Нансена, неподалеку от стадиона 'Труд'.
— Двести рублей, — буркнул хмурый небритый водитель в широченной кепке.
— Ты чего, мужик, какие двести? — возмутился Гарик. — Я сюда и за полтинник из центра доезжал.
— То ты на частнике за полтинник ехал, да?! — став вдруг очень эмоциональным, воскликнул шофер. — А я, все-таки, таксист, слушай, да?!
— Успокойся, — сидевший на переднем сидении дед Платон укоризненно посмотрел на панка. — Все равно не тебе платить.
Гарик, чутка перебравший дармового пива, пребывал сейчас не в самом адекватном состоянии, а потому был готов сорваться в демарш, посвященный прижимистости одного отдельно взятого таксиста и кавказской экспансии в России, как таковой. Вплоть до извлечения водилы из автомобиля с последующим рукоприкладством. Такое уже случалось. Но уважение, которым Гарик проникся к деду Платону после фокуса с пивом, помешало наци-панку позволить себе озвереть.
'Ничего, хач, я тебя запомнил. Как-нибудь еще пересечемся, земля-то круглая', — подумал Гарик, с нескрываемой неприязнью глядя на шофера. Дед Платон тем временем выудил из внутреннего кармана пиджака внушительных размеров портмоне и, достав оттуда купюру номиналом в пятьсот рублей, протянул ее кавказцу. Панк успел приметить, что таких лиловых бумажек в кошельке у старичка больше, чем зарабатывают в месяц оба его, Гарика, родителя. Что-то в этом факте шло вразрез с объективной действительностью. 'Хм, а еще говорят, что пенсионеры в России плохо живут, — подумал панк. — А впрочем, он же колдун, ему, наверное, ничего не стоит прямо из воздуха деньги делать. Глядишь, и меня научит. Нет, ну надо же, с каким клеевым чуваком познакомился!'.
— Идемте, ребятки, — молвил старик, выходя из машины.
Перед тем, как перейти дорогу вслед за колдуном, Гарик, не сдержавшись, плюнул на капот такси. Кавказец за рулем посмотрел на него полным ненависти взглядом, но ничего не сделал и не сказал. В данной ситуации он отвечал не только за себя, но и за машину, с которой пьяный нацист мог сотворить и что-нибудь посерьезнее плевка.
Глава 9
Неожиданный удар
Очередной звонок (на этот раз — в дверь дома), хоть он и заставил Киреева проснуться, раздался очень своевременно. Ибо снился некроманту все тот же гадкий сон, что и минувшим утром в квартире Софии. Бой, где он из последних сил в одиночку отражал натиск легиона мертвецов, стоя на вершине холма… 'Кто бы ты ни был, случайный путник, — подумал, улыбнувшись, Егор, — ты меня просто спас'.
Но путник на пороге стоял не случайный, и явился он сюда, будучи ведомым вполне определенными намерениями. Был то Ян Грушницкий — Егоров однокашник по Академии и коллега по 'трупогонскому' ремеслу. Судя по звону стекла в наплечной сумке, пришел он вовсе не для того, чтобы порубиться по домашней сети в трехмерные стрелялки.
'Опять пить, — подумалось Егору. — Ну сколько можно?'.
— Здравствуй, брат, — молвил Егор, — хлопая Яна по спине. — Давно не виделись.
— Привет. А ведь и правда — очень давно. Весомый повод появился. Даже два…
— Заинтриговал, — усмехнулся Киреев. — Проходи.
Через несколько минут некроманты были уже на кухне. Ян, сидя за столом, доставал из сумки бутылки с пивом и водкой, а Егор извлекал из недр холодильника упаковки и банки с холодными закусками.
— Так что там за поводы у тебя? — поинтересовался Егор, расставляя на столе маринованные огурцы и кукурузу, тарелки с хлебом, копченым салом и ветчиной.
— Уманск ты зачищал? — вопросом на вопрос ответил Ян.
— Ага, — кивнул Егор, присовокупив к натюрморту на столе двухлитровую коробку томатного сока. — А ты как про то прознал?
— Слухом земля полнится, — тряхнул седыми прядями Грушницкий. — Ты наследил там, Егор. Нехорошо наследил…
— Пришлось, — вздохнул Киреев, присаживаясь за стол напротив Яна. — Гнилой там народец, вконец оборзевший.
— Это не только там, — пристально глядя на него, промолвил друг. — Но таких вещей лучше не делать. У Тьмы и без того хватает врагов. Если кто-нибудь из Светлых затеет расследование… — Ян многозначительно замолчал.
'А вот об этом я как раз и не подумал, — пронеслось в голове у Киреева. — Ну да ладно, всякие бывают в жизни передряги. Выкарабкаюсь, если что'.
— Ничего, отбояримся, — махнул рукой хозяин дома. — С нами Тьма.
— Именно это в глазах врагов является нашим тягчайшим грехом, — невесело усмехнулся Ян. — Чем ты, кстати, того барыгу припечатал?
— 'Поцелуем вампира', — ответил Егор. О существовании Олеси Ян не знал. Да и не должен был он об этом знать. Никто не должен был.
— Этим бы тоже нежелательно против хомячков пользоваться, — сказал Ян. — Большая вонь подняться может, ох, большая. Ну да ладно. Что сделано, то сделано. Не воротишь. Смотри, если вдруг прижмут — я всегда помогу.
— Спасибо, друг, — улыбнулся Киреев. — Что, по пиву сначала?
— Ага.
Егор взял консервный нож и открыл две из принесенных Яном бутылок 'Stella Artois'.
Ян Грушницкий выглядел, пожалуй, даже более мрачно, чем 'полагается' человеку его профессии. Одевался он по европейской моде средних веков, что делало его похожим на члена клуба ролевиков- реконструкторов или же на представителя одного из многочисленных направлений готической субкультуры. Таким приемом, к слову сказать, пользуются многие адепты и порождения Тьмы — вы вполне сможете увидеть кого-нибудь из них на тех же готических вечеринках, где маги, вампиры, оборотни и даже демоны подыскивают себе жертвы, либо учеников. Да, увидеть-то вы их сможете, но вот распознать, а тем более противостоять им, когда они сами откроются — вряд ли.
Еще одной деталью, усугублявшей сходство Грушницкого с 'темными романтиками' новой волны, были длинные шелковистые седые волосы. Но если кое-кто из готов специально красит шевелюру под седину, дабы выглядеть мудрее и старше, то Яну заморачиваться с краской не приходилось. Он поседел во время выполнения своего первого контракта, когда увидел, как мертвецы разрывают на части живого человека. Ян пошел на дело вместе с помощником, завербованным среди обычных людей, и тот оказался недостаточно ловок. Оцепеневший от ужаса молодой некромант и сам едва не погиб тогда. Но все ж, нашел в себе силы довести начатое до конца. Позже Ян счел, что новый облик ему к лицу — ведь седина придавала Грушницкому сходство с отважным истребителем нечисти Геральтом из книг Янова брата по польской крови, Анджея Сапковского.
Около полутора часов друзья выпивали, беседуя о жизни, магии и планах на будущее. В дело пошла уже вторая бутылка водки, когда Ян, наконец, коснулся второго повода своего визита.
— Скажи, Егор, — молвил он, вращая меж тонких пальцев серебряную ложку, которой только что намазывал на хлеб черную икру, — тебе не надоело так жить?
— Что ты имеешь в виду? — удивился Киреев. — Вроде, я неплохо живу. Сам, что ли, не видишь? — усмехнувшись, Егор провел ладонью над ломившимся от разносолов столом. — Так что, извини, брат, но твой вопрос мне слегка… точнее — совершенно непонятен, — тряхнув отяжелевшей от хмеля головой, закончил Егор.
— Сейчас объясню, — Ян воткнул ложку в лежавшую перед ним на блюдце горку икры. — Ты никогда не задумывался о том, чтобы использовать великую Силу, которой владеешь, во благо для себя самого?
