долларов.
– Знаешь, кто это? – Гэ’ндон небрежно кинул на столик диск Петулы Кларк.
– Очередная западная фифа?
– Это твоя путевка к первым строчкам хит-парадов!
По выражению лица собеседницы аскет понял, что этот простой прием в очередной раз сработал – Виктория с нескрываемым любопытством крутила в руках компакт диск.
– Это Петула Кларк. Ее песни – классика британского вокала и эталон качественного музыкального продукта. Теперь слушай. Ты прекрасно поешь и шикарно выглядишь. Единственное, чего нам не хватает, – это материала! То есть настоящих, грамотно написанных и искусно сверстанных песен. Поэтому я предлагаю сделать свои версии хорошо забытых композиций Петулы! С госпожой Кларк я уже договорился, – Микки громко отхлебнул черного кофе, – таможня дает добро!
– Продолжайте...
– Есть два варианта. Первый умопомрачительный – ты записываешь альбом суперхитов прошлых лет «Russian prime star Victoria sings Petula's best!». Второй попроще, перепеваешь главный хит Петулы «Downtown» в танцевальной версии, и он «заряжается» на ближайший сборник для новичков.
– Для новичков? Я думаю, вы понимаете, что это не то…
– Понимаю, – Гэ’ндон кивнул, – нам нужно все и сразу. Альбом лучших вещей, не меньше. Так ты в деле?
– Ну, звучит заманчиво, а какие условия?
– Более чем гуманные – пятьсот тысяч долларов за все. Авторские, запись, тиражирование и промо – альбом под ключ! Пятнадцать проверенных временем хитов у тебя в кармане. Плюс сама Петула будет восхищаться твоим исполнением. Что скажешь?
– Нет, – Виктория посмотрела в глаза Гэ’ндону, – у меня нет таких средств, господин продюсер. Спасибо за интересное предложение, но оно не для меня.
– Ожидаемая прибыль в семь раз превышает затраты! Думаю, все же стоит затянуть пояса, почему нет?
– Простите, в настоящий момент я не располагаю такими деньгами.
Список гостей был утвержден, оставалось разослать индивидуальные приглашения всем шакалам большой политики, гиенам недетского шоу-бизнеса и гадюкам профессионального спорта. Клим Моржовый резонно полагал, что блеск предстоящего мероприятия должен отражаться во всех его составляющих, поэтому именным приглашениям уделялось особое внимание. Послания выводились каллиграфическим почерком на купюрах в пятьсот евро, которые скотчем лепились на бутылки коньяка «Наполеон» многолетней выдержки. Джонни Пэнасу было поручено развезти (в хорошем смысле) все это добро адресатам. Узнав об этом, Убид пришел в ярость:
– Эй, ты! Совсем ополоумел, гад? – Главный редактор подбежал к «Жигулям» Пэнаса.
– What’s up man? Take it easy!
– Это что такое? – Вмдила указал на ящики коньяка. – А как же объявления?
– Все схвачено, листовки клеит наймит, а выпивка пойдет гостям конференции – поручение Клима Елисеевича!
Эти слова сильно подействовали на шефа «ОблаЗОПы»:
– Ну ладно. Меня волнует, будет ли все выполнено в срок?
– Да все O’k! Уже обклеили весь район вокруг твоей общаги! Кстати, вечером жди гостей! Должны прийти за новой порцией бумажек. Короче, расслабься, редактор!
Вечером в комнате триста одиннадцать общежития Международного университета Убид ожидал обещанного курьера, убивая время в Интернете на страничках сомнительного содержания. Ровно в двадцать один час по Москве в его дверь постучали. Следуя годами выработанной привычке, Вмдила в кошачьем прыжке пересек комнату и затаился на антресоли. В дверь постучали настойчивей. Ругая себя за излишнюю подозрительность, через несколько секунд Убид спустился вниз.
– Одну секунду! Что ж за посетители пошли нетерпе... – Открыв незнакомцу, главред застыл на месте.
«Черномазый», – пронеслось у него в голове. Повисла пауза. Улыбающийся гость смотрел ясными очами, обрадовавшись, что встретил собрата.
– Привет! Я за листовками, Джон дал мне твой адрес.
Вмдила продолжал молчать, его ладони сжимались в кулаки, а глаза наливались яростью. Злился он не столько на курьера, сколько на Пэнаса, доверившего важное партийное задание негру! Убиду пришлось приложить титанические усилия, чтобы сразу не пустить в ход ствол.
– Все отменяется, иди домой...
– Как так? Мне обещали работу, я из стоматологички уволился!
– Уходи! – Убид не шевелился.
Еще немного, и он размазал бы гостя по стенке. Тот, однако, уходить не собирался.
– Тогда давайте бабки, – закричал бывший сэндвич, – уговор есть уговор, тем более мы же братья, нам кидать друг друга нельзя!
Это была последняя капля. Вмдила молниеносно повторил трюк с антресолью, нацелившись на курьера с верхотуры:
– Тебе конец!
Вид револьвера настолько впечатлил расклейщика, что если бы кто-то смог замерить скорость, с которой он вылетел из общежития, то, наверняка, был бы зафиксирован новый спринтерский мировой рекорд. А подавленный Убид, достав из-под кровати початую бутылку «Вкусной», твердо решил, во-первых, напиться, а во-вторых, сорвать все уже наклеенные листовки. На эту работу у него ушла ночь и половина следующего дня.
Бодрствовал и Владимир Ильич, в половине шестого утра выходивший с прибылью из третьего казино. Чистый выигрыш составил триста пятьдесят тысяч долларов. Таким образом, неподъемный, на первый взгляд, вес в полмиллиона был взят. Деньги Членин перевел на основной аскетский счет еще в казино, оставив себе сущую мелочь – пятнадцать тысяч зеленых на карманные расходы. Упав на заднее сиденье седана представительского класса, предусмотрительно поданного сотрудниками игорного дома, Ильич снял
