на Ниле. Для начала он получил под смешные проценты советское оружие через Чехословакию. Когда это их не проняло, пошел ва-банк. Никаких подтверждений не имеется, но о чем он там мог с советскими товарищами говорить за закрытыми дверями, кроме как о прикрытии? Значит, он сознательно провоцирует ответные действия.
Он видит себя в роли великого араба, а не египтянина. С саудитами и йеменцами переговоры уже идут. На суданцев он тоже имеет большое влияние. Сейчас начал оказывать помощь алжирским повстанцам. Так что этим жестом он еще демонстрирует свою непримиримую борьбу против всяких империалистов, что очень понравится простым людям и неприсоединившимся странам. Если ему сойдет с рук, значит, и они могут что-нибудь интересное национализировать.
Чем больше время пройдет, тем сложнее будет Англии и Франции что сделать. Поэтому первая реакция экономическая блокада и требование арбитража. Насер гордо откажется и тогда единственный вариант — интервенция. Иначе каждая, хм… Венесуэла будет делать, что ей вздумается. Понятие Великой державы утратит всякий смысл. В этой ситуации напрашивается англо-франко-израильский союз по оккупации Египта. Нам Синай и Газу, им канал.
— И что в этом плохого?
— Много чего. Смотри, когда Египет отказался пропускать израильские суда через канал, вмешались США и заставили отменить это решение. Уже одно это окупает их базу ВВС в Негеве. Сейчас мы начинаем действовать в обход их мнения.
Особых проблем мы на южной границе не имеем. Насер пытался селить в Газе недобитых федаинов, сбежавших из Иордании, но они там не слишком прижились. Так и живут, в большинстве, на границе между Синаем и Газой. Местное население резко против делиться пригодной к обработке землей, и особенно боится, что их могут приравнять к пришельцам. Так они имеют египетские паспорта, а эти вообще не пойми кто. Иорданского гражданства их лишили, египетского не дали, живут на египетские подачки, которые имеют такой размер, что странно, как они еще не перемерли с голоду и смотрят завидущими глазами на чужое добро. Тем более, с Западным берегом жители Газы никогда не были в особо хороших отношениях. Так что на сегодняшний день там всего тысяч 10 приезжих проживает. Газу мы практически закрыли заставами и патрулями. Ну, займем мы этот район, сегодня не 1947 г. Выселить так просто местных жителей нам не дадут. Давать гражданство — совершенно лишнее. Получается очень проблемный вопрос, в который будут лезть все, кому не лень, начиная от ООН и кончая Варшавским договором.
Теперь общая ситуация: Англия и Франция берут канал и, может быть свергают Насера. Еще не факт, что это удастся легко, народ обижаемых лидеров любит, а вот интервентов нет. Потом вмешивается СССР и куча неприсоединившихся стран, примеривших вторжение на себя. Им нет дела до собственно Насера, но против подобных вещей лучше выступать единой организацией. Американцев мы оставили за бортом. В лучшем случае они вмешиваться не будут, в худшем — начнут давить на нас. Или сделают приятное египтянам и в следующий раз не заметят закрытия канала для израильских судов. Они очень рвутся влезть вместо англичан в Египет, и возврат к старому состоянию им не нужен.
То есть в самом лучшем варианте англичане останутся в районе канала с партизанской войной, как было в 1952-55 г. А мы получаем вместо нормальной границы горячую, и еще неизвестно как далеко зайдет СССР в своем гневе на агрессоров. А кто мы будем в такой ситуации? Без явного повода, нападение и оккупация части чужого государства. Вдобавок, все арабские государства дружно сплотятся против нас и американцы им мешать не будут. Они будут только довольны, в следующий раз мы будем более покладисто выслушивать какого-нибудь очередного Эйзенхауэра. Всякие голосования ООН, Совет Безопасности. Напугать не напугают, но шуму будет очень много.
Исер, глядя в потолок, барабанил пальцами по столу. Я молча ждал.
— Допустим, — заговорил он, — ты ошибаешься и это чистый блеф. Никакие русские за ним не стоят, — взглянул на меня и поправился — Советские. Но вот позицию США надо обязательно прояснить, прежде чем начинать действовать. Если они, действительно, будут резко против, надо попытаться, под наше невмешательство, выбить поставки реактивных самолетов и вертолетов. У нас ведь появиться возможность получать их из Франции и Англии, причем в большем объеме и по меньшим ценам, чем сегодня.
Торопиться не надо, пусть англичане с французами нас пригласят, незачем проявлять инициативу. Всю информацию по египетской армии отдать, чем лучше они будут подготовлены, тем нам спокойнее. Шифры еще не сменили? Не надо нашим союзничкам знать, что мы египтян свободно читаем. Еще пригодится самим.
Даже если мы в этом не будем участвовать, при самом плохом твоем сценарии, получим лет 5-10 спокойной жизни, пока поступит новое оружие и они научатся с ним обращаться. Уж стереть в порошок Насера у них возможностей хватает. А для большей гарантии, можно устроить маневры, пусть забеспокоятся и в нашу сторону смотрят… Все равно, жаль, все-таки отказываться от Синая, кажется, там нефть имеется, а это совсем не лишнее.
Что касается тебя, напишешь основные тезисы всего, о чем мы говорили. Через два часа, — он посмотрел на часы, — уже через час сорок пять, мы должны быть в канцелярии премьер-министра. У него могут быть вопросы.
Я сидел на ступеньках собственного дома и бездумно пялился на Луну. Она, как положено, всему в Израиле, была абсолютно ненормальной. Серп лежал совершенно неправильно, на боку. Сколько не смотрю, а раздражает. Правда, раньше еще и лунный свет был врагом, когда шли через границу. Теперь я такой ерундой не занимаюсь, я просто смотрю на небо и звезды. Красиво смотрится, как будто нарисовано, но почему-то хочется плюнуть. Останавливает только то, что непременно прилетит обратно. Небо не виновато, что у меня такое настроение.
Тихонько скрипнула дверь, все руки не доходят смазать. Аня села рядом.
— Дождалась, слава Богу. Что случилось-то, я уже и детей уложила, а тебя все нет. Весь день слушала радио, ничего вроде не происходит.
— Да, пока ничего, — обнимая ее, — сказал я. — Вот, сижу в небо смотрю…
— Ну да, все равно ведь ничего не скажешь.
Знаешь, — говорю, — бывает ситуации, когда надо принимать решение. Можно взять вон ту высоту, но для этого надо послать взвод на пулеметы. А можно ее обойти и дождаться, пока они сами драпанут, потому что еда и патроны кончились, но это будет не скоро. А можно просто ничего не делать, пусть соседи гибнут. И все равно, в каждом случае кто-то умрет. Один — в атаке, другой — потому что когда обходили, были обстреляны с фланга, а третьего, прямо в окопе, застрелит снайпер с высоты. А ты всегда виноват, мать не понимает, почему ее сын погиб, а ты, командир, живой. Так взвод, это мелочь. Бывают решения, от которых судьбы очень многих зависят. А Исер, сука, мной решил прикрыться, это вон его мнение, а я так, случайно на заседание зашел. А решение-то не военное, а политическое. От меня ничего не зависит, тут выбирать будут два-три человека. Пока не начнется, ничего не узнаешь, можно только предполагать. А потом поздно переигрывать. Если я не прав, уберут меня втихую на какую-нибудь интендантскую должность, пока контракт не кончится.
— Ну а если все-таки прав?
— А тогда, — усмехнулся я, — у меня появиться гораздо больше работы и меньше времени для тебя.
К нам подошел Тигр с проверкой и, убедившись, что свои, муркнул и требовательно потыкался башкой в руки. Я машинально почесал ему горло. Довольно заработал моторчик внутри кота и он вцепился когтями в штанину, подставляя бока. У него очень странный метод общения с поглаживающей рукой. Отойдет, снова подойдет. Если не обращаешь внимания — обязательно напомнит о себе вопрошающим вяканьем.
— Давай-ка я тебе лучше, расскажу что-нибудь совершенно не секретное, — сказал я, продолжая поглаживать хозяина здешней округи. — Знаешь, почему Яир перестал требовать, чтобы свечи по субботам зажигали? Подошел он ко мне, на днях, и стал, как он это умеет, очень серьезно задавать вопросы. Почему это мы не делаем то и это, вот в садике ему объяснили, что каждый настоящий еврей должен делать. Он что не настоящий? Я ему говорю, нет проблем. И свечи зажжем, и в синагогу сходим. Только ты должен знать, если уж взялся за дело надо его выполнять. В субботу не только свечи зажигают и молятся, еще нельзя ехать в зоопарк, ездить на велосипеде, кино смотреть, свет не положено зажигать, так что ляжешь в
