самоубийства.
В то время как в европейских государствах придумывались самые изощренные формы эстетического надругательства над трупом самоубийцы с целью предотвратить самоубийство, индийские брамины с той же изощренностью придумывали меры, направленные на эстетические чувства женщин, чтобы сама жизнь после смерти мужа показалась им не в радость. С этой целью вдове запрещалось носить любые украшения, пользоваться косметикой, участвовать в праздниках и танцах — кто знает, какое значение имеет красота жизни для индусов, может понять, какое огромное воздействие оказывали эти меры эстетического плана на поведение женщин. Уже после того как сати было запрещено практически во всех уголках Индии, Е. П. Блаватская пишет, что подобные меры заставляли индийских женщин глубоко сожалеть о невозможности совершить самоубийство.
Поскольку индусы придерживались моногамии, в большинстве случаев сжигалась только одна жена. Но с течением времени это ограничение стало часто нарушаться, особенно раджами, и поэтому с телом умершего раджи нередко сжигались не только по нескольку жен, но и его многочисленные наложницы. Жены раджей, как мы уже говорили, абсолютно не пользовались правом выбора, предоставленного законом другим вдовам, а должны были, овдовев, неминуемо погибать на костре. Что же касается наложниц, то их хватали иногда силой и кидали в огонь. Такой же участи нередко подвергались в Бенгалии жены кулин- браминов, которые обратили брак в профессию и женились за деньги на пятидесяти и более девушках низших каст. Жена кулин-брамина принадлежит к высшей касте, но остается жить в доме своих родителей, где муж иногда навещает ее, а иногда и совсем к ней не заглядывает, нисколько не заботясь о содержании своих жен и детей. Вышеупомянутый Бозе в своей книге характеризует их как тип невежественного, изленившегося паразита, бесчестного и алчного до денег. Он нисколько не заботится о воспитании своих многочисленных детей или об образе жизни своих жен, предоставляя им, если они хотят, безнаказанно предаваться разврату. Жены его значатся принадлежащими ему, но на потомство это не распространяется. Кулин не знает, сколько у него сыновей и дочерей, и они не знают своего отца. Если он берет иногда одну из своих жен в свой дом, то лишь для того, чтобы иметь бесплатную служанку. Нуждаясь в деньгах, он обращается к одному из своих тестей, которого считает наиболее податливым. Но, несмотря на все это, вдовы кулин-браминов добровольно шли на костер, пока это дозволялось. Так, например, в 1799 году в Бенгалии умер один кулин, у которого было более ста жен. Из них всего три жили вместе с ним, и все три были сожжены вместе с его телом. Но затем явились еще девятнадцать жен, также изъявивших желание быть сожженными, и костер пришлось зажигать три дня подряд. Все это были женщины в возрасте от 16 до 40 лет, и многие из них лишь изредка видели своего мужа. В одной семье четыре сестры были его женами. Из них две были сожжены вместе с его трупом. Такие факты можно объяснить себе только приниженным и несчастным положением индийских вдов.
Следует отметить, что наряду с сжиганием вдов на погребальном костре умершего супруга с древнейших варварских времен до начала XIX века в Индии держался второй способ умерщвления вдов — зарывание их в землю заживо вместе с трупом мужа. Он обусловливался обычаем зарывать покойника в землю, существовавшим у одной из каст.
Погребение совершалось следующим образом: в яме, вырытой, если позволяла возможность, на берегу священного Ганга, расстилали новое сукно и клали на него труп. Затем, после некоторых установленных обрядов, в могилу спускалась вдова, предварительно вымывшись в бане, одевшись в новое платье и дав выкрасить себе ноги. Она садилась в яме и клала голову мертвеца к себе на колени. Напротив нее ставилась зажженная лампада. Руководивший церемонией жрец — в этих случаях не брамин — садился на край ямы, и совершались некоторые ритуальные действия, между тем как друзья покойника ходили вокруг могилы, приговаривая: «Hari bol, Hari bol!» (призывай Вишну), и бросали в нее одежду, сласти, сандаловое дерево, серебряные монеты, молоко, творог, масло и прочие дары для удовлетворения потребностей мертвеца, как они понимались с первобытных времен. И в этом случае также руководящую роль играл сын покойника. Вслед за тем начинали осторожно засыпать яму землей, стараясь, чтобы она не касалась вдовы. Когда же земля доходила до ее плеч, тогда разом наваливали массы ее и постепенно утаптывали образовавшийся холм, чтобы смерть несчастной наступила скорее. Довершив это дело, присутствовавшие ставили на холм лампаду, клали на него рис, творог, сандаловое дерево и прочее и, трижды обойдя вокруг него, удалялись.
По другим сведениям, в последнюю минуту, когда земля доходила до плеч сидевшей в яме вдовы, ей подавали чашку с каким-то напитком, как полагают, с ядом, или же удавливали ее, смотря по местному обычаю.
Закапывание жен живьем в землю вместе с телом мужа не было, конечно, так торжественно, как самосожжение, и практиковалось, в основном, среди небогатых людей.
Даже магометанские властители Индии не примирялись с варварским обычаем сожжения вдов, и в XVII веке император Джагангир запретил его. Но запрещение осталось мертвой буквой, и впоследствии было установлено, что для каждого отдельного случая требовалось, по крайней мере, разрешение местных магометанских властей. После покорения Индии англичанами до 20-х годов прошлого века замечается постоянное учащение самосожжения вдов, несмотря на то, что английской администрации вменялось в обязанность противодействовать всеми способами этому варварству и допускать его, лишь положительно убедившись в добровольном решении жертв. Но и после того на полицейские чины была возложена обязанность стараться до последней минуты отклонить вдову от рокового шага. И тем не менее, по статистическим отчетам, в одной Бенгалии было сожжено в 1817 году семьсот шесть вдов. Ввиду такой укоренелости этого обряда меры английского правительства могли показаться слишком слабыми; но у англичан были связаны руки: основывая свое владычество в Индии, они обязались уважать религию и обычаи своих новых подданных, поэтому в вопросе о таком укоренелом обычае, как сожжение вдов, приходилось действовать с большой осторожностью. К счастью, англичане встретили содействие в среде самих индусов.
Бенгалец Рам Моган Рой, знаменитый основатель секты «Брамазамач», издал брошюру, в которой он, взывая к разуму и справедливости, приглашал своих соплеменников отказаться от варварского обычая сожжения вдов. Сам Рам Моган Рой происходил из зажиточной брахманской семьи, учился в мусульманской школе, великолепно знал санскрит, персидский и арабский языки. Еще юношей он выступал против идолопоклонства, не признавал он также закона кармы и не верил в перевоплощение души. Пропагандируя свои взгляды, Рой столкнулся с резкой оппозицией и протестантских миссионеров и ортодоксальных индуистов. Поначалу его брошюра вызвала очень мало сочувствия среди индусов; наиболее влиятельные из них горячо восстали против автора, осыпая его бранью и угрозами. Но он был неустрашим и продолжал энергично агитировать, требуя реформы семейной жизни, выступая против полигамии, самосожжения вдов, детских браков, убийства младенцев, чем немало способствовал принятию закона об отмене сати, найдя себе могущественного покровителя в лице генерал-губернатора Бентинка. Последний собрал мнения ученых по вопросу о том, как следует понимать то, что говорится о вдовах в священных книгах индусов, и постарался приучить общественное мнение в стране к мысли об отмене варварского обычая. Сам Рам Моган Рой признавал необходимым бороться против него только путем увеличения затруднений к выполнению его. Формальное же запрещение обряда он считал очень опасным, так как индусский народ мог увидеть в нем первый шаг к обращению его в христианскую веру. Однако лорд Бентинк счел, что полумерами в этом случае ничего нельзя достигнуть. Подготовив, насколько возможно, решительный шаг, он провел в 1829 году в законодательном совете закон о запрещении сожжения вдов во всех областях Индии, подчиненных английской короне. Опасения сочувствовавших этой мере не оправдались, спокойствие в стране не нарушилось. В отдельных случаях нарушения закона виновные привлекались к суду по обвинению в убийстве и подвергались наказанию. С тех пор варварский обычай продолжал сохраняться еще некоторое время только в тех областях, которые не были подчинены англичанам.
После издания закона о запрещении сати индусам приходилось окружать свои жертвоприношения самыми таинственными предосторожностями или уходить для совершения их за пределы английских владений.
Ниже мы приводим подробный рассказ очевидца, любопытный теми эстетическими подробностями, которые он сообщает о всех обрядах, сопровождающих этот запрещенный и практически исчезнувший к настоящему времени ритуал. Мы намеренно сохранили стиль и манеру изложения автора, лишь сократив некоторые повторы и длинноты, чтобы эстетическая аура ритуала сохранилась, по возможности, наиболее
