6 января.
[…] Леня задал Яну вопрос: Почему в ранних ваших стихах и потом в «Храме Солнца» у вас душа религиозная, а затем вы как-то от этого закрылись? — Ян ничего не ответил.
А ведь душа его, действительно, религиозна. В нем 2 души — матери и отца. Последняя заглушает первую.
9 января.
Ян не спал всю ночь. […] и днем не заснул. Леня покормил его. […]
10 января.
Была у Павловского, вручила 2 приглашения на вечер памяти З. Н. Гиппиус. Получила 1000. Чувствую, что больше билетов продавать не могу. Надеюсь, что это последний раз.
11 января.
Ян очень страдает, то у него озноб, то зуд во всем теле. Десять лекарств в день и каждое от всех болезней.
13 января.
[…] Продала [на вечер памяти З. Н. Гиппиус. — М. Г.] на 5600 фр., на синема «Быстрой Помощи» — 5200. На Олечку собрала 20000, на Лялю — 18000, на Тэффи 20000, на Леню 43000, на «Быструю Помощь» 13800. Это за год.
31 января.
[…] недостаток кровяных шариков у Яна. Мне кажется, ему лучше. Крови пока нет.
7 февраля.
[…] Ян почти весь день в постели. Задыхается. […}
1 апреля.
Были у доктора Лабри. Сердце нормально. Склероз артерий легких. Искривлен позвоночник. Лабри очень приятный. Ничего не взял. Яну запрещено все соленое, вплоть до ветчины. Ян ехал, как на казнь.
28 апреля.
Завтра едем. […]
29 апреля.
[…] Провожали: Леня, Аля, Адамович, Ляля, Олечка и Володя Варшавский.
30 апреля.
Спали ввагоне хорошо. Но утром Ян чувствовал себя дурно. Казалось ему: «Не доеду». В Антибах были в 11 ч. 5 м. На минуту был задержан поезд из-за наших чемоданов. Их было 7, да 3 я взяла сама.
Здесь тишина, народу «на донышке». Кормят хорошо.
1 мая Juan les Pins, Русский дом.
Ян бушевал из-за соли. Насыпал себе соли в суп почти целую ложку. Я сказала, что тогда ему не нужно варить без соли. Пришел в ярость. Не стал есть. […]
2 мая.
Был Марк Александрович [Алданов. — М. Г.]. У него высокое давление. Он на еще более строгом режиме. […]
Ян провел день тяжело, хотя и вставал. Ел ветчину, кашу, рыбу с картошкой.
4 мая.
Была Е. П. Ставраки. […] Дает мне 1000 фр. на кого я хочу. […]
7 мая.
Проснулся окончательно в 9 ч. Захотел кофе, ветчины. Я встала и закрутилась до 12. […] Вечером задыхается. Все время требует моего присутствия.
8 мая.
Обед для бедняков. Было 25 человек.
9 мая.
Ездила в Ниццу на свидание с Л. Т. Доброй. […] Получила на Ставрова 500 и на «Быструю Помощь» (лотерея) — 500. Слава Богу, Яну лучше. […]
11 мая.
Ночь почти без сна. Зуд. Печень. Утром Доктор. Запрещение мяса, кроме ветчины. Зуд продолжается, это от печени. Новые лекарства.
22 мая.
[…] воспаление в левом легком. Т® 38,8. Это после пенициллина.
26 мая.
[…] Был Марк Алекс. Они уезжают в Лондон во вторник. Сидели приятно. Опять говорили о литературе, о Толстом, опять восхищались «Войной и миром». М. А. говорил, что у писателей редко бывает глазная память, исключение — Куприн. […]
28 мая.
[…] Ян чувствует себя отчаянно — тошнит, никакого аппетита.
31 мая.
[…] «Не думал, что придется так тяжело умирать».
4 июня.
[…] Ян сидел за столом. После воспаления легкого он в первый раз сел в кресло. […]
8 июня.
С утра волнение — ждут морителей блох и клопов. […] Ян категорически заявил, что никуда не пойдет и не пустит к себе. Согласились в его комнате сделать легкую дезинфекцию — только протерли пол.
10 июня.
Ночь была ужасная.
Пришло «Новоселье»1. Ян прочел Тэффи. «Ничего не понимаю, так она не писала». […] Просмотрел Бахрака о поэтах — «Присманова оригинальный поэт…»
