– А как же, подсаживал.
Как бы стыдно признаться, но и он рад честному приработку.
– Одного, двух людей?
– Мужчина был, один.
Капитан с лейтенантом переглянулись:
– Да, все правильно: на видеозаписи вы стоите вдвоем с пассажиром. На ка-пэ в тот вечер велась видеозапись всех, кто выезжал из города.
Хорош бы он был, если бы соврал, что ехал один, да тут же и попался бы.
– Вы этого человека, которого подвозили, хорошо знаете?
– В первый раз видел! – вполне убедительно ответил Николай. – Проголосовал на улице, сказал, что в аэропорт, я обрадовался и подсадил.
– Какой-нибудь адресок, телефончик он вам не оставлял?
– Нет!
– Николай Николаевич, вы нас извините, что мы отрываем вас от работы, но вы же знаете, что в тот вечер случилось в городе…
– Еще бы!.. Тройное убийство!
– Тройное? – удивился старший лейтенант. – Почему тройное? Два очень серьезных человека…
– Это он про Тюленя, – объяснил капитан.
– Про этого! – И старший лейтенант с презрением махнул рукой. – Ну это убийство мы так, для формы расследуем. С этим братва сама пусть разбирается. А вот те два – надо раскрыть. Мы не вас одного, Николай Николаевич, мы стараемся разрабатывать всех, кого зафиксировала видеосъемка. Вот наш телефончик. – Он протянул узкий лоскуток с напечатанным на принтере номером. Мало ли что, вспомните – сразу позвоните. Договорились?
– Если что вспомню, позвоню обязательно, – согласился Николай.
А сам при этом подумал: «Так я вам, дорогие мои, и скажу всю правду! Да из меня теперь ее клещами не вытянете! Спасибо, научили!»
Они уже подошли к двери, и Николай тоже стоял рядом с ними, как капитан вдруг приостановился:
– Да, с вами еще майор Творогов хотел побеседовать, но это уже совсем по другому делу. Он, правда, сегодня вроде бы загрипповал. Так что не удивляйтесь, если как выздоровеет… Он очень рассчитывает на вашу помощь.
Не надо было ему интересоваться, какой помощи от него ждет неизвестный майор Творогов. Так бы и простились, а там бы гриппующий Творогов как-нибудь и отпал. Так нет же, у тех самых дверей, пожимая в знак прощания руки, он все-таки спросил:
– Какую помощь?
– Адресок бы этого человечка, как его, Гуляй-Поле, так, кажется?
Николаю только и оставалось, что поправить:
– Гуляй-Голый.
И капитан и старший лейтенант, по-прежнему стоя в дверях, заулыбались:
– Да уж, фамилия! Так, может, мы Творогова обрадуем его адресочком? А то майор ищет-ищет… Вроде бы с такой фамилией не потеряешься, – так нет, пропал. Ни на один запрос не пришло конкретного ответа. – И капитан выжидающе посмотрел на Николая. Как бы спрашивал: «Ну, в каком у вас кармане записная книжка? В левом или правом?» – Он ведь обобрал не только ваш институт, а еще несколько учреждений. Вот бы нам да по вашим следам…
И Николай, чувствуя, что слова его звучат довольно глупо, особенно после того, как выяснилось, что он ничего не знал о попутчике, все же выдавил несколько фраз:
– Я понимаю, что вам нужен его адрес… Но у меня нет никаких координат… В это трудно поверить. Это вообще получилось случайно, все думали, что он в Курске.
– А вы его где отловили? Мы тоже в Курске… – перебил было старший лейтенант, но капитан сразу сделал ему знак глазами и спросил:
– Но ведь какие-то координаты у вас есть? Иначе как бы вы встретились?
– В том-то и дело, что нет…
– Так-так, это интересно! – И капитан вернулся в свой угол к пустующим стульям. И пододвинул стул Николаю. – Расскажите, как же вы его отыскали. Или он сам вас нашел?
– Ну это уж слишком! Конечно, я искал. Только, если честно, мне и искать не пришлось. Пожаловался совершенно незнакомому человеку на эту историю…
– Совершенно незнакомому? – спросил с восторгом капитан.
– Ну да! А он как раз в день окончания конгресса позвонил и сказал, чтобы я ехал в Псков и получил там все деньги.
– Именно в Псков, а не в Новгород или, там, Ярославль?
– В Псков.
– И вы приехали на квартиру к Гуляй-Голому…
– Да нет, его привезли к какому-то храму. Ну и…
– Ну и?.. – повторил вслед за ним капитан.
– И он все деньги вернул. Капитан со старшим лейтенантом переглянулись, и лейтенант проговорил тускло:
– Лабуда это. Лапша на уши и запудривание мозгов. Такое даже в детских сказках не случается.
– Да ладно, не хочет человек рассказывать, имеет право. – И капитан поднялся. – Он, между прочим, эти деньги не украл, а, наоборот, вернул. Все до копеечки… Так ведь, Николай Николаевич?
– Ну, в общем, так. Хотя я вам на самом деле рассказал, как было.
– Или почти как было, – добавил старший лейтенант.
– Ладно, ладно, пойдем, – заторопил майор, посмотрев на часы. – Творогов выздоровеет, пусть сам и интересуется деталями. А наше дело – убийства. – И он протянул руку для прощания. – Извините, что столько времени у вас отняли, нам бы лучше с вами посидеть, за науку поговорить. Я тоже в универ на биофак, между прочим, поступал. Так что почти коллеги.
Они вышли, и Николай почувствовал, что с трудом удерживает внутреннюю дрожь. «Надо выработать четкую версию, со всеми подробностями, иначе вляпаюсь!» – подумал он тоскливо, выйдя в приемную и что-то автоматически отвечая улыбающейся секретарше. Но что его удивило – он сам при этом тоже ей улыбался и даже весело отвечал.
Мистер Фредерик Бэр, директор Международного института экологических исследований, сидел на санях так же прямо, как если бы пересекал тундру на арабском скакуне.
Два «Бурана» шли один за другим по снежной целине, не слишком отдаляясь от морского берега. К каждому были прицеплены длинные сани, которые в последние годы наладилось делать какое-то ЗАО на основе то ли ненецких, то ли лопарских нарт. Позади от самого горизонта оставался четкий след, который в ясную погоду держится неделями, а во время пурги засыпается в полчаса. Снежная пыль била в лицо. Николай Николаевич сидел на вторых нартах, натянув капюшон и прищурив глаза. Впереди на таких же санях маячила прямая спина Бэра.
Другого пути среди зимы в Беленцы не было.
Накануне, после того как Николай вместе с директорским шофером встретил важного иностранного гостя в аэропорту, завез на полчаса в институтскую гостиницу, а потом сразу они предстали перед директором, был устроен товарищеский ужин.
Едва они отъехали от аэропорта, как шофер доложил об этом по сотовому секретарше. И за следующие полтора часа в малом конференц-зале был сооружено застолье, на которое кроме директора явились два его заместителя и несколько городских начальников.
Николай исполнял роль переводчика и в глазах городских начальников ютился на нижних ступеньках иерархии, где-то рядом с официанткой. Им было невдомек, что «видный деятель международной науки посетил город Мурманск», как было сказано в первом тосте, только из-за него. И они распускали перед Бэром хвосты в надежде, что он где-то там в Берне замолвит за них словечко, когда будут распределяться очередные миллионы экологического фонда.
– Николаич, ты его спроси, может, он поохотиться желает, мы его мигом доставим на вертолете в
