стиле курсив, который, похоже, был заимствован из Кахамарки – одной из соседних областей, неизвестно только, к какой стадии развития Кахамарки этот стиль принадлежит.
Непосредственно в самом бассейне Кахамарки влияние экспансии вполне ощутимо, и там найдена глиняная посуда различных тиауанакских стилей. Семья Райхлен, изучавшая этот регион, считает, что они включали в себя не только прибрежные типы, но также и стили Уари и декадентского Тиауанако нагорья. Если это так, то эти стили, надо полагать, обошли стороной в своем путешествии часть промежуточной между этими двумя регионами области, включая Кальехон-де-Уайлас. И это весьма возможно, так как мы помним, что чистый кахамаркский стиль курсив был обнаружен на глиняных черепках, найденных в Уари. Влияние Тиауанако становилось ощутимым постепенно, и оно не было достаточно сильным, чтобы искоренить все местные особенности. Так, орнаменты курсива не исчезли совсем, а лишь стали использоваться в меньшем масштабе, уступив место кошкам и кошачьим головам, окрашенным опять же в манере курсива, после чего последние постепенно превратились в чисто символические орнаменты. Все раскрашенные элементы выполнялись черным и красным или черным и оранжевым цветом, который наносился на местную белую или кремовую глину маленьких треножников и кувшинов с кольцеобразной основой – типичных сосудов для данной местности.
Кахамарка, в свою очередь, также оказала влияние на побережье. Открытые кувшины на кольцевых основаниях или треногах, украшенные в стиле курсив, которые иногда находят в прибрежных долинах между реками Ламбайеке и Моче, явно свидетельствуют о влиянии культуры побережья Тиауанако, но они, скорее всего, являлись предметами торговли, доставленными для продажи из родной области. Позже, вероятно благодаря их влиянию, появился прибрежный стиль, получивший название «скульптурный курсив», который, как полагают, принадлежит самой ранней стадии культуры Чиму последующего периода Строителей городов. Этот стиль принадлежит той же самой северной области, но его влияние распространяется на юг до долины Санта. Его можно увидеть на свистящих кувшинах с носиком в виде ручки. Эти кувшины являются в большинстве случаев скульптурными фигурами и имеют длинный, сужающийся кверху конусообразный носик. Изделие изготовлялось из терракоты, и типично окрашенное художественное оформление представляло собой рисунок из красных полос, между которыми шли черные орнаменты в виде зигзагообразных линий, завитков и чешуек. Скорее сама манера их выполнения, чем непосредственно рисунок орнамента, предполагает происхождение от стиля курсив.
Мы рассмотрели свидетельства внезапного начала и постепенного угасания грандиозной экспансии в различных областях Центральных Анд, но остается и весьма заметное белое пятно. Не было сделано никакого упоминания об области Куско, и, несмотря на ее близость к Тиауанако, там не обнаружилось никаких явных признаков упомянутого выше явления, хотя недавно был идентифицирован культурный слой тиауанакской глиняной посуды, сопровождавшийся местными доинкскими стилями. Одно время выдвигалось предположение, что ранние инки уже тогда населяли Куско и были способны оказать сопротивление внешнему давлению, но новые открытия такую вероятность исключают.
Самые современные оценки продолжительности периода Экспансии не отводят ему более чем 300 лет и помещают его приблизительно в 1000 г. н. э. Радиоуглеродные датировки относительно этого периода отсутствуют. Если все же в этих расчетах взять за основу доступные датировки Классического периода, то тогда, вероятно, экспансия началась несколькими столетиями ранее.
Глава 7
Период строителей городов
Период Экспансии закончился вместе с появлением на побережье трех государств, одно из которых – Чиму на севере – большое и достаточно мощное для того, чтобы именоваться империей. Тогда в этих трех государствах были построены три больших городских центра, поэтому обсуждаемый период и получил название «период Строителей городов», который относится ко времени независимости этих государств до того, как они сдались на милость победоносных инков.
Уже высказывалось предположение, что идея создания населенного пункта, заключенного в пределах огораживающей его стены, была привнесена с юга в период Экспансии, так как подобные строительные комплексы в незначительном масштабе уже в то время имелись в Виру. Сам Уари вряд ли мог выдвинуть эту идею, так как план большей части исследованного им участка недостаточно единообразен по форме, и большинство оставшихся стен, судя по всему, не принадлежит зданиям. Возможно, происхождение его надо искать на южном побережье, где Стронг нашел то, что назвал в своем предварительном отчете городом Классического периода, – Кахуачи в долине Наска. Строительство городов и скопление там большого количества людей дает хорошую характеристику периоду, соединившему в себе социальное и политическое развитие с небольшим технологическим прогрессом. Люди были социально организованы уже в классические времена, но этот процесс теперь усилился, и городские планы там, где они были изучены, свидетельствуют о том, что они составлялись с целью обеспечения строгого контроля и управления населением.
В области Чиму имеются два типа городских участков, и для удобства мы можем описать их как города и поселения. Оба имеют прямоугольные сооружения, содержащие группы жилищ, заключенных в массивные стены, но некоторые, по крайней мере те, что находятся в городах, имеют более сложную конфигурацию и содержат, кроме вышеперечисленных, еще террасные здания с большими комнатами. Их стены богато украшены орнаментами, вылепленными на рельефной штукатурке, которые напоминают узоры на тканях.
То же самое можно сказать о дворах и насыпях, которые, как полагают, были местом жилья правящего класса и культовыми центрами. Строительство городов, очевидно, отвечало двум целям. Некоторые строились в стратегически важных точках, особенно в местах, где долины переходят от предгорий к прибрежным равнинам; именно здесь проходили главные каналы ирригации, там как раз и размещали гарнизоны. Другие располагались в больших орошаемых областях, они были прибежищем чернорабочих, в них работавших.
Хотя в это время и не было внедрено в практику никаких известных технологических новшеств, некоторые изменения все же происходили – и в производстве глиняной посуды, и в ткачестве наблюдались признаки тенденции к массовому производству. В металлургии в большем, чем прежде, масштабе практиковалось литье из меди; помимо украшений стали производиться еще и такие полезные предметы, как лопаты-копалки или оружие типа булавы. Золото, серебро, медь и их сплавы использовались в изобилии для изготовления сосудов и личных украшений: своеобразных корон, украшений для ушей, воротников, повязок, а также блесток и тонких листовых украшений для пришивания к предметам одежды (фото 46, 49). В глиняной посуде наблюдалась тенденция к стандартизации и сокращению числа цветов. Восстановленные на севере скульптурные традиции были унылы и безжизненны по сравнению со временами Мочика. В других же местах развились абсолютно новые стили. Текстильные изделия были однообразны на территории всего побережья, и поэтому поиск различий между тканями различных областей представляется сложной задачей. В изобилии производилась разнообразная одежда, преимущественно из хлопка, но наиболее характерным ее предметом было платье, украшенное правильными горизонтальными или диагональными рядами стилизованных птиц, животных или рыб. В основном платья расшивались или же имели двойную расцветку, когда ткань делилась на участки, состоящие из двух чередующихся цветов, причем в каждом таком участке проходила и нить противоположного цвета. Гобеленное ткачество получило большее распространение на окраинах и в небольших местечках, то же можно сказать и о вышивке. Практиковалась отделка перьями, перья различных цветов пришивались к хлопчатобумажной ткани, чтобы, например, создать орнамент на пончо из стилизованных сов (фото 57). Головные уборы из пера часто дополняются предметами одежды, и на проиллюстрированном примере этот убор представляет собой откидной капюшон, украшенный орнаментом из сов, подобным тому, как и на пончо.
Лучшие образцы ткачества и изделий из перьев, а также корзины, разукрашенные тыквы и предметы из древесины, кости, раковин и других материалов обнаруживаются в могилах. Повсюду на побережье господствует типичная форма похорон – это спеленатые мумии в сидячем положении, завернутые в ткань; на спеленатую мумию надета маска, обычно из древесины или металла, хотя иногда могли использоваться и маски из глины. Ни в то, ни в какое-либо другое время не применялось каких-либо приемов бальзамирования; внутренности иногда удалялись, а получавшаяся в результате полость заполнялась травой. Это ни в коем случае не являлось общепринятым правилом, в основном сохранение тела
