— Да, мы уже поговорили, — предвосхитила Кей его ответ, удивляясь, как спокойно звучит ее голос. — Теперь садитесь, пожалуйста, за стол.
— Бабушка говорит, что ты мамин друг, — подхватила Эмили, бросаясь к столу вслед за Джорджией. — Значит, ты придешь к нам еще?
— А вам бы хотелось, чтобы я пришел? — Митчелл уклонился от ответа, улыбаясь двум личикам, удивительно похожим на материнское лицо.
— Да! — хором ответили близнецы.
— Ну, тогда посмотрим.
«Через мой труп!» — подумала Кей и скупо улыбнулась.
— Попрощайтесь с мистером Грэем, — сказала она, ставя перед девочками молоко и печенье. — Я скоро приду.
Она прошла к двери и, открыв ее, подождала, пока Митчелл войдет в гостиную. Линора спускалась по лестнице, и Кей, поймав ее взгляд, брошенный на Митчелла, а потом на нее, быстро сказала:
— Присмотри, пожалуйста, за девочками, пока я провожу мистера Грэя.
— Хорошо. — К великой досаде Кей, Линора обратилась к Митчеллу: — Рада была познакомиться с вами, Митч.
— Я тоже. Морковный пирог был великолепен.
— Спасибо. — От улыбки у нее на щеках появились ямочки, и Кей захотелось как следует встряхнуть мать.
Митчелл открыл дверь и вышел. Кей стиснула зубы, и, когда он повернулся к ней, голос ее звучал твердо.
— До свиданья.
К несчастью, весь эффект подчеркнуто холодного прощания был испорчен непроизвольно вырвавшимися у нее словами:
— Где же ваш автомобиль?
— Боитесь, что мне придется «голосовать»? — насмешливо осведомился Митчелл. — Шофер оставил машину за углом и, несомненно, воспользовался возможностью вздремнуть. Прежде чем вы спросите, я скажу: да, я позаботился о том, чтобы, возвращаясь домой, вы не увидели машины. Я боялся, что вы опять обратитесь в бегство.
Он говорит так, будто она — пугливый пони! Кей сердито посмотрела на Митчелла, стараясь не замечать его устрашающего роста.
— Между прочим, я заеду за вами в восемь.
Он круто повернулся и был уже на середине садовой дорожки, когда пронзительный голос заставил его поморщиться:
— Никуда я с вами не пойду!
Митчелл обернулся, и его губы искривились в холодной улыбке.
— Неправда, — возразил он бархатным голосом.
Нет, один из них явно ненормален.
— Мне кажется, я ясно дала понять, — сухо заявила она.
— Вы ясно дали понять, что нуждаетесь в том, чтобы вас целовали, — с возмутительным спокойствием возразил он. Появление на свет близнецов говорило о том, что для нее не являются тайной интимные отношения между мужчиной и женщиной, но Митчелл готов был биться об заклад, что ее сексуальность еще не проснулась.
От этой мысли вновь встрепенулось его естество, наливаясь силой, как в тот момент, когда он держал Кей в объятиях. Есть ли веснушки у нее на теле? Он обязательно узнает это, но ее нельзя торопить: она — как кошка на горячих углях.
— Мне не нужно, чтобы меня целовали! — шипела Кей, идя за ним. — И меньше всего я хочу, чтобы меня целовали вы!
Она лгала и себе, и ему.
— Значит, мне придется поработать над этим, — задумчиво пробормотал Митчелл. — Каждая женщина должна хотеть, чтобы ее целовали.
Ради всего святого! Он толстокож, как слон.
— Типично мужское замечание, — как можно ехиднее заметила она.
— Во мне, Кей, нет ничего типичного, и, когда придет время, я докажу вам это. — Он улыбнулся с невинным видом, но Кей заметила в глазах огонек. — Я заеду за вами, и вам не нужно наряжаться, потому что это не фешенебельное место. И, прежде чем вы опять начнете возражать, — он увидел, как она уже открыла рот, — придется сообщить вам, что я не прочь применить силу. Неужели вы хотите расстроить близнецов, позволив им увидеть, как их визжащую и лягающуюся мамочку выносят на руках?
— Это шантаж!
— Совершенно верно, и иногда он чрезвычайно полезен.
Кей в ярости смотрела на него. В лучах заходящего солнца волосы у нее пламенели как огонь.
— Вы просто жалки, — процедила она.
— Как поется в песне: «Детка, ты еще ничего не видела», — беззастенчиво усмехнулся Митчелл и, не оглянувшись, широко шагая, исчез за поворотом.
Кей постояла несколько минут, но, кроме собачьего лая и детских голосов, ничего не услышала.
Вокруг царил покой, столь редкий в эти бурные времена. И теперь этот покой, которым она так дорожила, нарушен! Кей нахмурилась. Он не имел права приходить сюда, но она подозревает, что Митчелл Грэй не такой человек, чтобы считаться с чьими-либо правами, когда они ему мешают.
От этой мысли сердце забилось быстрее. Ну, почему в тот день она пошла в офис? Почему не Питер или Том доставили ему тот злосчастный документ? Ей ничего этого не нужно. Митчелл сказал, что они похожи, но это не так. Он свободен как птица, а у нее есть ее любимые малышки, и они всегда будут на первом плане.
Раздраженно вздохнув, она бросила взгляд на часы и направилась к дому. Пять часов. Через три часа он опять будет здесь. Ее охватило волнение. Что ж, она поедет с ним, но объяснит свое отношение к нему яснее, чем прежде. Она мать, и у нее есть обязательства — в отличие от беззаботных, искушенных великосветских женщин, которые нравятся мужчинам его типа. Она не хочет, как он выразился, «веселиться». Она хочет…
Она не знает, чего хочет, сердито призналась себе Кей, распахивая дверь, но точно не Митчелла Грэя.
Сидя на заднем сиденье, Митчелл задумчиво смотрел на темные тени, мелькавшие за окном автомобиля, пожиравшего милю за милей. Его мысли мало отличались от размышлений Кей.
Почему, интересно, он настоял на свидании, хотя у Кей есть дети? Это совсем не в его духе. Разве он когда-нибудь общался с малышами? Никогда. Это безумие — он сошел с ума. Черт подери, ведь она ясно сказала, что не хочет иметь с ним ничего общего!
Митчелл откинулся на спинку сиденья, вытянув ноги и закрыв глаза. Не день, а сплошное фиаско! Ему пришлось перенести встречу с Дженнингсом и отложить поездку в доки в Саутгемптон; из-за этого конец недели не сулит ничего хорошего. И ради чего? Рыжеволосой малютки, которая даже не особенно хороша и вдобавок с багажом из двух отпрысков и матерью в придачу.
Но что-то в ней есть… Митчелл пошевелился и открыл глаза. Она определенно вызывает в нем чувства, которых он не испытывал очень, очень давно.
Он потянулся за портфелем, включил внутреннее освещение и погрузился в бумаги. Сегодня вечером все будет кончено. У него множество знакомых женщин, которые будут счастливы провести с ним вечер. Кей Шервуд — осложнение, без которого он прекрасно обойдется. На следующей неделе он даже не вспомнит, как она выглядит.
Митчелл знал, что обманывает себя…
