Во втором взводе обстановка была боевая- настороженная, командир взвода оставил необходимое количество матросов на позициях, остальные отрывали запасные позиции в тылу, постепенно зарываясь в гору. Ротный с командиром взвода поползли вперед к обрыву. Кошкин плюхнулся под дерево, и закинув ноги на чей-то рюкзак прикрыл глаза.
Боевики, не суетились и не показывались на глаза. Взводный доложил, что с момента первого столкновения противник откатился в глубь, «шайбы» и не предпринимал никаких действий. Иногда среди деревьев мелькали едва различимые фигурки, и щелкали одиночные выстрелы в никуда. Снайпер из разведгруппы Степного с верхнего участка ротных позиций перестал стрелять где-то час назад, видимо экономил боеприпасы и нервы членов незаконного вооруженного формирования. Булыга осмотрел в бинокль позиции первого взвода справа, отметил, кое-что для себя. Замаскировались в принципе нормально, и по всей видимости если смотреть со стороны лощины огневые позиции морских пехотинцев обнаружить весьма затруднительно. Но это днем когда вспышки выстрелов почти, что незаметно. В темноте по вспышкам можно будет определить приблизительное расположение позиций и огневых точек и пользуясь преимуществом в живой силе, распределить усилия на их подавление и попытаться прорваться.
Булыга обозревая окрестности в бинокль продолжал напряженно думать, невольно цепляясь глазами за складки местности, пытаясь поставить себя на место прорывающихся боевиков. Скорее всего попробуют с наступлением темноты провести разведку боем, пару небольших наскоков, как использовали на блок- постах в городе. Пара — тройка специально назначенных боевиков ведет беспорядочный огонь в сторону позиций федеральных войск. Озадаченные федералы, решительно мстят за наглость из всех стволов куда ни попадя. Расположение огневых точек незамедлительно засекается, вскрывается система огня за считанные минуты. Боевики отходят перегруппировываются и в самый неподходящий момент точно рассчитанным массированным огнем подавляют систему огня, атакуют иногда захватывая блок-пост и полностью его уничтожая. Над этим моментом думали еще в пункте временной дислокации на Ханкале, пытаясь выработать эффективные меры противодействия при выставлении блоков и застав.
Ротный отполз со своего места наблюдения, вытащил карту с нарисованной на обороте схемой местности и жестом подозвал командира взвода.
— Сколько у тебя еще мин осталось?
— Две МОНки в запасе, две спецам отдали, одну как договаривались, поставил здесь в управляемом варианте, — указал лейтенант на схеме, — если «подымаем» как раз перекрываем горловину выхода, одну из запаса думаю поставить в тыл на МУВ (механический взрыватель универсальный) на растяжку на в несколько «веток», проводов саперных не хватает да и машинка подрывная одна.
— Смотри, вот здесь на мысок на входе в «шайбу», можно первую мину переставить фронтом как раз вдоль спуска, а тут наверху твои позиции если будешь «подымать» твои наверху под шарики-ролики от мины не попадут, а боевички если попрут нахрапом на твои позиции как раз под осколки подставятся.
— Ясно, сейчас просмотрю как незаметнее переставить без особого палева, а на ручей наверно на входе в метрах десяти тоже одну поставлю фронтом вдоль русла и с пяток РГДэшек на растяжки, как одобряешь командир?
— Добро, давай занимайся, я к Степному буду подыматься а потом к минометчикам, так по кругу всех и обойду, связь как договаривались…
Булыга отполз от передних окопчиков разбудил Кошкина ласковым пендалем. Обход «войск» продолжался. Кошкин пробирался сквозь колючие кусты на запах кофе, жадно втягивая носом и поводя головой. Продрался сквозь очередной куст и уперся носом в ствол АКМа одного из разведчиков лейтенанта Степного.
— Курить, нету, все раздал, — сразу же соврал он.
— Сам, кури свою шнягу, — гордо ответил разведчик, — здравия желаю товарищ капитан среагировал матрос на Булыгу появившемуся совсем с другой стороны откуда пришел Кошкин.
— Неси службу, бодро, — ответил ротный, — где лейтенант?
— Там он у костерка кофе варют, — ответил матрос и с сожалением убрал ствол автомата от носа командирского вестового.
Степной расположившись у бездымного костерка меланхолично разбирал немецкий пистолет- пулемет и лениво наблюдал за морским пехотинцем колдовавшим возле костра с маленькой медной туркой.
— Здарова командир, присаживайся кофия попьём, — приветствовал Вова ротного.
— Как у тебя тут спросил Булыга присаживаясь к костру и принимая в руки подкотельник с благоухающим обжигающим напитком.
— Да нормально, дозор духовский мы на тропинке положили я одного успел по «башне» приголубить, подарок Ануфриеву хотел сделать да перестарался, вон он там в кустиках лежит, ночью вниз спровадим где-нибудь подальше…
Кошкин навострил уши и юркнул в кусты, мертвый боевик это всегда интересно и познавательно. Однако познавать как оказалось нечего, здоровенный бородатый мужик с раскроенным черепом валялся в одних белых кальсонах и задрипанной черной майке выставив кверху густую черную бороду.
Снайпера своего Степной отправил наведаться к минометчикам и заодно разведать обстановку с различных ракурсов. По мнению лейтенанта прорыв боевиков из кольца следовало ожидать где то ближе к ночи когда стемнеет, сейчас они пока затихли и особой активности не высказывают.
Мнения командира разведчиков и ротного совпадали. Сперва как стемнеет боевики проведут разведку боем, что бы уточнить расположение огневых точек морских пехотинцев, а потом уже начнут массированный обстрел выявленных целей, попытаясь задавить превосходством в плотности огня и обеспечить коридор для прохода- выхода основных сил.
Булыга со Степным подкрались к краю обрыва возле тропинки. Ротный в который раз за сегодняшнее утро принялся изучать местность в бинокль уже с другого ракурса.
Вова пристроился рядом смачно прихлебывая кофе из подкотельника и время от времени поднося бинокль к глазам, и отвечая на вопросы ротного.
Кошкин тем временем разжился на пачку цивильных сигарет, 'гуманитарную помощь' от 'невинно убиенного араба', таскавшего в своем рейдовом рюкзаке два блока красного «Мальборо», очки — консервы германского парашютиста, сгинувшего в жестоких вихрях истории, отсыпал молотого кофе в затасканный целоффановый пакетик и вытянув ноги разлегся возле костерчика, жутко зевая и постепенно снижая темп моргания до очень медленного.
Командиры между делом постепенно вырабатывали замысел предстоящего боя и организацию взаимодействия. Разведчики Степного должны были «держать» тропинку и оставаться в неприкосновенном резерве. При начале плотного огневого контакта Вова должен был подавать целеуказания минометчикам Ануфриева и взводам ведущим основной бой. Из-за недостатка средств связи да и для большей наглядности Вова обозначать цели будет тройными трассирующими выстрелами подряд. Для минометных целей и для АГС длинные трассирующие, практика эта была отработана еще в городских боях, так, что особо что-то выдумывать не пришлось. Отползли обратно к дневке, присели для воспитательных целей на мирно посапывающего Кошкина, который даже не шелохнулся а только выпучив глаза просипел стандартную фразу ' Я не спааал'.
— Командир, слышь а у тебя с берцами я смотрю не порядок, — вопросил Степной оглядев внимательно обувку ротного.
— Ну так третий год таскаю, устал уже чинить, старшина все обещает достать но где еще таких размеров напасешься…
Степной сделав загадочное лицо вытащил из недр огромного «арабского» рюкзака высокие кожаные ботинки коричневой кожи невероятного размера. Ботинки были хороши, берцы выше чем у наших 'российских говнодавов', вверху крючки для ускоренной шнуровки, в общем красота, понятная только людям тонкой душевной организации и огромных ступней.
— Хуяссее, лыжи, — восхитился матрос Кошкин…
— Сам, ты лыжи деревня, — гордо ответил Степной, — натуральные британские «Инвадер», сам бы носил, да размер у меня не тот я в них как в ластах а вот ротному в самый раз.
Булыга споро расшнуровал свои старые ботинки, поморщился глядя на свои шерстяные носки.
— Кошкин, когда будет полный атас, я даю тебе носки и ты закидываешь их в боевиков как бумеранги массового поражения, плевать я хотел на международные гуманитарные правила ведения войны…
