Кот, который смотрел на звезды

хочешь ли заскочить к нам перекусить?

— Спасибо, но я хочу побыстрее сесть за рецензию, пока всё ещё свежо в памяти.

— Мы припарковались в полумиле отсюда, — сказал Арчи. — А ты?

— За сараем. Привилегия рецензента.

— Счастливец, пёс! Я руковожу газетой и должен идти пешком полмили!

— Предлагаю сделку, — произнёс Квиллер. — Ты пишешь рецензию, а я отвожу тебя к твоей машине.

Сделка не состоялась.

Чего Квиллеру больше всего не хватало из прошлой журналистской жизни в Центре, так это нескончаемых разговоров на профессиональные темы — в редакции, у автоматов с прохладительными напитками, в буфете, в пресс-клубе. Вот почему он с нетерпением ждал субботнего ланча с главным редактором. Джуниор, со своей стороны, рад был обменяться мыслями с журналистом, который являлся не только другом, но и, если уж на то пошло, спонсором газеты.

Квиллер приехал на стоянку ресторана «У Оуэна» в тот момент, когда Джуниор выходил из своей машины, и они вошли в заведение вместе.

— Вот это класс! — воскликнул Джуниор, когда Дерек приветствовал их.

— Вчера ты отлично сыграл, — сказал Квиллер. — Сумел свести воедино невероятный абсурд и достовернейшую реальность.

Когда они уселись, Джуниор спросил Квиллера:

— Как ты считаешь, эта пьеса приглушит истерию по поводу НЛО в Мусвилле? Ты ведь знаешь, какие они здесь. Нам не хотелось бы привлекать внимание телевизионщиков и крупных газет из Центра. Они готовы ухватиться за любую диковинную историю про деревенщину вроде нас. Но Арчи наложил запрет на публикации о таинственных объектах в небе вовсе не поэтому. У него к ним личная неприязнь.

— А как ты, Джуниор?

— Я не имею на сей счёт твердых убеждений, но считаю, что мы должны сообщать о реакции жителей побережья, присовокупляя несколько ссылок на Пентагон и другие официальные источники, чтобы бросить свет и с другой стороны.

Подали напитки — красный спритцер[14] и «Скуунк» — и Квиллер, подняв стакан, провозгласил тост:

— За здравый рассудок, если таковой ещё остался!

— О чём будет твоя следующая статья, Квилл?

— Тысяча слов о дневнике прабабушки Лайзы Комптон. Марк Твен в конце девятнадцатого века заезжал сюда читать лекцию, и она им увлеклась. Они никогда не встречались, но перед его усами она устоять не сумела.

— Горяченькое блюдо для семейной газеты, — сухо проговорил Джуниор.

— Один интересный факт: до тысяча девятисотого года считалось, что таинственные объекты в небе, о которых сообщали газеты, появляются из мира духов… Ты посмотрел меню, Джуниор? Давай заказывать.

Помимо поэтических вариаций на стандартные для ланча кушанья в меню значилось фирменное блюдо:

Попробуйте наш картофель на вертеле! Без единого изъяна, все одинаковые, в двадцать унций весом картофелины из Айдахо, испеченные на вертеле и сервируемые у столика с тройным гарниром. Выберите один соус, одно сопутствующее блюдо и один гарнир.

Газетчики принялись добросовестно изучать прилагаемый список.

Соусы: маринара, болоньезе, альфредо, рататуй, куриное карри, йогуртовый с травами и анчоусами.

Сопутствующие блюда: соте из грибов портобелло, кольца красного лука, спелые сливы без косточек, гарбанцо (белые бобы) с чесноком, соте из куриной печенки, тофу на гриле.

Гарниры: тертый сыр пармезан, жареные орехи кешью, мелко нарезанная морковь с каперсами, кусочки свежего кокоса, тертый сыр стильтон, сметана с зелёным луком.

Изучив список, Джуниор заявил:

— Устрашающе, чтобы не сказать больше.

Не могу поверить, что это происходит в Мускаунти.

— А всё Дерек, — сказал Квиллер. — Вот что бывает, когда мальчика посылают учиться в колледж.

— Чего бы мне действительно хотелось, так это сандвича с ростбифом.

Квиллер подозвал Дерека:

— Нас не вышвырнут отсюда, если мы закажем сандвичи с ростбифом и хреном?

— Да что вы, прекрасно! — И, понизив голос, добавил: — Всё равно вертелов не хватает.

За ланчем обсуждали газетные дела, проблемы со штатом, новые замыслы, старые ошибки. Квиллер с большим удовольствием слушал и давал советы, но под конец глянул на часы и сказал, что ему пора ехать в Фишпорт.

— А что ты там будешь делать?

— Хочу навестить пожилых дам, обитательниц «Тихой пристани». Одно из многих дел, которые я делаю для «Всякой всячины», причём совершенно бесплатно. Я появляюсь, пожимаю руки, говорю все полагающиеся слова и приобретаю друзей для газеты. Надеюсь, в редакции это оценят.

— А мне кажется, тебе нравятся пожилые дамы.

— Почему бы и нет? Я тоже им нравлюсь, — с легкомысленным видом ответил Квиллер, понимая, однако, что ему действительно интересны глубокие старики и старухи, и он догадывался почему.

Квиллер никогда не знал собственных бабушки и дедушки. Мать о них не рассказывала, а сам он слишком был занят в детстве своими делами, чтобы об этом расспрашивать. Его жизнь заключалась в том, чтобы играть в бейсбол, участвовать в школьных спектаклях, разгадывать шарады (что ему хорошо удавалось) и учиться играть на рояле (из-под палки).

Открытки ко дню рождения и подарки к Рождеству от бабушки и дедушки не приходили. Его семья состояла из подруг матери и родителей Арчи Райкера. Папа Райкер был для него отцом, другого он не знал. Теперь Квиллер часто думал о своих предках. Кто они? Где жили? Почему мать никогда о них не рассказывала? Можно ли их отыскать? В Пикаксе было Генеалогическое общество, наверняка там знают, как за это взяться.

Обо всём этом Квиллер думал по пути на встречу. Не успев опомниться, он доехал до деревни Фишпорт, и вот уже впереди возвышается внушительный особняк под названием «Тихая пристань».

Глава седьмая

«Тихая пристань» занимала трёхэтажный деревянный дом в викторианском стиле, с верандами, эркерами, балконами, фронтонами, башенками и «вдовьей дорожкой». В дни расцвета Мускаунти это был