женщину пригласили на работу в министерство по делам пенсий и страхований. Мать двоих детей жила за городом, муж был вечно в отъезде, многим казалось, что ей ни за что не справиться с новыми обязанностями, однако скоро все увидели, какая она работоспособная. Никто до этого не подозревал о её привычном распорядке дня: четыре часа в сутки — на сон, остальные двадцать — на работу.
Опыт члена правительства помог Маргарет при новом назначении, теперь уже на пост министра образования в 1970 году, когда консерватор Хит стал премьер-министром. Впервые Англия услышала это имя — Маргарет Тэтчер… и взбунтовалась. Свою деятельность в министерстве Тэтчер начала с отмены бесплатного питания молоком учеников начальных классов, сэкономив 19 миллионов долларов. Только для совсем малоимущих делалось исключение, остальные же, по разумению Маргарет, должны были сами заработать своим детям на молоко и не сидеть на шее у государства. Акция, безусловно, вызвала бурю негодования. «Тэтчер — милк снэтчер!» — кричали демонстранты. В парламенте и в печати её клеймили как мать, отнимающую молоко у младенцев. Тот факт, что эту политическую меру осуществляла женщина, ещё больше разжигал страсти. В Ливерпуле министра образования строители забросали мусором. И всё же она не побоялась повысить плату за школьные завтраки, которая не менялась годами. Теперь, когда Маргарет выступала с речью в парламенте, лейбористы-заднескамеечники начинали вполголоса скандировать: «Прочь, сукина дочь». Крупнейшая английская газета назвала Тэтчер «самой непопулярной женщиной в Англии».
Вскоре правительство тори пало, вместе с ним вынуждена была покинуть пост и Маргарет. Зато теперь она вступила в более перспективную борьбу — за право стать лидером консерваторов. Её положение было почти безнадёжным. Исторически сложилось так, что рассматриваемые кандидаты в вожди партии в прошлом обязательно занимали либо пост министра иностранных дел, либо министра финансов, либо министра внутренних дел. Это было вызвано тем, что глава партии выбирался как потенциальный премьер- министр страны. Непродолжительная же деятельность Тэтчер на административной должности, как мы знаем, особенным успехом не увенчалась, и теперь ей трудно было выдержать конкуренцию среди кандидатов. Однако Маргарет обладала одним серьёзным преимуществом — неистребимой уверенностью в себе, и нашлись люди, тоже поверившие в неё. Именно во время битвы за лидерство в партии тори пресса впервые назвала Тэтчер «железной леди». Газета «Дейли телеграф» писала, что даже «ямочки на щеках у неё — из железа».
В 1975 году Маргарет заняла один из самых престижных политических постов Англии, она стала первым лицом влиятельнейшей партии Великобритании — партии консерваторов. Тэтчер стала ещё более резкой в высказываниях, ещё более деловой. Она не праздновала победу, не почивала на лаврах, она тут же принялась создавать теневой кабинет министров, тщательно продумывая свой каждый шаг. В пятьдесят Маргарет выглядела прекрасно. Не потому, что она каким-то особенным образом следила за своей внешностью. Просто «железная леди» была озарена внутренне своей силой и уверенностью: ни капли напряжения, глаза сияют, шаг энергичный, порывистый — женщина на вершине успеха.
Самую высокую планку Маргарет одолела через три года. В 1979 году она стала премьер-министром Англии. Когда результаты голосования стали известны, Тэтчер поехала в Букингемский дворец для традиционной церемонии «целования рук по назначению». Сей древний ритуал сегодня ограничен одним- единственным вопросом королевы — готов ли новый премьер-министр сформировать правительство. После того как Тэтчер ответила утвердительно, пятидесятитрехлетняя королева жестом пригласила пятидесятитрехлетнюю дочку бакалейщика выпить чаю — беседа за чаем продолжалась сорок пять минут. Журналистам возбуждённая Маргарет сказала в первом интервью: «Всем, буквально всем я обязана отцу…» И это было действительно так. Вот уже девять лет Альфреда Робертса не было в живых, но это именно его идеалы помогли Маргарет победить.
На посту премьер-министра Тэтчер училась быть более гибкой, однако главному она не изменяла. Она хотела вернуть Англии престиж и силу. А путь к этому она видела в том, чтобы заставить каждого работать. Она люто ненавидела безделье и слабость, не принимала социализм, отрицала всякие субсидии и помощь малоимущим. Первый законопроект Тэтчер вызвал бурю негодования общественности.
Всякое правительство начинало с того, что увеличивало налоги на предпринимателей и за счёт этого бросало подачки народу. Маргарет твёрдо решила, что ни один нахлебник больше ничего не получит от государства. Будучи сама сильной, трудолюбивой, она хотела сделать англичан такими же. Как рачительная, экономная хозяйка, Тэтчер покончила с дефицитом бюджета, заставив всю страну подтянуть пояса. Конечно, мало кому нравился капор «этой выскочки». Но Маргарет победила. Она спасла страну от экономической катастрофы. Впервые после Черчилля Великобритания стала играть заметную роль на мировой арене. Маргарет Тэтчер продержалась у руля власти три срока, что очень сложно для политика и особенно для женщины.
И если позволительно в изложение звёздной судьбы нашей героини внести маленькую «ложку дёгтя», то ею, наверное, может стать жизнь детей Маргарет Тэтчер. Их жизнь не сложилась столь удачно, как жизнь матери. Они принесли много огорчений удачливому политику Маргарет Тэтчер. Марк вырос избалованным, самонадеянным юнцом, слишком уповающим на положение матери. Кэрол, напротив, всё время пыталась избавиться от тени знаменитой родственницы и в зрелом возрасте все ещё пробавлялась жалкой участью внештатной журналистки. Мало кому из детей известных родителей выдавалась лёгкая жизнь. Конечно, вина за это лежит и на Маргарет. Одна из её приятельниц как-то сказала: «Она добилась невероятного успеха как политик, но потерпела неудачу как мать, и ей это известно».
МЭРИЛИН МОНРО (НОРМА БЕЙКЕР)
(1926—1962)
В XX веке нет, пожалуй, другого, помимо Мэрилин, имени, которое символизировало бы по негласному соглашению совершенную женственность. В свете юпитеров женственность все теснее смыкалась с сексуальностью, и хотя это последнее понятие так и не успело устояться до полной ясности, к актрисе Монро прочно прилепилась слава первой и самой знаменитой секс- звезды, секс-бомбы. Она казалась современникам необыкновенно красивой, она сделала свою внешность, довела её до совершенной кукольности. Потомки, безусловно, найдут в ней изъяны — эстетические идеалы быстро меняются, однако вряд ли когда-нибудь новые ценители сочтут образ Монро заурядным. В этой женщине сквозь бездарные фильмы, банальные роли, через надуманные позы и слабенький голос всегда проступал магнетизм какой-то тайны, которая даже не была создана ею самой. Эта тайна пульсировала в Монро помимо её воли. Вложенная в её тело и душу, тайна вела её к вершинам славы и в пропасть гибели. Не зря жизнь и смерть этой красотки, ничего особенного не внёсшей в мировую культуру, волнует сегодня и обывателя, и элиту.
Многие американцы, писавшие о Монро, не избежали соблазна объяснять все её беды и достижения обожаемыми в Новом Свете фрейдистскими мотивами. Дескать, не знала бедняжка Норма своего отца — вот и сложилась у неё нестабильная психика с вечными поисками сильного плеча. Да и с матерью будущей звезде не повезло. Двадцатичетырехлетняя Глэдис, оставшаяся одна с маленькой дочуркой на руках, не умела заработать на жизнь в годы экономического кризиса. Она лишь беспомощно уповала на чудесное будущее дитяти, валялась в кровати и иной раз выпивала с подвернувшимися собутыльниками. В конце концов Глэдис «загремела» в сумасшедший дом, где и сгинула бесследно. Шестилетняя Норма досталась подруге матери Грейс Мак Ки. Однако тётя Грейс не смогла сама обеспечивать девочку, и для Нормы начались годы скитаний по приютам, случайным семьям, которые зарабатывали свои гроши на пособии, выдаваемом государством для воспитания сиротки. Одно из самых ужасных впечатлений, оставшихся у Монро из детства, — купание в грязной ванне. Воду в этом семействе экономили, и мылись все по очереди, не меняя её. Очередь Нормы была последней. Она ни за что не хотела ложиться в использованную чёрную жижу, тогда её насильно запихивали в ванну, держа за руки и за ноги. Этот почти культовый рассказ знаменовал собой невероятные издевательства, которым подвергалось тело будущей «всеобщей женщины Америки».
Аскетическое детство, однако, не помешало Норме уже в тринадцать лет неумеренно натираться кремами, малевать губы и раскрашивать лицо. Кокетства не смогли бы в ней убить ни скверные туалеты, ни нищенское существование, ни все ханжи мира, вместе взятые. Она рано начала встречаться с парнями,
