Она немного удивилась, заметив у ворот сада огромный грузовик господина Бабиоля. Но как она испугалась, когда навстречу ей, размахивая руками, выбежал расстроенный шофер!
— Наконец-то! Вот уже час, как я тебя жду. Только что пришел врач, я не мог оставить твоего парнишку одного с этой ведьмой, твоей теткой, которая только и умеет что кричать да действовать людям на нервы!
— Доктор? Что случилось, господин Бабиоль? Тетка заболела?
— Нет! С твоим… с твоим братишкой случилось несчастье, когда он в Шавиле в лесу играл с большим мальчиком. Должно быть, он поскользнулся и упал. Он немного поцарапал себе кончик носа. Но главное, одна нога перестала двигаться… Тогда я позвал доктора… А этот негодный Танк, как угорь, улизнул, только мы приехали. Бросил меня с малышом на руках и побежал, будто у него земля под ногами горит… Чтобы я еще когда-нибудь катал ребят на своем грузовике!..
Фаншетта не слышала последних слов, произнесенных славным господином Бабиолем. Она была уже у постели Бишу, который заливался горючими слезами, не желая слушать уговоров доктора.
— Не плачь, паренек, не плачь! — говорил доктор. — У тебя нога сломана. Я тебе другую смастерю — красивую, из гипса, белую как снег. Увидишь, как это интересно… А вот и твоя сестра, наверно? Она тебе много всяких историй успеет рассказать за сорок дней, что ты пролежишь в постели… Кстати, об историях… Расскажи-ка нам, как тебе удалось разломать свою ногу на две половины?
— Не знаю, — сказал Бишу, прекращая рев.
Теперь, когда Фаншетта была рядом с ним и он обнимал ее за шею, мальчик чувствовал себя спокойнее.
— Я был в лесу с Танком. А на земле было скользко… Я побежал за котенком. А Танк сказал — это кролик. И там была дырка, и перед дыркой палка… Я не видел кролика, я не видел дырку, и я упал в дырку… — старательно объяснил он. — А потом у меня нога больше не двигалась.
Мальчик невольно сопроводил свой рассказ движением, сделал гримасу, вскрикнул и снова принялся плакать.
— Успокойся, Бишу. Все пройдет. Только скажи, где был Танк, когда ты упал? — спросила Фаншетта.
— Впереди… чтобы поймать кролика. И он меня поднял. Когда увидел, что я не могу ходить, он совсем заболел, весь затрясся… не мог меня держать… А потом он сказал господину Бабиолю… А потом мы приехали сюда… Где он, Танк? Скажи, Фаншетта!
Волнение Бишу и Фаншетты уже улеглось. Сидя в постели, малыш с любопытством разглядывал свою «гипсовую ногу» и убеждал кота:
— Почему ты не хочешь, чтобы я завязал твою лапу лентой, Затмение? Она станет крепкая и никогда не сломается.
Бродяга-кот астролога явно с этим не соглашался. Он мягко, но энергично сопротивлялся попыткам Бишу. Вдруг усы его вздрогнули и дали ему знать, что враг близок.
«Внимание, марсиане!» Одним прыжком кот очутился под кроватью. В эту минуту в комнату вошел Головешка в сопровождении близнецов.
— Танка не видела, Фаншетта? — спросил рыжеволосый мальчик.
— Нет…
— Сегодня вечером ни-ни-никто не мо-мо-мо… — начал один из близнецов.
— Не может найти, где от спря-спря-спрятался, — закончил другой.
— Тебе не очень больно, Бишу? — спросил Головешка. Как у всех обитателей этой улицы, у него были сильно преувеличенные сведения о катастрофе.
— Не очень, — честно признался Бишу.
— А Танк-то, наверно, думает, что тебе по меньшей мере отрежут лапу и ты будешь всю жизнь ходить на костылях. Кто сейчас беспокоится, так это он, — заявил Головешка, не лишенный рассудительности.
Мрачное высказывание Головешки рассмешило Бишу и близнецов, но зато Фаншетту очень расстроило. Целиком поглощенная заботами о Бишу, она совсем забыла про Танка. И только теперь, слушая маленького марсианина, вдруг поняла, что в глазах отщепенца Танка несчастный случай с Бишу должен был принять размеры настоящей катастрофы.
— Ты знаешь, где живет Танк?
— Да. На улице Сен-Венсе?н, в самом низу, в последнем доме налево. На шестом этаже, дверь напротив входа.
— Вы втроем побудете с Бишу несколько минут, правда? Мне надо уйти. Подождите, пока я вернусь.
— Куда идешь?
— Скажу, когда вернусь.
Фаншетта быстро схватила плащ, повязала голову платком, спрятав под ним свои золотистые волосы, и исчезла в зловещей темноте ночи. Почти бегом она добралась до дома, где жила семья Танка. Несмотря на поздний час, в их квартире горел свет. Ни минуты не колеблясь, Фаншетта постучала в засаленную дверь.
Мать Танка открыла ей. Это была высокая женщина с угловатым лицом и непреклонным взглядом.
— Что, Танк дома, мадам? Я хотела бы повидать его. Простите, что пришла так поздно… Я сестра Бишу, — объяснила Фаншетта.
— Он не вернулся, — сухо ответила женщина.
— А!.. И вы не знаете, где он сейчас, мадам?
По-видимому, известие о несчастном случае уже дошло и до улицы Сен-Венсен, потому что мать Танка, отрицательно покачав головой, только и ответила:
— Надо же быть такой дурехой, как ты, бедная девочка, чтобы доверить ребенка этому мальчишке… После того, что ты о нем знала…
Вот как живет, оказывается. Танк! На Фаншетту повеяло ледяным холодом. Она быстро попрощалась… Впрочем, ее и не пригласили зайти в дом.
Медленными шагами направилась она к саду Норвен по улице де-Соль, совершенно безлюдной в этот зимний вечер. Туманные круги света, бросаемого фонарями, то здесь, то там вырывали из темноты серый, смешанный с грязью снег, еще больше подчеркивая тоску унылой, холодной ночи.
Где был сейчас Танк? Что он делал? Какие безумные, тревожные мысли терзали его бедную голову?
Подул холодный ветер, и Фаншетта сунула руки в карманы. В правом кармане она нащупала жетоны для телефона-автомата. Две минуты спустя, добравшись до площади дю-Тертр, Фаншетта входила в кафе, чтобы поговорить по телефону, с Даниэль Мартэн.
— Господи! Дай бог, чтобы она оказалась дома… — шептала Фаншетта, ожидая, пока ответят на ее звонок.
Даниэль Мартэн была у себя, и сообщение Фаншетты сильно ее встревожило.
— Надо разыскать Танка, Фаншетта. Сегодня же… Ты не представляешь себе, как серьезно для этого мальчика то, что случилось! — говорил далекий взволнованный голос. — Я уверена… — слышишь? — уверена, что его отчаянию нет конца… Он, вероятно, думает, что Бишу на всю жизнь остался калекой. Мальчик чувствует на себе проклятие, он убежден, что весь мир его снова осудит… Быстро, Фаншетта, ищи его, а не то он погиб!.. Я отсюда никуда не уйду, — продолжала Даниэль Мартэн после короткого молчания. — Позвони мне через час, если ты его не найдешь. Я предупрежу Дюбоста, мы будем искать его вместе. Быстрей, Фаншетта, быстрей! Ищи его. Я чувствую, что тут дорога каждая минута…
Вот уже три четверти часа, как, дрожа от холода и волнения, Фаншетта бродила по переулкам Монмартра, по тем местам, где, ей казалось, мог искать себе убежище Танк. Но все ее поиски были напрасны.
Она решила сделать последнюю попытку и зайти в кафе «Кролик Жиля», где на вывеске, нарисованной Жилем, был изображен кролик, выскакивающий из кастрюли. Один из официантов в этом
