Так он кричал несколько раз. Вдруг видим – в кустах стоит тёмная фигура, на голове капюшон, как у монаха. Фигура эта и говорит сладеньким, каким-то бабьим голосом:
– Приветствую тебя, брат Мудрилус. С чем пожаловал?
– Эразмус! – обрадовался Мудрила. – Я знал, что тебя найду, голова-то у меня работает, ох как работает!.. Пусти нас в свою пещеру, – сказал Мудрила, – это мои попутчики. Нам бы переночевать.
– Всем место найдется, – пропел брат Эразмус.
– Это и есть Эразм Роттердамский, – сказал Мудрила. – Говорил вам, что он живой, только прячется.
– Следуйте за мной, путники, – пропел человек.
Мы пошли, спотыкаясь в кустах. Пьер еле тянул фургон: то одна ветка цеплялась за колесо, то другая. У густых зарослей брат Эразмус остановился, сложил руки у рта и гукнул по-совиному. Ловко он это проделал, я так не сумею.
Что-то зашуршало, и перед нами открылась дыра. В ней теплился жёлтый свет.
– Брат Эразмус, у тебя, я смотрю, другая пещера, – сказал Мудрила.
– Спускайтесь, путники, – сказал брат Эразмус. – Фургон и животных оставите наверху.
Вниз вела крепкая деревянная лестница, а от неё шёл коридор. Пахнуло землей и холодом, но чем дальше мы шли, тем становилось теплее. Открылась круглая комната, на стенах висели свечи, а за столом сидел человек и что-то писал. Наш проводник сказал:
– Брат Ансельмо, лицезрей путника, помогшего брату Эразмусу в трудный момент. Мы не откажем в ночлеге верным христианам.
Тот, кого назвали братом Ансельмо, посмотрел на нас, пожал плечом и ничего не сказал. Потом уже не глядя пробурчал:
– Поместите их в кладовую, сегодня у нас будут гости. Мы снова пошли по коридору.
– Брат Эразмус, – говорит Мудрила, – я смотрю, у тебя много друзей.
– Много, брат Мудрилус, – согласился Эразмус. – Все верные христиане мои друзья.
Мы оказались в тёмной комнате, только слабый свет пробивался из коридора. Присмотревшись, я увидел сено, наваленное по углам.
– Ночуйте, путники, – сказал брат Эразмус.
– Как! – сказал Мудрила. – Ты покидаешь нас? У меня накопилось много прекрасных идей! Одна из них касается личных дымоходов. Ты знаешь…
– Прости, брат Мудрилус, – пропел брат Роттердамский, – неотложные дела влекут меня в сие же мгновение. Я оставлю вас до утра.
– Как!.. – снова начал Мудрила, но рядом уже никого не было. – Прекрасную пещеру открыл себе мой друг Эразмус! – сказал Мудрила. – Вот что значит труд и терпение! Интересно, чем он копал?
Караколь только хмыкнул.
Мы улеглись на сене. Ко мне подполз Рыжий Лис и зашептал:
– Адмирал, мой нос чует непогоду. Я говорю:
– С чего ты взял?
– Я эту компанию различаю за тысячу шагов. Брат Ансельмо, брат Эразмус… Сдается, адмирал, что мы попали к моим друзьям.
– Если к друзьям, – говорю, – тогда чего волноваться?
– Эти дружки ещё те, адмирал. Да и мой папаша среди последний человек, а он за мной гоняется.
– Чтобы вернуть в Аренландию?
– Ну да, в некотором роде. Да ещё прибить покрепче.
– Строгий у тебя папаша.
– Чего же ты хочешь – герцог…
– В общем, надо разнюхать, что к чему, – говорит Рыжий Лис, – иначе я не засну. Ты, брат, не знаком с интригами королевского двора, а это штука опасная.
– Как же мы разнюхаем?
– Давай потихоньку отсюда вылезем и посмотрим этот подземный дворец.
В коридоре было уже темно, только холодные ветерки шмыгали, как рыбы. Мы с Рыжим Лисом пошли на ощупь в ту сторону, откуда нас привели. Здесь, видно, был всего один ход, так что мы не заблудились. Увидели жёлтое пятно света и услышали разговор. Тихонько подошли поближе и оказались около той комнаты, в которой видели брата Ансельмо.
Он и сейчас сидел за столом, а рядом с ним наш Эразмус.
Ансельмо ему говорит:
– Брат Эразмус, зачем ты водишь сюда всяких оборванцев? Здесь не постоялый двор и не харчевня.
– Я уже объяснял тебе, брат Ансельмо. Этот человек помог, когда за мной гнались люди принца. К тому же он не в себе, принял меня за Эразма Роттердамского.
