– Как бы то ни было, наблюдательные ребятишки видели, как ты что-то бросил в воду, и этого вполне достаточно для окружного прокурора.
Мейсон начал смеяться, затем внезапно посерьезнел.
– Продолжай, Пол.
– Уже все, – ответил Дрейк. – Окружной прокурор после твоего ухода еще раз все серьезно обдумал и пришел к выводу, что в данном случае имеет место, как он выражается, «типичный для Перри Мейсона трюк». И тогда он послал на озеро машину, и ему привезли другую бутылку, которую Бергер, разумеется, считает подлинной уликой. На месте прокурора ты считал бы точно так же.
– Откуда ты все это узнал, Пол?
– От одного из репортеров.
– Гамильтон Бергер уже все рассказал газетчикам?
– Ну что ты! Он свято блюдет профессиональную этику. Он просто был не против, если полиция сделает это. Те и сделали из всего этого жуткую драматическую историю. Дело об убийстве, очевидно, рассыпалось, когда оказалось, что в поднятой со дна бутылке содержится заменитель сахара. Но добрый старый Гамильтон Бергер, отдавая себе отчет, что он имеет дело с Перри Мейсоном, который в юридических кругах имеет репутацию человека чертовски изворотливого, изобретательного и хитроумного, настоял на том, что нет прямых доказательств, что бутылка, которую Перри Мейсон так подозрительно удачно обнаружил, была той самой, которую Надин Фарр, по ее признанию, бросила в воду озера. Гамильтон Бергер, это воплощение законности, обладающее острым и проницательным логическим умом, не позволил сбить себя с толку и увести следствие в сторону. Он послал ныряльщиков на поиски настоящей бутылки, каковая, разумеется, была найдена и содержала, разумеется, цианид. По крайней мере, таблетки имеют отчетливый запах цианида. Сейчас они подвергаются тщательному анализу.
Мейсон повернулся к Делле Стрит:
– Позвони Надин.
Делла Стрит негнущимися пальцами набрала нужный номер.
Мейсон закурил сигарету. Дрейк озабоченно спросил:
– Перри, ведь ты этого не делал, да?
– Не делал – чего?
– Ну, не ты подбросил бутылку с эрзацем?
– Черт возьми! – взорвался Мейсон. – Я что – выгляжу последним идиотом?!
– Но согласись, это было бы чертовски простым и в то же время дьявольски хитрым решением проблемы. Получен ответ на все вопросы, дело лопается, как мыльный пузырь, а Гамильтон Бергер выставляется на всеобщее посмешище.
– Другими словами, – мрачно проговорил Мейсон, – то, что Гамильтон Бергер называет «типичными штучками Перри Мейсона».
– Пойми меня правильно, Перри, – сказал Дрейк, – я только спрашиваю.
– Ну что ж, – сказал Мейсон, – я информирую тебя, Пол, что это не является типичным трюком Перри Мейсона. Временами я прибегаю к разным уловкам, чтобы показать слабость той или иной полицейской гипотезы. Временами при перекрестном допросе я позволяю себе выставить свидетеля в таком свете, что всем становится ясно, что доверять его показаниям нельзя. Но я никогда не занимался фальсификацией вещественных доказательств, чтобы покрыть убийство.
На лице Дрейка отразилось облегчение. Он расслабился и поудобнее устроился в кресле.
– Что ж, – сказал он, – хорошо. Однако черт меня побери, если я представляю, как ты из всего этого выкрутишься и докажешь, что ты этого не делал.
Мейсон сказал:
– Предоставим Гамильтону Бергеру доказывать, что я это сделал.
Дрейк покачал головой:
– В глазах общественности он уже это доказал. Допустим, человек говорит: «Мне кажется, фокусник намерен вытащить из цилиндра кролика. Если я прав, то, заглянув в эту старомодную шляпу, я увижу там кролика». Затем он лезет в цилиндр и достает оттуда кролика. В глазах общественности наличие кролика доказывает его правоту.
Делла Стрит подняла голову и сказала:
– Из мотеля говорят, что мисс Фарр убыла.
– А кто на том конце? – спросил Мейсон.
– Менеджер. Это женщина.
– Дай мне поговорить с ней.
Мейсон взял трубку и сказал:
– Добрый вечер. Извините за беспокойство, но мне срочно нужно получить информацию относительно Надин Фарр. Вы говорите, она убыла?
– Да. Она пробыла у нас очень короткое время.
– И как она… э-э… убыла?
– За ней заехал молодой человек. Он спросил номер комнаты мисс Фарр. Я ему сказала, но… вы понимаете, учитывая обстоятельства… словом, я решила присмотреть за ним. У нас приличное заведение, и приходится проявлять осторожность, особенно когда сдаешь номера одиноким женщинам. У меня были основания опасаться, ведь мисс Фарр и другая молодая женщина приехали вместе и сняли отдельные номера. Но все оказалось в порядке. Мисс Фарр выписалась через несколько минут после того, как за ней заехал этот молодой человек. Они уехали вместе.
– Как давно это было? – спросил Мейсон.
– Минут десять-пятнадцать назад. А теперь нельзя ли узнать, кто вы такой и почему вы ими интересуетесь?
Мейсон важно ответил:
– Я действую in loco parentis.[1] Большое вам спасибо. – Адвокат повесил трубку и повернулся к Полу Дрейку: – Отлично, Пол. Можешь вернуться к нормальному существованию.
– Что ты имеешь в виду? – с подозрением в голосе протянул Дрейк.
– Ты очень удивился, когда я рассказал, что надо вести это дело не спеша, – пояснил Мейсон. – Ты ведь привык, что все надо делать на огромной скорости. Неторопливая манера – не твой стиль езды. Но все кончено. Отбой. Возвращайся к привычной беготне, задействуй толпы детективов, жги бензин, обрывай телефонные провода. Валяй!
– Что я должен делать?
– Все, что сможешь. Я хочу, чтобы ты вышел на Джона Эвингтона Локка, парня, в котором очень заинтересована Надин и с которым она пятнадцать минут назад покинула мотель «Хай-Тайд». Я хочу знать всю подноготную о Мошере Хигли. Я хочу знать все о мистере и миссис Ньюберн. Я хочу знать, что по нашему делу предпринимает полиция. Я хочу знать все, что мне нужно знать.
Дрейк сказал:
– Этот тип, которого они называют «капитан Хьюго», находится сейчас в моей конторе. Он работал на Мошера Хигли многие годы. Еще тот тип. Я предложил ему зайти и повидаться с тобой.
– Когда? – спросил Мейсон.
– Я посоветовал ему прийти в рабочие часы и подождать в моем офисе. Но он пришел как раз перед тем, как я получил сведения о второй бутылке, той, которая с ядом. Я оставил его в своей конторе и побежал сюда.
– Что он знает?
– Все.
– Точнее? – спросил Мейсон.
– Он был у Хигли помощником на все руки. Служил у него около тридцати лет. Когда мои люди беседовали с ним, они обнаружили, что капитан Хьюго принадлежит к тем колоритным натурам, мимо которых ничего не проходит. Мой человек составил отчет, в котором записал основные положения истории Хьюго, но сказал при этом, что я должен сам поговорить с ним, поскольку его окружает такая мощная аура местного колорита, что ее невозможно передать в скупых строках отчета. Вот я и решил, что потолкую с
