кобе к концу года разрешить празднование Рождества. Мы к этому времени освободим много новых территорий, немцы там открывали храмы, а попы их где поддерживали, где как. Если мы вернемся, а храмы останутся, это оценят. А мы еще Рождество добавим. Получится хорошо. Союзники тоже оценят.
Коба послушал, говорит, а что, в дороге и верёвочка пригодится, давай.
Ребята вместе с Разведупром[125] обобщили материалы по положению на оккупированных территориях. Геринг до войны подготовил зеленую папку, как они будут проводить экономическую работу после оккупации. Теперь немцы действуют по этой папке и уже подобрался сильный материал. У них зеленая папка, а мы подготовим Черную Папку, ничего не забудем. Будет полный счет, не отвертятся.
Что-то устал. На юге было лучше.[126] Хоть и сложно там, а немного отдохнул. Даже отоспался. А сегодня товарищ Сталин сегодня [127] взорвался в присутствии Вячеслава, Анастаса и Георгия,[128] назвал змеей в очках. Не он первый. Обидно. Хорошо хоть, на грузинском выругал. Только Анастас и понял.
Понял-то понял, а не возразил. А Анастас знает меня еще с Баку, мог бы и вступиться. С двадцати лет работаешь как ишак, а тут кто-то сводит свои обиды. Возможно, Вячеслав. Не может простить, что
