– Он потрясающий, правда? Я познакомилась с ним в Нью-Йорке, когда делала костюмы для его спектакля. А сейчас он везет меня знакомиться со своей семьей в Огайо. Хотя, честно говоря, я не уверена, что понравлюсь им.
– Почему вы так думаете?
– Мы с Холлидеями из разного теста. Они богатые. Отец Стефана много лет назад открыл литейный цех. Теперь они продают печи и тому подобное по всей стране, даже в Европу.
Холлидей Айрон? Сара вспомнила, что видела такую табличку на чугунных плитах на кухне в поместье отца.
– Мой же отец до самой смерти работал на фабрике простым рабочим. Он умер, когда я была совсем маленькой, и нам с мамой пришлось несладко. Так что, понимаете, не голубая кровь.
– Наверняка они полюбят вас, – сказала Сара больше с надеждой, чем с уверенностью. Она-то хорошо знала, как относятся сливки общества к тем, кого считают низшим сословием.
Клэр продолжала болтать, а Сара из последних сил боролась со сном. Наконец вернулся Стефан с ужином для Сары: аппетитным куском мяса с овощами и стаканом холодного молока. От запаха пищи желудок радостно заурчал. Сара была так тронута, что чуть не расплакалась.
– Мы отправляемся в вагон-ресторан, – предупредил Стефан, – а вы ешьте и отдыхайте. Потом я приведу Клэр обратно, а сам подыщу себе компанию и остаток ночи буду развлекаться игрой в карты.
Сара съела ужин, самый вкусный из тех, что доставались ей в последние несколько месяцев, с тех пор как она ушла из дому. Благословляя судьбу за свою удачу, Сара устроилась на узкой полке.
Она положила руку на свой большой живот. Да, отец прав – она действительно глупая девчонка. Отвергла женихов, которых отец ей подбирал, и связалась с мужчиной, совершенно не заслуживавшим отцовского одобрения.
Гайлен Карлайл соблазнил ее, не имея серьезных намерений. Он не только не собирался жениться, но и не сумел быть ей элементарно верным. К тому же, стоило ей только сообщить ему о своих подозрениях по поводу беременности, как он тут же удрал на континент.
Сара ничего не предпринимала до тех пор, пока положение не стало слишком явным. И тогда она призналась отцу. Разъяренный, он тут же выставил ее из дому, чтобы избавить себя от проблем.
Она сняла комнатку над лавкой мясника, где и жила вплоть до последней недели, когда сбережения начали таять особенно стремительно. Благодаря стараниям отца никто в Бостоне не мог предложить ей ни работы, ни жилья. Она продала ожерелье – наследство от матери – и решила уехать из Бостона. Неприятности посыпались, как из рога изобилия, и вот эта последняя и самая ужасная неприятность.
Ноющая боль в пояснице распространилась на живот, и Сара чуть не застонала в голос. Однако ритмичное постукивание колес идущего на запад поезда, сухая одежда и теплая постель, а также приятное ощущение сытости сделали свое дело – Сара погрузилась в глубокий сон.
Глава первая
Нога болела так сильно, что Сара даже позабыла о боли в пояснице. Зато теперь она точно знала, что жива. Учащенный пульс отдавался в голове и ноге. Наконец она сдалась боли и провалилась в темноту.
Некоторое время спустя ее ноздри пронзил запах каких-то лекарств и крахмала. Нога все еще болела, но уже не так сильно. С трудом разлепив один глаз, Сара чуть не ослепла – яркий солнечный свет ворвался сквозь маленькое окошко в темно-зеленую комнату. Она открыла рот, но ей удалось издать лишь глухой звук, напоминающий карканье.
– Лежите тихо, дорогая. Вы попали в ужасную аварию, и доктора говорят, вам не следует двигаться.
– Г-где я…
– Тс-с. Все вопросы потом, вам нужно отдыхать.
Сара закрыла глаза, как и велела женщина.
Сиделка. Значит, она в больнице. Она укрыта накрахмаленной простыней, одна нога не шевелится. Сара проверила руки, попеременно сжимая и разжимая кулаки.
Она снова распахнула глаза и правой рукой инстинктивно потянулась к животу.
К плоскому животу!
– О, мой… – Сара попыталась оторвать голову от подушки.
– Нет, нет, лежите спокойно, – утихомиривала ее сиделка.
– Мой ребенок! Где мой ребенок? – На это единственное движение и несколько слов ушли все силы, голова закружилась, и Сара в изнеможении упала на подушки.
– С вашим ребенком все в порядке, – ответила женщина.
– Где? – сумела выдавить Сара.
– Мы будем ухаживать за ним, пока вам не станет лучше. А теперь отдыхайте, тогда вы быстро пойдете на поправку и сможете сами заботиться о нем.
Сара снова прикрыла глаза – голову пронзила острая боль. О нем? У нее родился мальчик? Слезинка выскользнула из-под ресниц и скатилась по виску.
Когда Сара проснулась в следующий раз, ей потребовалось несколько минут, чтобы вспомнить, где она и что с ней произошло. Она ехала на поезде, случилось что-то ужасное, и теперь она лежит в больнице. А еще – у нее есть сын.
Несколько минут спустя на пороге появились маленький жилистый доктор и две чопорные медсестры, одна из которых держала в руках крошечный сверток, завернутый во фланелевую ткань.
– Ой! – Сара схватилась за сердце, заворожено наблюдая за медсестрой, несшей ребенка – Можно мне подержать его?
Медсестра вопросительно взглянула на доктора и, после того как он согласно кивнул, бережно передала младенца молодой матери.
Краснолицый младенец разглядывал из-под прищуренных век все вокруг. Он нахмурился и стал как две капли воды похож на отца Сары.
– Какой симпатичный! – воскликнула медсестра. – У нас давно не рождались такие крепыши.
Сара облегченно вздохнула. Ее ребенок действительно жив и здоров.
– Мы отнесем его в детское отделение, и вы сможете отдохнуть, миссис Холлидей.
Неохотно выпустив из рук ребенка, Сара даже не сразу поняла, что ее смутило в этих словах. Когда, наконец, до нее дошел их смысл, она изумленно уставилась на медсестру.
– Что?
Тут вперед вышел доктор, а медсестра поспешно забрала у нее ребенка.
– Боюсь, у нас плохие новости. Сара моргнула.
– Ваш муж погиб в катастрофе. Сара снова попыталась сесть, но доктор уложил ее обратно.
– Но я… – начала Сара.
– У вас пострадала голова, миссис Холлидей. Еще несколько дней вам следует поменьше двигаться. – С этими словами перед Сарой появилась еще одна медсестра, поднесшая ей
