«В смысле, они там летали, что ли по лаборатории? Нормальным языком мы, конечно, писать не умеем…» — Ланс скинул пару страниц.
«…Выписки из лабораторного журнала: 17.31. Внезапное усиление свечения кристалла А-4. 17.32. Мутнеет Б2.
17.33. А4 левитирует в 2,5 см. от стола дежурного. Начинает светиться А12. 17.43. Светятся А11, А7 и А3. Свечение угасает.
Личное мнение лаборанта: «У меня создалось впечатление, что они переговаривались между собой…»
«Ого, — подумал Лайтмен. — Конечно, лаборант, не побоялся это впечатление проверить… Знаем мы этих душек-лаборантов: будь на месте кристалла человек — на молекулы бы разобрали. А камушек — тем более…»
«…28.07.18.22. При попытке подвергнуть А4 давлению в 20 g наблюдался резкий перепад напряжения в сети, в результате чего барокамера временно выведена из строя. Когда лаборант попытался продолжить эксперимент, положив А4 под пресс, наблюдалось разрушение межмолекулярных связей во всех металлических частях аппаратуры в лаборатории».
«Нифига себе… Так-таки все приборы рассыпались? Жалко, что лаборант уцелел… Отчет о том, как чинили лабораторию?:):) Пропускаем….»
«…29.07. 10.12. Пароль «Троумен».
Для дополнительных исследований контейнер передан в спец. лабораторию Мутационного центра СКР под ответственность Дж. Ф. Сигби лично».
«И будут похищены лично у Дж. Ф. одним любопытным нахалом», — дописал в графе «Комментарии» Ланс. Это ж офигеть как здорово — разумные летающие кристаллы!
Лайтмен хорошо представлял себе, что будет, если его «допись» случайно обнаружат. И заранее радовался скандалу. Хорошо бы еще действительно дюзнуть эти штуки!
Впрочем, а почему нет? Одно дело синеть при одном имени Сигби, когда ты курсант и практически его подопытная скотина, которой он в любой момент может вскрыть черепную коробку и изгадить все мозги, другое дело теперь. Теперь еще неизвестно у кого репутация хуже и кто кого должен бояться. Давно пора уже расставить все точки над «и» в этой паршивой истории. (Ланс вообще считал что, после окончания очередной ступени всех преподавателей надо было бы отдавать на растерзание выжившим курсантам, а уж таких как Сигби…)
«Вот этим делом, — решил он, — и нужно заняться обязательно, независимо от того, что прикажет Сэм Нортон».
Лайтмен удовлетворенно вздохнул, отключился от компьютера и увидел, что прошло всего 15 минут.
«Успеем!» — Он прикрыл ресницами засиявшие глаза и резко бросил машину вниз. Ланс не то чтобы открывал дверь в секретную лабораторию Сигби левой ногой, но один раз его туда привозили… (Он ощутил неприятный холодок между лопаток, вспомнив это свидание). Лайтмен никогда не забывал мест, куда его заносило хотя бы единожды. Он помнил их ощущение, их ауру, их особый запах. Даже перенеси Сигби свою лабораторию на обратную сторону Луны, Ланс бы нашел ее, пользуясь своим феноменальным чутьем. Правда, поиск отнял бы у него гораздо больше времени, чем теперь — лаборатория, к счастью, не переехала.
Лаборатория Сигби находилась в 20 км от основной базы и замаскирована была под частную виллу. Расположение генераторов силовой защиты Ланс помнил хорошо. Магнитные параметры его тело считывало без труда. Как опытная мамаша рукой определяет подходит ли температура воды для купания младенца, так и Ланс воспринимал силовые лучи, буквально «на ощупь». Правда, о том, что он это умеет ни шеф, ни куратор в известность поставлены не были. Прежде всего, потому что Ланс, просто не знал, что другим людям подобные ощущения недоступны, а руководство не знало, что они доступны Лансу. Он же считал — и ежу понятно, что силовую защиту любой мощности можно пройти «винтом» в точке пересечения лучей, где за обратную прогрессию радиуса проникновения берется кубический корень от суммы квадратов расстояний между генераторами, а скорость проникновения пропорциональна разности между минимальным и максимальным периметрами действия лучей. То есть, это если переводить на научный язык. Если же действовать, полагаясь на интуицию — то задачка вообще выеденного яйца не стоила. Выеденного ежом, если вы не поняли.
Флайер пошел вниз, равномерно сбрасывая обороты. Но… Защита поддалась, словно ее и не было вовсе! Крайне озадаченный Лайтмен сел на крыше лаборатории и с минимальными предосторожностями проник внутрь. Потому что — если защита включена, но разбалансирована, значит — её кто-то снёс. А это уже интересно.
Попав в лабораторию, Ланс понял, что Сигби, похоже, изобрел для Нортона комнатный тайфун и, не удержавшись, испытал его у себя на столе. Склянки мерно похрустывали под ногами, в воздухе стоял едкий химический запах. Стояла также зловещая тишина, из чего следовало, что тайфун уже ушел и взял с собой охрану. Вряд ли её было много — Сигби всегда предпочитал машины посторонним.
Лайтмен замер и прислушался. В носу свербело, но другие неприятные звоночки отсутствовали даже на самой периферии его чувствительности — похоже в лаборатории и в самом деле не было ни души. В смысле — живой души. Мёртвые-то предполагались уже априори.
Ланс долго и озадаченно разглядывал мощные стальные обручи, которыми Кто-то недавно был присобачен к бывшей стене — тайфун разворотил и изодрал железо. Не разрезал, не выломал — именно изодрал. В клочья. Проникшийся уважением, Ланс решил, что пора именовать его с большой буквы — Тайфун.
Контейнера с кристаллами за висящей на одном болте дверцей сейфа Ланс, конечно, не обнаружил. Правда, следы крови говорили о том, что не все в жизни давалось Тайфуну просто. Ланс проследил, где тот достал себе средство для передвижения. Впрочем, он и не сомневался, что этим местом будет личный гараж Сигби. Судя по свежим следам авиационного бензина на полу ангара, исчез, скорее всего, небольшой самолет — мест этак на 20. Машину, конечно, угнать было бы проще, но ее и догнать проще. А вот оснащенный системой «стелз» самолет — это та еще задачка… Хотя… Поймать этого Тайфуна вообще будет задачкой. Ланс видел следы его деятельности, но следов присутствия не ощущал, хоть тресни. А это было …ну, ненормально, прямо-таки. Лайтмен всё-таки был патентованным сенсетивом. Обычно он мог ощутить живой объект на расстоянии в сотни километров.
Оставалось последнее средство поиска — отключиться от всего постороннего и как следует сосредоточиться. Верхоглядством Ланс редко, но страдал, мог что-то и упустить. Что ж…
Лайтмен вернулся в лабораторию — расслабился как смог — он видел по следам, что с момента взрыва прошло не больше двух часов. Хоть что-то же он должен был почувствовать!?
Итак, Ланс расслабился, вслушался — и в первый раз в жизни — абсолютно безрезультатно. Он не ощущал следов мозга чужака, словно того и не было здесь вовсе. Выходило, как в дешевом теледетективе — следы преступления есть, а преступника пригласить на роль забыли. Бюджет же не резиновый. Правда, кое-что биологическое Ланс всё-таки нашел — труп Сигби под обломками ускорителя, двух осциллографов и рентгеновского аппарата. Были и следы присутствия лаборантов или охранников, однако в гараже они обрывались напрочь. Чужак сумел заэкранировать не только себя.
Лайтмен сначала слегка расстроился (конечно, не из-за смерти милейшего Сигби). Но неприятные эмоции скоро сменило восхищение чужаком, укравшим кристаллы и сумевшим исчезнуть бесследно даже для сверхчувствительного. Тайфун не оставил никаких — ни физических, ни психических следов пребывания — ни клочка одежды, ни отпечатка пальца. Ланс понюхал кровь на полу: к сожалению, она оказалась несвежей — Сигби, видимо, просто разморозил ее для какого-то эксперимента. Еще Ланс обнаружил кровь и шерсть крупной собаки, но собакой чужак быть никак не мог. Ланс еще пару секунд поразмыслил, поблагодарил чужака за то, что тот помог господу Богу прибрать, наконец, грешную душу заведующего лабораторией Продуктивных мутаций, садиста и мучителя доктора Джона Фаррела Сигби, и достал из рукава куртки десяток портативных взрывателей. Да, Ланс не мог догнать чужака, но зато он был в состоянии помочь ему удрать подальше.
Установив пару мин на входе, Лайтмен раскидал непроизвольно дюжину мелких бомбочек с механизмом, включающимся от звука шагов, потом устроил несколько совсем глупых ловушек со
