Дело кричащей женщины

– Да… Здравствуйте, мистер Кинзи.

Карвер Кинзи уверенно, как человек, который не может получить отказа, открыл дверь.

– Привет, Дрейк, – сказал он. – Как дела у старой ищейки? А, Мейсон, и вы тут. Как наше дело?

– Так себе, – коротко ответил Мейсон.

Кинзи чувствовал себя как дома. Он расселся на стуле, достал сигарету, закурил, задул все еще горевшую спичку, улыбнулся и предложил Мейсону:

– Давайте еще немного поговорим.

Дрейк быстро разобрался в ситуации:

– Ну что же, Перри, я постараюсь взглянуть на этот вопрос с другой точки зрения и подумать, что еще можно сделать.

– Оставайся при своем собственном мнении, – напоследок посоветовал Мейсон.

– Что ж, Мейсон, – начал Кинзи, когда Пол Дрейк вышел. – Я сейчас в положении, когда следует раскрыть карты.

– Насколько мне известно, вы уже находились в подобном положении.

– Вы играете в очень серьезную игру, Мейсон. Я не знаю пока всех ее правил, но хочу, чтобы вы знали– я не позволю вам сорваться с крючка. Нора сообщила мне, что, вне сомнений, доктора Бэбба убила какая-то женщина, которая находилась в приемной, когда она туда приехала. Женщина, которая выбежала через заднюю дверь. На задней двери автоматическое устройство. Помощник доктора видел закрывающуюся дверь. Он считает, что никто из нее не выбегал, но он и не отрицает принципиально подобной возможности. Конечно же, он склонен полагать, что доктор Бэбб подошел к задней двери, собираясь позвать его. Естественно, что он именно так и думает, учитывая все эти крики.

Мейсон потянулся и зевнул, а Кинзи продолжал:

– Следовательно, вам и надо-то, что слегка подтянуть подпругу. Вам и надо-то, что предъявить суду Нору Логан, поставить ее на свидетельское место, дать ей рассказать свою историю, и дело против Джона Кирби само вылетит в трубу.

– В том случае, если суд ей поверит.

– Я с ней позанимаюсь, – заверил Кинзи, – и ей поверит любой суд. Она расскажет им ужасно душещипательную историю, приправленную всхлипываниями, голыми коленками, слезами и свидетельствующими о ее невиновности фактами.

– Какими конкретно фактами? – спросил Мейсон.

– Оставьте эту работу мне, – усмехнулся Кинзи.

– И что дальше?

– А дальше, мистер Мейсон, – сообщил Кинзи, – это дело будет закрыто. Мне нужна лишь информация из записной книжки доктора Бэбба. Я поделюсь ею с вами. И мне наплевать, сколько вы получите от Кирби за то, что закрыли его дело в суде.

– Вы удивительно добры ко мне, – усмехнулся Мейсон.

– Да будь я трижды проклят, если это не так! – взорвался Кинзи. – В действительности записная книжка принадлежит моему клиенту! Я могу повернуть все это дело как похищение собственности моего клиента.

– А откуда, интересно знать, она попала к вашему клиенту? – спросил Мейсон.

– А она ее украла, – усмехнулся Кинзи, – уж если вам так будет угодно. Но вы не знаете главного, мистер Мейсон.

– Чего именно?

– Ей от этого хуже не станет. Так получилось, что она нашла дневник на тротуаре, где его потерял тот, кто выбегал от доктора Бэбба. Так торопился, что не заметил, как и выронил. А раз она нашла его на улице, то он не является краденой вещью и вообще чужой собственностью. И никто не может обязать вернуть ее до тех пор, пока на данную вещь не будет дано точного и полного описания, а при данных обстоятельствах это исключено.

– Я не куплюсь на ваше предложение, – покачал головой Мейсон.

– Мейсон, в данной ситуации вы почему-то не просчитываете собственное незавидное положение. – Лицо Кинзи буквально потемнело от злости. – В данный момент вы не просто укрываете от правосудия вещественное доказательство, вы забираете себе чужую собственность, причем – ворованную. Очень многие люди из тех, кого я знаю, захотят, чтобы данный факт всплыл на поверхность.

– Неужели захотят? – спросил Мейсон. – Если, как вы только что сказали, ваш клиент нашел дневник доктора на улице, да еще лежащим на тротуаре, меня не смогут обвинить ни в чем!

– Подумать только! Вы блестящий ученик! – воскликнул Кинзи. – Вы схватываете все буквально на лету. Особенно – вкусные идеи! Кстати говоря, я еще не беседовал со своим клиентом на предмет того, что дневник «мог быть найдет сиротливо лежащим на улице». Зато я очень красочно описал ей, возможно, очень-очень долгое пребывание за решеткой. И она в конце концов все поняла!

– Я уже ухватил вашу мысль, мистер Кинзи, – ответил Мейсон. – Я ухватил ее еще во время нашей первой встречи. И тогда же я сообщил вам свой ответ. А теперь мы с мисс Стрит идем обедать. Не будете ли так любезны убраться к чертям собачьим из моего офиса?

– Знаете что, Мейсон, – сказал Кинзи, вскочив на ноги и немного придя в себя. – Вы напрасно недооцениваете меня!

– Готов с вами согласиться.

– Вы считаете, что я побоюсь перейти к активным действиям, – продолжал Кинзи. – Вы считаете, что я побоюсь приблизиться к окружному прокурору по той причине, что он ненавидит меня так же сильно, как и вас. Так вот, Мейсон, я хочу вам кое-что сказать. Я гораздо хитрее, чем вы полагаете. Знайте, когда я покончу с этим делом, я буду сидеть у вас на голове.

– Попытайся сесть на головы всем нам, – предложил Мейсон, поднимаясь из-за стола. – Но сначала выметайтесь-ка отсюда прежде, чем я вышвырну вас вон.

– Хорошо, хорошо, – сказал Кинзи, раскланиваясь и улыбаясь Делле Стрит. – Надеюсь, мы увидимся с вами в ближайшие дни, мистер Мейсон.

Кинзи открыл дверь и вышел.

Делла Стрит подняла на Перри Мейсона озабоченные глаза.

– Шеф, после разговоров этого мерзавца меня всю так и трясет.

Мейсон какое-то время о чем-то напряженно думал, а затем спокойно ответил:

– Забудь о нем, Делла. У нас нет выбора, когда мы имеем дело с такими типами. Мы никогда не заключим соглашения с ним или ему подобными. А, чтоб его! Делла!.. Да ведь все это взаимосвязано.

– Что?

– Эта дикарка, племянница Данкирков. Она попала в беду. Родители девушки не знали, что делать, а Данкирки рассказали им о докторе Бэббе. Для всех остальных доктор Бэбб ушел на пенсию, но этой девушке он решил пойти навстречу и помочь. Поэтому Гертруда уехала из дома и поселилась на какое-то время у дяди и тети. Обстоятельства сложились так, что она должна была теперь сама о себе заботиться. А все остальное уже наложилось на это.

– Понятно, – сказала Делла Стрит. – Но вот что случится завтра утром? Что произойдет, если Гамильтон Бергер войдет в зал суда и обвинит тебя в присвоении чужой собственности, и что произойдет, если Нора Логан, столь сильно загипнотизированная этим якобы адвокатом, занимающимся сомнительным делами, выйдет как свидетель и расскажет суду свою историю?

– Этот мост, – посоветовал Мейсон, – постараемся перейти, когда окажемся у его края. Как мне кажется, Кинзи пока еще блефует. Он сильнее всего в жизни хочет заполучить в свои руки эту записную книжку. Если он решится пойти к Гамильтону Бергеру, возможно, ему и удастся заключить с Бергером сделку. Бергер может даже согласиться на то, чтобы вернуть ему записную книжку в случае, если он поможет ему повалить меня. Но есть одна вещь, которую ни тот, ни другой пока не учитывают, Делла.

– Что именно? – спросила она.

– Юридические нормы рассмотрения вещественных доказательств, – пояснил Мейсон.

Глава 14