что так будет лучше.
— Для кого лучше-то?
— Для всех. Для меня, дога тебя. Для ребят. Иначе и сам влетишь, к их под монастырь подведёшь. — Разберусь как-нибудь.
— Смотри. Моё дело — предупредить.
— С чего это вдруг ты, убежденный холостяк, решил жениться?
— Нашлась подходящая кандидатура. — Пётр вдруг улыбнулся. Наверное, его избранница была действительно хороша.
— Познакомишь?
Он секунду смотрел на меня, а затем утвердительно кивнув.
— Ладно. Уговорил. Сегодня вечером заедем к тебе в гости, познакомишься. А пока вернемся к делам. Я. уезжаю в пятницу. Но можешь считать, что меня уже здесь нет. Властвуй. Остались формальности. Моя часть уставного капитала и тому подобное. Свободные деньги у тебя сейчас есть?
— Мне понадобится примерно две недели, чтобы собрать необходимую сумму.
Он задумался, покачан головой.
— Нет, так не пойдет. Я приеду сюда, снова не раньше, чем через год-полтора. Можешь прокрутиться быстрее?
— Вряд ли получится. У меня деньги тоже не в матрасе зашиты, сам понимаешь.
Пётр усмехнулся.
— Я, наверное, сошел с ума. Сую твою дурную башку под топор и радуюсь. Ну да черт с тобой! Сейчас поедём к нотариусу. Я официально передам тебе все дела, генеральную доверенность на помещение и активы фирмы. Ты дашь расписку, что заплатишь деньги в течение двух с половиной недель моему доверенному лицу. Как мы разберёмся с ним — дело наше. Тебя оно не касается. С завтрашнего дня ж здесь не появляюсь. Теперь ты — „босс“, тебе: и карты в руки…
„Вот так и рушатся жизненные планы, — подумал я. — Именно так. Когда меньше всего к этому подготовлен. Что мне теперь делать? Работать, как и раньше? Легко сказать“.
— Ну что? — Пётр разложил бумаги по стопкам, кое-что сунул в папку. — Не передумал ещё?
— Нет, — ответил я с эдаким легким пафосом, ощущая стыд за собственную дурную гордость, мешающую мне дать задний ход. — Не передумал.
— Смотри. Тогда поехали к нотариусу.
Мы вышли в „торговый зал“. За холодильниками сидел Валера и тарахтел на компьютере. Танюшка читала женский романчик. Упоенно так читала, переживая. На лице ее застыло восхищенно-мученическое выражение. Что ей до нас, когда такие страсти бушует… Олег, Димыч и Стас уже уехали.
Пётр остановился у стола Танюшки а многозначительно кашлянул. Секретарша тут же спрятала книгу ж уставилась на шефа преданно-коровьим взглядом.
— Танечка, если нам позвонят, скажите, чтобы перезвонили позже.
— Хорошо, — растаяла девушка.
— В случае крайней необходимости переадресуйте звонок на личный номер Ивана Владимировича, — добавил он.
— Я передам. — Танюшка улыбнулась.
— Иван Владимирович вернётся часа через два, — предупредил Пётр.
— Ладно.
Наплевать ей было, когда я вернусь. Скорее, скорее за засаленную книжицу. Чем там все закончится?»
Глава 5
Частная нотариальная контора располагалась на улице Фадеева, во дворах. То ли потому, что контора была частной, то ли потому, что у широких слоёв населения резко упала потребность в подобного рода услугах, но посетителей здесь практически не оказалось. Вся процедура оформления заняла чуть больше получаса. Точнее, ровно тридцать пять минут. Пока Иван и Пётр попивали кофеёк, миловидная девушка- нотариус распечатала необходимые документы, зарегистрировала их в журнале, поставила печати. Через полчаса Иван стал законным и единоличным владельцем торгово-посреднической фирмы «Холодок». Правда, настроение от этого у него не улучшилось.
Расписка была написана уже в машине. Согласно этой расписке Иван обязался в течение двадцати дней отдать пятьсот тысяч долларов некоему Виктору Константиновичу Трофимову. Что и заверил собственноручной подписью.
— Поздравляю. — Пётр аккуратно сложил расписку, разгладил углы и спрятал бумагу в карман. — Постарайся не втягивать с деньгами.
— Две недели. — Казалось, Иван целиком занят своими мыслями.
— Отлично. — Пётр набросал несколько строк в дорожном блокноте. — Вот здесь адрес и телефон. Когда соберешь деньги — позвони. Виктора я предупрежу.
— Ладно.
— Тебя подбросить?
— До метро, — согласился Иван. — Ты, кстати, серьёзно говорил насчёт гостей?
— Насчёт каких гостей?
Пётр уже выруливал со двора.
— Ну, что вы вечером заедете вместе со своей дамой сердца?
— Разумеется. Ещё как серьёзно.
— Это я просто так. Уточнил.
— Я понял.
— Что пьет твоя дама?
— Шампанское.
— Хорошо.
«Девятка» летела по Садовому кольцу к «Маяковке». У метро Пётр притормозил.
— Удачи, — кивнул он, подумал и добавил: — В качестве подарка два совета. Первый: скажи ребятам, чтобы не светились у дома зря. Второй: не верь этому Сергею Борисовичу на слово. Он жестокий и хитрый.
При упоминании о полуденном визитере Иван снова помрачнел.
— С чего это ты взял? — поинтересовался он, словно Сергей Борисович не имел к нему непосредственного отношения.
— Да с того. Будь он другим, не стал бы главарем. — Пётр не смотрел на бывшего компаньона. Через лобовое стекло он изучал поток ползущих по Тверской машин. — Следи за каждым своим словом и постоянно будь настороже. Пока все не закончится и еще полгода. Если ему понадобится тебя пристукнуть как свидетеля — пристукнет и не поморщится. Понял?
— Понял. Как это ловко у тебя получается!
— Что именно?
— Настроение поднимать.
Пётр усмехнулся:
— А ты как хотел?
— Я вообще никак не хотел бы.
Пётр, не отпуская тормоза, слегка нажал на акселератор. Двигатель взревел.
— Не нужно было мне соглашаться на твое предложение, — пробормотал он скорее для себя, чем для приятеля, — Ты ведь влипнешь, дурак. Влипнешь.
Это было сказано абсолютно уверенно и в то же время слегка отстранение. Таким тоном обычно выдают предсказания. Подтекст в них всегда один и тот же, и прочитывается он на удивление легко: «В сущности, ты уже покойник, дружище. Мне очень жаль, но я ничего не могу изменить». Такому тону веришь
