— Как бы это почетче сформулировать… Насколько хорошо развита нервная система модели? С каким животным можно сравнить?
«Судя по тестам, он более высокоорганизован, чем собака, но чуть примитивнее приматов».
Ясно. С этим зверем точно будут проблемы. Ну, дружок, давай попробуем договориться мирно.
Маард еще раз пошевелил лапами, попробовал повернуть шею. Дракон сопротивлялся, ворчал, не понимая, что происходит, подчинялся с трудом.
«Гор, давай опробуем фонацию? Посмотри в верхний левый угол. Зафиксируй взгляд в одной точке не менее трех секунд», — Ингрид говорила четко и спокойно, как школьная учительница.
Перед глазами развернулось интерактивное меню. Настройки, опции, режимы…
— Меню есть. Куда дальше?
«Заходи в режимы. Управление простое: более трех секунд фокусировки на иконке активизирует ее. Гор, ищи режим фонации».
— Нашел. Включаю.
«Скажи что-нибудь. Не вслух, а беззвучно».
— Ну… Привет.
Звук собственного голоса в пустоте ангара показался чужим. Тут же дракон взревел, забился. Перед глазами у Маарда поплыло, накатила тошнота и резкая головная боль. Игорь с минуту пытался успокоить перепуганного детеныша, установить над ним контроль — тщетно. Зверь орал, извивался, пытаясь высвободиться, Маарда окатывало волнами страха. Да ты тот еще эмпат, черт возьми…
— Ингрид, отключай! — скомандовал он, чувствуя, что сладить с ящером не в силах.
По возвращении частил пульс, сбивалось дыхание и сильнее, чем обычно, тряслись руки. Похоже, он даже слегка испугался. Забавно.
— Гор, как ты? — склонилась над ним встревоженная Ингрид.
Игорь покачал головой, принялся расстегивать соп-сьют. В ушах до сих пор звенело от драконьих воплей.
— Гор?..
— Нет, Ингрид. Не надо.
— Милый, это только первый контакт! Ты сможешь…
— Ингрид, ты меня не поняла, — сказал он твердо. — Я не стану подписывать контракт с корпорацией. Не стоит мучить ни его, ни себя. Я уже все решил. Понимаешь?
Он действительно все решил. Здесь и сейчас. Он не будет мучить ящера и не будет превращаться в зверя сам. Незачем бояться. Доживать надо красиво. А уходить громко. Или не очень громко. Под сухой щелчок пистолетного выстрела, как под прощальный салют.
53
На столе забулькала, закипая, дешевая кофеварка. Тильда вздрогнула от резкого звука и проснулась.
— Доброе утро, мисс Райнер, — из кресла рядом с койкой поднялся широкоплечий синеглазый детина лет двадцати пяти. — Как самочувствие?
— Здравствуйте, Спайк, — отозвалась девушка, смущенно натягивая одеяло до подбородка. — Я в порядке. Вы всю ночь рядом сидели?
Спайк кивнул и смущенно пробасил:
— На самом деле я спал. Только это секрет.
— Конечно, — заверила его Тильда. — А где все?
— За продуктами уехали. Вам сделать кофе?
Пить не хотелось. Хотелось встать, умыться и выйти на улицу. Но последнее Аарон запретил. Как только Тильда немного пришла в себя и успокоилась, Аарон на правах старшего в группе объяснил ей простые правила:
— Послушай и запомни. Все, что делается, — ради тебя. И все, что от тебя нужно, — благоразумие. Здесь, в этих четырех стенах, мы втроем — я, Спайк и Дин — за тебя отвечаем. Круглосуточно. За пределами же этих стен защитить тебя никто не сможет. Поэтому: никаких попыток к бегству, никаких телефонных звонков. Мы побудем здесь какое-то время, ты поправишься, и тебя увезут далеко отсюда. Там ты начнешь жизнь заново — с новым именем и без прошлого. О тебе сказали, что ты не только красавица, но и умница, так что мы все искренне рассчитываем на твое понимание.
Бежать и не тянуло. Первые два дня девушка чувствовала себя настолько плохо, что самостоятельно не могла даже встать с кровати. Лежала под капельницей тихая, как мышка, и стеснялась даже в туалет попроситься — терпела до последнего. В туалет ее носили на руках — либо Дин, либо Спайк. Они по очереди дежурили возле нее и, как казалось Тильде, даже по ночам не спали. Такой надзор ее почему-то не пугал и не раздражал. Чувствовала: так надо. Так действительно будет лучше.
Запротестовала лишь один раз: когда Аарон хотел дать ей транквилизатор.
— Не нужно. Я спокойная, не плачу, гадости не замышляю. Лишнее это. Голова как одеялом обернута.
— Давай не спорить. Ты стресс пережила немалый, вдруг срикошетит…
Она не спорила. Позволила сделать укол. Лежала, смотрела в сероватый потолок, краем уха слушала, как скучно ругаются между собой жульничающие в карты мужчины, и думала о своем. О том, что пройдет несколько дней, и все будет совсем иначе. И дракон станет сказкой…
— Спайк, можно мне юбку и кофту?
— Вы встать решили? — прищурился он.
— Да. Хоть понемногу надо расхаживаться.
Парень протянул ей одежду и тактично отвернулся. Тиль натянула свитер, свесила с кровати отекшие ноги, грустно пошевелила пальцами. Живая. Повезло, в общем-то. А Маард знает о том, что она живая?
Этим вопросом она встретила вернувшегося с покупками Аарона.
— Конечно, знает, — кажется, он даже удивился ее вопросу. — Я ему сообщил сразу, как мы тебя сюда привезли. Ты не помнишь? Я ж при тебе звонил.
Девушка пожала плечами. Если уж она не помнит первых суток в этом мотеле…
— Можно с вами поговорить наедине? — попросила она едва слышно.
— Спайк, — обратился Аарон к увлеченному телепередачей парню. — Сходи за шоколадкой для мисс Райнер и за сигаретами. Автомат на ресепшене.
— Слушаюсь.
Спайка как ветром сдуло. Тильда в очередной раз отметила, какая в этой маленькой компании железная дисциплина. Кто они? Военные? Похоже. Да без разницы…
Аарон уселся на стол, отодвинув кофеварку.
— О чем пойдет речь?
Тильда замешкалась. Взять и вот так прямо сказать то, что хотела?.. Взять и сказать? Ему?
— Я… Когда мы уезжаем отсюда?
— Как только поступит приказ.
Лицо, будто высеченное из камня. Произносимое Аароном слово «приказ» звучало приговором. Окончательным и бесповоротным, не подлежащим обжалованию. Потому Тильда и боялась задать главный вопрос. Но нужно решаться. Время идет. Спокойнее. Чтобы не дрожал голос. Ты не маленькая девочка, просящая конфетку, Тиль.
— Могу я до отъезда увидеть Маарда?
— Нет.
Кровь прилила к лицу, захотелось заплакать. Не смей. Говори.
— Объясните, почему.
Аарон смотрел на нее в упор, не сводя глаз. Словно держал на прицеле.
