Тот тяжело дышал, борьба с Хозяином — еще та нагрузочка, но не боялся ни капли и продолжал ухмыляться на все свои острые зубы, тем более что Ланс вдруг стал удивительно легко читать чужие эмоции, а эмоции Севочки ничего опасного в себе не таили. У Лайтмена немного кружилась голова — так он был ошарашен своей новой психической свободой. И физической. На нём сидели, его трогали руками… Чёрт, это было даже приятно!
— Успокойся ты, — попросил В.С. Ланса. — Ты же видишь, ничего плохого я тебе не сделаю. Ланс извернулся, ему хотелось поиграть.
В. С. сунул руку Лайту под челюсть и почесал там. Ланс дернулся раза два, от незнакомых ощущений, а потом замер, прислушиваясь к себе.
— Ну? — Севка продолжал гладить его, под челюстью и за ушами. — Ну, давай!
«Что давать?» — хотел было спросить Ланс, но из его горла вырвался странный шипящий звук. Он повел плечами и освободил руки, выворачиваясь из-под Севки, который уже почти не держал за руки, но быстро перехватил за шиворот.
— А теперь иди к зеркалу, чучело хвостатое! «Почему хвостатое?!» — возмутился Лайтмен.
В. С. за шкирку поднял его к зеркальной панели. Ланс моргнул раз, другой… Из зеркала на него смотрела пушистая, черная, усатая кошачья морда.
Он сел. Потрогал зеркало лапой. Посмотрел на лапу. Облизал ее. Увлекся вылизыванием. Это было так приятно.
Про возвышавшегося над ним Хозяина он забыл. А тот со скептической улыбкой изучал крупную молодую, неуклюжую еще кошку с длинными тощими лапами, черную, как сажа, с маленьким белым пятнышком под хвостом и буроватой подпалиной на плече.
— Ладно, — сказал он, наконец, — хватит чиститься, трансформируйся обратно. Ланс хитро взглянул на него и шлепнулся на спину, задрав лапы вверх.
Хозяин попытался взять котяру за шиворот, но тот стал ловить зубами его руки.
— Лайтмен! Ланс перевернулся. Припал к полу и заиграл хвостом.
— Так, — рассердился В. С., - где мой ремень? Кто сейчас получит по хвосту?
Он, наконец, поймал Лайта за загривок, поднял, встряхнул и занес руку над спрятанными между задних лап хвостом.
Через секунду его рука сжимала уже шею Лайтмена. Тот разочарованно потянулся за одеждой.
— Это было так здорово, ты все испортил! Я никогда так…
— Мне нужно поговорить с тобой, а не валяться по полу.
— А почему бы и не поваляться? Тебе не тяжело всегда быть до одурения серьезным?
— А ты, я вижу, совсем не удивлен? — перевел разговор Хозяин.
— Я миллион раз видел это во сне, — пожал плечами Лайт. — Сначала я даже подумал, что сплю. Ты это хотел мне сегодня сообщить?
— Нет.
— Нет? Что и это еще не все? А крыша у меня от всего этого не съедет? Я и так уже почти не в себе. У меня голова кругом идёт и пятна перед глазами.
— Ну, это с непривычки. Еще раз два и вспомнишь. «Кошачье» состояние для тебя самое родное, оно проще и более комфортно. Родители, наверно, потому и сдали тебя в СКР, что обнаружили в кроватке вместо ребенка чёрт знает что.
— Почему черт знает что? Разве я не прелесть?
— Ну, им, видимо, так не показалось.
— Глупо с их стороны. Я такая милая кошечка… Вернее, котик, — Ланс расплылся в улыбке.
— Лайт, обратно! — одернул его Хозяин.
— А?.. Пардон, я, кажется, опять чуть-чуть не… Как это называется?
— Трансформировался.
— Значит, я наполовину трансформатор, что ли?
— Трансмит.
— А еще что-нибудь я могу? Телепортироваться, например?
— Теоретически, да, только один не пробуй. Этому нужно было учиться в детстве, ты уже не ребенок и вырос не в той среде, где все делают это каждый день.
— Мурр? Все кошки делают это, — ухмыльнулся Ланс.
— Не дурачься.
— Я не дурачусь. Я гулять хочу. Впрочем, ты обещал мне рассказать кое-что… — Ланс скользнул в кресло и уютно устроился в нем.
— Уж не знаю, нужно ли это теперь? — засомневался Севка.
— Кстати, почему ты сам не снял с меня ошейник?
— Ждал, пока у тебя прибудет сознательности. По-моему, и сейчас Ласси поторопился. Он понадеялся на доминанту.
— На что? На доминанту? Это что?
— Видишь ли, основа твоего «я» несколько иная, чем у людей. Трансмиты — хищники, поэтому у них другое отношение к жизни и смерти. На этом, кстати, и обломало зубы твое бывшее начальство. Они пытались вырастить машину по производству трупов. Может, это и было возможно, но не по человеческому сценарию: ведь сколько не заставляй убивать хищника, он не ожесточится и не потеряет уважения к жизни, пока его собственные биологические механизмы не сломаны; убив, он нажрётся, отряхнет лапы, махнет хвостом, и снова станет милой кошечкой. Теоретически-то из тебя мог бы получиться идеальный убийца — методы не те. Плюс особенности психики. Поэтому раз за разом все программы насилия соскакивали с тебя, как шелуха. Тебя тянет убивать, правда, Ланс? Но только то, что ты хотел бы съесть, или то, что возбуждает в тебе естественное чувство брезгливости. А мозг у трансмитов имеет не два полушария, а четыре, и чтобы наложить на него нужную программу, нужны психотехники гораздо опытнее, чем в вашей так называемой школе.
— Так ты поэтому не убил меня? Потому что на самом деле я не террорист? Вернее, террорист, только пока держится программа?
— Нет, Лайт. Очень хотелось бы соврать тебе, но я не гений. Чтобы разобраться в этом, мне потребовалось бы больше тех двух-трёх секунд, что были у меня тогда. Я просто узнал тебя.
— Узнал? Ты что, тоже трансмит?
— Да, господь с тобой.
— Но я точно знаю, что мы не встречались раньше!
— Да, мы не встретились. Но едва.
Хозяин подошел к главному компьютеру, аккуратно снял экран и извлек из тайника продолговатую шкатулку. Крышка, легонько щелкнув, открылась. На иссиня-черной бархатистой поверхности в двух симметричных рядах гнезд лежали удивительной красоты кристаллы: прозрачные и синие, золотисто светящиеся изнутри. Ячейки были заполнены не все.
Ланс сглотнул слюну, но она снова собралась под языком. Он никогда не видел эти камни, только читал о них. Но узнал их сразу.
— Это те самые? — спросил он.
Лайтмен не увидел, как Хозяин кивнул, но, в общем-то, и не нуждался в подтверждении. Всё и так было ясно.
От синих кристаллов исходило живое тепло, искры внутри них вспыхивали и гасли. Только прозрачные камни оставались спокойными и равнодушными.
— Они живые? — спросил Ланс. Хозяин снова промолчал.
— Значит, тогда в лаборатории Сигби был ты?
— Они хотели поставить на мне какой-то опыт, просто связали и привезли в лабораторию.
— Что, прямо на улице поймали? — усомнился Ланс.
— Не совсем. Я не был таким уж тихоней.
— Ну-ну. А потом?
— Я был нормальным парнем, Ланс, без всяких там штучек, а-ля телепатия и тому подобное… До этого… — Он помолчал. — Сигби взял у меня кровь… Я был прикован цепью к стене — характер у меня, ты
