отношению к английскому парламенту. Но отдаленность колониальных собраний от надзора государя, их многочисленность, их разбросанность и различный состав делали очень трудным воздействие на них, если бы у государя были такие же средства делать это, а таких средств у него нет. Было бы совершенно невозможно предоставить влиятельным членам всех колониальных собраний такую часть должностей или возможность распоряжаться должностями в общем управлении Британской империи, чтобы это побуждало их пожертвовать своей популярностью у себя дома и облагать своих избирателей для содержания этого управления, в котором почти все оплачиваемые должности достаются посторонним им людям. Помимо того, неизбежное незнание администрацией относительного значения отдельных членов этих собраний, оскорбления, неизбежно часто наносимые, и ошибки, неизбежно совершаемые постоянно при попытках воздействовать на них таким образом, — все это, по-видимому, делает подобную систему воздействия не осуществимой в отношении к колониям.
К тому же колониальные собрания не могут почитаться компетентными судьями в вопросе о том, что необходимо для защиты и управления всей империи. Забота о защите и управлении империи не доверена им. Это не их дело, и у них нет нормальных способов осведомиться на этот счет. Собрание провинции, как и собрание жителей прихода, может очень хорошо судить о делах своего собственного района, но не обладает надлежащими данными для того, чтобы судить о делах, относящихся до всего государства в целом. Оно даже не может правильно судить о том, какую часть всего государства составля- ет его провинция, не может судить об относительной степени ее богатства и значения сравнительно с другими провинциями, потому что другие провинции не находятся под надзором и контролем собрания какой-нибудь отдельной провинции. О том, что необходимо для защиты и управления всего государства и в какой пропорции каждая его часть должна нести расходы на это, может судить только то собрание, которое контролирует и наблюдает за делами всего государства.
В соответствии с этим было предложено, чтобы колонии облагались в порядке раскладки, чтобы парламент Великобритании определял общую сумму, которую каждая колония должна уплатить, а провинциальное собрание распределяло и собирало ее таким способом, какой лучше всего соответствует условиям провинции. При таком порядке то, что касается всего государства, устанавливалось бы собранием, наблюдающим и контролирующим дела всего государства, а провинциальные дела каждой колонии могли бы регулироваться ее собственным собранием. Хотя колонии в этом случае не имели бы представителей в британском парламенте, однако, если можно судить на основании опыта, маловероятно, чтобы такая парламентская раскладка была несправедлива. Английский парламент ни в одном случае не проявил ни малейшей склонности чрезмерно обременять те части империи, которые не представлены в нем. Острова Гернси и Джерси, не обладающие никакими средствами сопротивления власти парламента, обложены гораздо легче, чем любая часть Великобритании. Парламент в своих попытках осуществлять свое предполагаемое право, хорошо или плохо обоснованное, еще ни разу до сих пор не требовал от них чего- либо, что хотя бы приближалось к той доле, которую платили их сограждане на родине. К тому же если бы взимаемый с колонии налог повышался или понижался в соответствии с изменением поземельного налога, то парламент не мог бы облагать их, не облагая одновременно с этим своих собственных избирателей, и колонии в таком случае можно было бы признать фактически представленными в парламенте.
Нет недостатка в примерах таких государств, где различные провинции, если можно так выразиться, не облагаются по одному типу и где государь устанавливает сумму, которую каждая провинция должна платить, причем в некоторых провинциях он определяет и взимает ее по своему усмотрению, тогда как в других провинциях он предоставляет останавливать и взимать ее по усмотрению представительных собраний каждой провинции. В некоторых провинциях Франции король не только устанавливает налоги, какие считает нужными, но и распределяет и взимает их по своему усмотрению. От других же провинций он требует определенную сумму, но предоставляет властям каждой провинции распределять и собирать ее, как им заблагорассудится. При принятии способа обложения посредством раскладки парламент Великобритании окажется в таком же положении по отношению к колониальным собраниям, в каком король Франции находится по отношению к штатам тех отдельных провинций, которые еще сохранили привилегию иметь такие собрания и которые управляются лучше других провинций Франции.
Но хотя при проведении этой системы у колоний не может быть разумных оснований опасаться, что их доля в государственных налогах когда-либо превысит надлежащие размеры в сравнении с долей их соотечественников на родине, Великобритания может иметь разумные основания опасаться, что эта доля никогда не достигнет этих размеров. Парламент Великобритании в последнее время не обладал в колониях той общепризнанной властью, какой обладает король Франции в тех французских провинциях, которые пользуются еще привилегией иметь собственные штаты, представительные собрания. Колониальные собрания, если настроение их не очень благожелательно (а если на них не будут воздействовать более умело, чем до сих пор, оно вряд ли станет благожелательным), все еще могут находить многочисленные предлоги для уклонения от самых справедливых требований парламента и для отклонения их. Предположим, что вспыхивает война с Францией; должно быть немедленно собрано 10 млн, чтобы защищать столицу государства. Эта сумма может быть занята в долг под обеспечение какого-нибудь фонда, установленного парламентом для платежа процентов. Часть этого фонда парламент предлагает собрать при помощи налога, взимаемого в Великобритании, а другую — посредством раскладки между колониальными собраниями Америки и Вест-Индии. Охотно ли будут люди ссужать свои деньги, обеспечиваемые фондом, само существование которого зависит от доброй воли всех этих собраний, находящихся далеко от театра войны, а иногда, возможно, не считающих себя сильно заинтересованными в ее исходе? Под обеспечение такого фонда можно будет, вероятно, получить в заем немного больше денег, чем сможет дать налог, взимаемый в Великобритании. Вся тяжесть займа, заключенного по случаю войны, ляжет, таким образом, как это всегда бывало до сих пор, на Великобританию, на часть государства, а не на все государство. Великобритания, кажется, является единственным государством с самого возникновения мира, которое, превратившись в империю, только увеличило свои расходы, отнюдь не увеличив свои ресурсы. Другие государства обычно взваливали на покоренные и подвластные им провинции самую значительную часть расходов по защите империи. Великобритания до сих пор допускала, чтобы покоренные и подвластные ей провинции взваливали на нее почти всю сумму этих расходов. Для того чтобы поставить Великобританию в равные условия с ее собственными колониями, которые закон до сих пор признавал подчиненными и подвластными ей, представляется необходимым при принятии метода обложения их посредством парламентской раскладки, чтобы парламент обладал теми или иными средствами добиваться немедленного выполнения его раскладок на тот случай, если колониальные собрания попытаются уклониться от них или отвергнуть их. Каковы должны быть эти средства — это не очень легко представить себе и еще не выяснено.
Одновременно с этим, если за парламентом Великобритании когдалибо будет окончательно признано право облагать колонии, даже независимо от согласия их собственных собраний, эти собрания с того момента утратят свое значение, а вместе с тем утратят его и все руководящие деятели Америки. Люди желают участвовать в управлении государственными делами главным образом ради значения, которое это дает им. От той способности и силы, которыми большинство руководящих деятелей, естественная аристократия всякой страны, обладают в деле сохранений или защиты своего значения, зависит устойчивость и долговечность всякой системы свободного правительства. В постоянных нападках этих руководящих деятелей друг против друга с целью подорвать чужой престол или защитить свой собственный и состоит вся игра партий и честолюбия. Руководящие деятели Америки, подобно деятелям всех других стран, желают сохранить свое влияние. Они чувствуют или воображают, что если их собрания, которые они любят называть парламентами и считают равными по власти парламенту Великобритании, будут в такой степени принижены, что превратятся в скромных слуг и чиновников для поручений этого последнего, то наступит конец большей части их собственного влияния. Они поэтому отвергли предложение об обложении их в порядке раскладки, производимой парламентом, и, подобно другим честолюбивым и высокомерным людям, предпочли обнажить меч в защиту своего влияния и значения.
В период упадка римской республики союзники Рима, на которых ложилось главное бремя защиты государства и расширения его пределов, стали требовать распространения на них всех прав римских граждан. Когда им в этом было отказано, началась гражданская война. В ходе этой войны Рим предоставил эти права большей части союзников — сперва одним, потом другим, по мере того как они отпадали от общей конфедерации. Парламент Великобритании настаивает на обложении колоний, а они не соглашаются на обложение их парламентом, в котором они не представлены. Если каждой колонии, которая отпадет от
