– Этого хватает, чтобы соскучиться по работе.
– А что, у вас все любят работать?
– Ну, наверно, все, кроме меня. Я не люблю, и поэтому никто не хочет на мне жениться. Ну и пусть не женятся, я проживу и одна, как старая Клавдия. Буду сажать цветы, пить брагу и петь песни.
– А как же секс?
– А что такое секс?
– Это телесное слияние с любимым или любимой. Поцелуи, поглаживания, ласковые слова. Это когда женщина открывает свой таинственный лабиринт, а мужчина входит в него. И оба в эти мгновения чувствуют себя счастливыми.
– Ну, это у нас делают только с мужьями. А мужчин в три раза меньше, чем женщин. Поэтому две трети женщин – одинокие. Как старая Клавдия. Живут припеваючи и без этой фигни, которую ты назвал сексом.
Агнесса вдруг взяла Александра за руку и сжала ее.
– Алекс, странное дело… Выше пояса ты очень даже симпатичный мужчина. В твои глаза опасно смотреть. Голова начинает кружиться.
– У тебя тоже красивые глаза. А когда ты смеешься, тогда ты становишься похожей на ясный солнечный день.
– А что такое солнечный?
– Теплый и светлый.
– Как огонь в камине?
– Примерно.
Брага в кувшине снова закончилась. Агнесса уходит за третьей порцией и через минуту возвращается.
– Агнесса, а ты любила когда-нибудь?
– Да, я любила своих родителей. Но они умерли в прошлом году, в один день. Провалились в старую шахту и погибли. Разбились насмерть. А ведь были еще не очень старыми. Папе шесть лет, а маме пять.
– А сколько лет вы живете?
– Семь, восемь. А вы?
– А мы немного побольше. Агнесса, а тебе сколько лет?
– Три года уже. В прошлом месяце я стала совершеннолетней. А тебе сколько лет?
– Я тоже совершеннолетний.
Александр схватился за стол, потому что комната начала вращаться. Ось вращения проходила через стол. Вращение было медленным, но его нельзя было не заметить. Агнесса, увидев широко раскрывшиеся, изумленные глаза Александра, заулыбалась и сказала:
– Не удивляйся, это начала действовать брага. Мы пьем уже третий кувшин.
– Ты хочешь сказать, что начались пьяные галлюцинации?
– А что такое галлюцинации?
– Это когда от переизбытка алкоголя в крови в мозгу возникают образы, не связанные с реальным миром.
– Ты непонятно говоришь, как наш самый старый старик Юхан. А на самом деле комната вращается, потому что мы выпили два кувшина браги. А когда выпьем три кувшина, то брага отправит нас в путешествие по незнакомым мирам. Одинокие женщины, которым не достается мужской ласки, пьют брагу и становятся путешественницами. Тебе повезло, ты тоже сможешь что-нибудь увидеть. Ты первый из мужчин, которого брага не свалила с ног. Она это оценила и возьмет тебя в путешествие вместе со мной.
Агнесса отпила из кувшина и протянула его Александру. Он послушно взял кувшин, сделал два-три глотка. Вращение комнаты ускорилось. Огонь в камине начал гореть ярче. Чтобы не упасть, Александр схватился за стол. А Агнесса, стоявшая очень уверенно на своих четырех ногах, посоветовала:
– Если ты упадешь, то тебя отбросит к стене. Можешь разбиться. Лучше сядь под стол, там надежнее.
Александр послушно сел под стол. Теперь ось вращения проходила сквозь него, и он мог немного расслабиться, потому что не боялся упасть и отлететь к стене.
Агнесса протянула ему почти пустой кувшин и прокричала (ей приходилось уже кричать, потому что с увеличением скорости вращения за стенами комнаты усиливался свист):
– Давай пей, остались последние глотки!
Свобода – это птица, ломающая клетку привычек.
Бобыль – это бес/к/озный козел.
Когда он очнулся, комната уже не вращалась. Огонь в камине не горел. И Агнессы рядом не было. Александр поднялся на ноги и пьяным себя не ощутил. Повязка на голове отсутствовала, и ушибленная задница не болела. Он потер свой лоб и заворчал: И сетку с Александром потащили наверх. Через несколько минут подъем закончился. Он увидел с десяток маленьких толстых людей в серых одеждах, но сказать ничего не успел, потому что кто-то из толстяков ударил его по голове, и пленник отключился.
– Боже мой, сколько же пролетело времени, если все мои раны зажили.
Потом поднес к своему лицу правую руку и стал тупо разглядывать на безымянном пальце правой руки массивный золотой перстень с крупным камнем.
– Ни хрена себе пельмешка! Да он, похоже, драгоценный!
В дверь постучали, и зазвучал голос Агнессы:
– Алекс, открой, пожалуйста, у меня руки заняты.
Александр открыл массивную дверь, и в комнату вошла Агнесса с охапкой дров. На бледном лице выделялись ярко накрашенные красные губы. Длинные, соломенного цвета волосы были похожи на старую мочалку. Белое тело коровы блестело от пота, также как и белое тело женщины (впрочем, это было единое тело). Агнесса дошла до камина, сложила перед ним дрова и заговорила:
– Милый, сегодня ночью ты был великолепен. Я наконец-то поняла, что секс – это тоже путешествие. Путешествие в страну счастья.
От удивления у Александра отвалилась челюсть. Минуты три он таращился на Агнессу, потом пригладил свои короткие волосы и спросил:
– Агнесса, а сколько времени прошло с момента нашей встречи в тоннеле?
– Сутки. А ты разве не помнишь?
– Нет, не помню. А куда девались мои синяки и шишки?
– После первого полета комната доставила нас к молочному озеру. Ты там искупался, и ссадины на твоем теле зажили. Потом мы выпили четвертый кувшин браги, и комната доставила нас на берег огромного моря. Над нами висело огромное небо, укрытое одеялом из белых облаков. С моря дул теплый ветер. Мы гуляли по песчаному пляжу. Теплые пенистые волны выскакивали на берег и омывали наши ноги. Ты пел: «Белеет парус одинокий в тумане моря голубом» – и предлагал мне искупаться, но я не умею плавать. И поэтому мы просто гуляли по пустынному пляжу. Одна из волн выбросила к нашим ногам золотую рыбку. Ты взял ее в руки, и она заговорила. Она предложила выполнить любое твое желание в обмен на свободу. Ты громко рассмеялся и сказал, что не веришь во все эти бредни, а потом размахнулся, бросил рыбку в воду и прокричал: «А от пары пива не откажусь!» И тотчас рядом с нами появились две кружки пива. Ты смеялся, как сумасшедший, и называл себя Крезом. А потом мы пили пиво и поцеловались в первый раз. Это было очень приятно, я никогда до этого не целовалась.
– А что же было потом?
– А потом мы выпили пятый кувшин. И оказались в летнем лесу, на поляне, заросшей цветущим клевером. От чудесного запаха кружилась голова. Ты называл меня Дианой. Мы часто целовались. А в перерывах ты спрашивал, слышу ли я, как Пан играет на сексофоне. Я не слышала, и ты расстроился. А потом ты захотел в меня войти и вошел. Это было чудесно! Ты входил и входил, входил и входил. А перед самым утром я увидела Пана. Он стоял под деревом на своих четырех могучих ногах и барабанил в барабан. Более красивой музыки я не слышала. А потом ты предложил мне стать твоей женой. Я согласилась, и мы обменялись кольцами. Твое кольцо я не снимаю.
И Агнесса сунула Александру под нос свою правую руку, на безымянный палец которой была надета
