дрожала от страха, предвидя последствия своей непокорности, потому что на карту была поставлена независимость Франции.
Лианну вывел из задумчивости какой-то шорох у входа в спальню. Девушка поспешно вскочила на ноги, потом постаралась успокоиться и медленно направилась к двери. В проеме появилась пошатывающаяся фигура девушки. Это оказалась Бонни, ее служанка. Нетвердыми шагами она переступила порог комнаты и остановилась перед своей госпожой.
— Боже мой! — в голосе Лианны слышалось одновременно удивление и раздражение. — Ты только посмотри на себя, Бонни! — воскликнула она.
Девушка криво улыбнулась и залилась густым румянцем.
— Да, взгляните на меня, госпожа! — дохнув винным перегаром, хихикнула Бонни. — Пресвятая Дева! Этот дьявол Роланд порвал мое лучшее платье! — она пьяно качнулась вперед, и ее полные груди едва не выскользнули из корсажа платья.
Лианна покачала головой и, не говоря больше ни слова, направилась к окну. Неожиданно на хорошем личике служанки появилось выражение крайнего изумления.
— Клянусь головой Святого Диониса, вы уже успели приготовиться к ночи!
— Как видишь, Бонни, — сухо произнесла Лианна. — Я знала, что сегодня от тебя будет мало толку.
Девушка виновато переступила с ноги на ногу и опять немного качнулась.
— Вам следовало бы позвать меня.
— Я не настолько бессердечна, чтобы отрывать тебя от… Как ты сказала его зовут? Ах да, Роланд, — усмехнулась Лианна.
— Моя главная обязанность — находиться возле вас, моя госпожа, — настаивала Бонни. — А Роланд готов ждать меня хоть сто лет, — с уверенностью добавила она. — Позвольте, по крайней мере, заняться вашими волосами.
Девушка усадила Лианну на низкую скамеечку и достала расческу из слоновой кости. Распустив волосы своей госпожи, она принялась расчесывать их сверхосторожными движениями пьяного человека.
— Не устану повторять, что это — пряжа ангелов! — воскликнула Бонни, любуясь белокурыми локонами, которые словно шелковистый плащ рассыпались по спине Лианны.
— А я бы с удовольствием подстригла их, — Лианна поморщилась от неосторожного движения служанки. — Недавно Шионг чуть было не подпалил мои волосы во время испытания нового заряда.
— Шионг! — презрительно фыркнула Бонни. — Вы проводите слишком много времени в обществе этого странного китайца. Я ему не доверяю.
— Опять ты наслушалась рассказов охранников, — упрекнула ее Лианна. — Да они просто завидуют ему, потому что знают, что оружие Шионга защитит Буа-Лонг надежнее их шпаг.
— Я ничего не смыслю в защите замков, но зато хорошо знаю, как доставить удовольствие мужчине, — лукаво заметила Бонни. — Сегодня, моя госпожа, вы должны быть леди, а не воином. Возможно, почувствовав себя настоящей женщиной, вы охладеете к занятиям мужчин.
Лианна оставила ее замечание без ответа и оставалась неподвижной, пока служанка втирала благовония. Комнату наполнил нежный аромат лилий. Несмотря на то, что хмель все еще дурманил голову девушки, служанка уверенными привычными движениями наносила едва заметные румяна на губы и щеки Лианны.
Наконец, Бонни отступила и восхищенно сказала:
— Клянусь бородой Святого Уилгефорта! — она поднесла Лианне отполированное металлическое зеркальце. — Вы похожи на принцессу.
Нахмурившись, Лианна с недовольным видом рассматривала свое отражение. Белые одеяния только подчеркивали бледность ее лица, обрамленного длинными локонами. Сегодня девушка казалась еще более высокомерной и неприступной, чем обычно.
— Да как вы можете быть недовольны собой?! — недоумевала Бонни.
Лианна неопределенно пожала плечами и, посмотрев на пышную грудь служанки и ее смелую улыбку, заметила:
— Честно говоря, Бонни, твоя внешность тоже может кому угодно вскружить голову, — она грустно улыбнулась. — Кроме того, красота не защитит наше королевство, да она и не вечна.
— К счастью для вас, моя госпожа, ваша красота со временем становится все ярче. В двадцать один год вы выглядите совсем юной. Очевидно, поэтому не спешите с замужеством? — с лукавством спросила Бонни. — Я уже начала всерьез опасаться, что ваш дядя, герцог Бургундский, только под угрозой шпаги сумеет отправить вас к алтарю! Кстати, он одобрил ваш выбор?
Лианна нервно сглотнула и, помедлив, ответила:
— Мой дядюшка будет просто вне себя от бешенства, когда узнает, что я наделала.
— Да, мне тоже всегда казалось, что он желал бы для вас лучшей партии.
Лианна была согласна с Бонни. Она и сама часто задавалась вопросом, почему дядя Жан никогда не принуждал ее вступать в брак, несмотря на возраст племянницы. Но девушку устраивало это положение вещей. А вот теперь сам король Англии принуждает ее расстаться со своим безмятежным девичеством.
В открытое окно задувал легкий ветерок, донося до Лианны свежесть речной воды и едкий запах пороха. Невеселые мысли девушки были прерваны каким-то шумом снаружи. Бонни поспешно убрала зеркальце.
— Я лучше оставлю вас. Скоро придет ваш муж. Леди… вы должны быть послушны и терпеливы с ним…
Смущенно вспыхнув, Лианна жестом остановила служанку: от всех этих «женских» разговоров ей всегда становилось как-то не по себе.
— Не волнуйся, Бонни, — она подтолкнула девушку к двери. — Можешь быть уверена, я сумею пережить первую брачную ночь. Лучше ступай и разыщи своего Роланда.
Служанка стала торопливо спускаться по узкой винтовой лестнице, ее не нужно было просить дважды.
Лианна опять осталась одна, размышляя о том таинственном, что скоро должно произойти между нею и Лазарем Мондрагоном, чтобы скрепить их брак. С болью в сердце она вспомнила свою мать, утонувшую много лет назад. Леди Ирэн сумела бы подготовить дочь к этой ночи… Лианна рассеянно скользнула взглядом по стене, на которой была изображена молодая женщина, читающая ребенку псалтырь [11]. Девушка снова попыталась воскресить в памяти образ матери, но вспомнила только прохладное прикосновение ее руки к своему лбу, тончайший аромат роз и тихий ласковый голос. «Должно быть, она мне что-то рассказывала», — с грустью подумала Лианна.
Она решительно тряхнула головой. К чему теперь эта ненужная сентиментальность?! Так уж сложилось, что в жизни Лианны не нашлось места прелестным рассказам и милым детским играм. Рано лишившись родителей, девушка старалась все постигать сама, полагаясь только на холодный расчет и свой трезвый ум.
Брак Лианна тоже рассматривала с точки зрения здравого смысла. Это был союз не по любви, а по расчету. Когда к ней прибыл посланник английского короля, а это произошло три недели назад, и передал мадемуазель приказ вступить в брак с новоиспеченным бароном Лонгвуда, Лианна тут же оценила ситуацию и без промедления начала поиски подходящего француза, который бы не испугался ее могущественного дядюшки и женился бы на ней.
Она нашла такого человека в лице Лазаря Мондрагона.
Достаточно нуждающийся в средствах, чтобы соблазниться приданым невесты, и достаточно жадный, чтобы пренебречь герцогом Бургундским, Лазарь как нельзя более соответствовал всем ее требованиям.
Священник замка — старый и дряхлый — не настаивал на длительной церемонии, и дело быстро уладили, с согласия жениха и невесты.
Наконец, дверь распахнулась, и в спальню вошел Лазарь Мондрагон. Смущенно опустив голову, Лианна украдкой рассматривала своего мужа. В свадебном наряде он был просто великолепен, начиная от бархатного капюшона, прикрывающего седеющие волосы, и кончая узконосыми туфлями с серебряными пряжками. Дрожащее пламя свечи озаряло его красивое лицо: точеный нос, острый подбородок и глубоко
