От Маргариты Катарина порулила в коттедж. Требовалось переварить полученную информацию и тщательно продумать план дальнейших действий. А в том, что теперь она обязательно доведет начатое дело до конца, Катка ни секунды не сомневалась.
ГЛАВА 4
Воскресенье, благодаря закидонам Розалии Станиславовны, было перенасыщено событиями. Утром свекровь умудрилась сломать духовой шкаф, днем по ее милости бедный Парамаунт выскочил из коттеджа и от страха забрался на макушку березы, откуда его потом несколько часов пытались снять Натка с Катариной, а вечером Розалия устроила домочадцам разбор полетов. Ее Леопольд, позвонив по мобильнику, предупредил, что сегодня никак не получится встретиться, посему запланированную ранее поездку в ресторан придется отложить. О! Что здесь началось! Обвиняя всех и каждого в неудавшемся вечере, свекровь неистовствовала до тех пор, пока Арчибальд, очумев от ее сиплого ора, не клюнул Катку за мочку уха.
Взвизгнув, Катарина помчалась в ванную, Натали неслась следом.
Перепуганная Розалия замыкала шествие.
– Детка, это к счастью, – бормотала свекровь. – Поверь, Арчи тяпнул тебя не со зла.
– Ой, а кровищи-то сколько, – причитала Натали. – Катуш, давай «Скорую» вызовем.
– Не позорься, где ты видишь кровь? Подумаешь, небольшая царапина, до свадьбы заживет. Детка, приложи к ране ватку, смоченную в перекиси водорода.
– Это из-за вас Арчи озверел.
– Не переводи на меня стрелки, во всем виноват Леопольд. А вернее, его работа!
Прижимая ватный тампон к уху, Катка усмехнулась.
– Можно сказать, мне повезло, в противном случае я могла остаться без правого уха.
– Болит? – обеспокоено спросила Наталья.
– Немного тянет.
– Боевые ранения украшают женщину, – выдала Розалия и, поняв, что сморозила откровенную глупость, добавила: – В некоторых странах, но не у нас. Ты стала похожа на больную мартышку, и в этом есть свои плюсы.
– Интересно узнать, какие именно?
– Ну, у тебя появится отсутствовавший ранее шарм.
– Я хочу побыть одна. – Копейкина отвернулась.
– Понимаю. Натали, уходим.
– Я все-таки настаиваю, чтобы Кату осмотрел врач.
– Он ее осмотрит, когда придет время, а пока пошли вниз. Давай, давай, вываливайся из ванной. Детка, мы ушли, нас уже нет. Но помни, если тебе понадобится наша помощь или наша моральная поддержка, ты можешь смело, в любое время дня и ночи, звать Наталью. Она примчится в мгновение ока.
До двух ночи Ката просидела в кресле с детективом в руках.
Дочитав роман до десятой главы, она поняла, что страшно проголодалась.
В принципе, в этом не было ничего удивительного, главный герой романа как раз оказался в заброшенном доме и услышал тихие шаги на втором этаже.
Момент, надо заметить, весьма и весьма напряженный. А у Катки с детства выработалась привычка, если она смотрит интересное кино или читает интересную книгу, то в самый захватывающий момент ее желудок начинает требовать вкусной пищи.
Отложив нетленку, Копейкина спустилась вниз. Персы уже тусовались возле холодильника. Накормив сначала прожорливых кошек, Катарина вытащила сыр, масло и листья салата. Нарезав хлеб, она соорудила нехитрые бутерброды и, наполнив стакан персиковым соком, вознамерилась вернуться в спальню, дабы узнать, кто же опередил героя и примчался в дом раньше него. У выхода из столовой Катка услышала чавкающий звук. По телу побежали мурашки.
– Кто здесь? Розалия Станиславовна, это вы?
Тишина.
– Наташ, ты?
– Не получишь орешков! Ты плохой мальчик! Сиди здесь и думай над своим поведением. Не получишь теперь вкусных орешков, – неслось из темноты гостиной.
Ката щелкнула выключателем.
Понурый Арчибальд сидел на спинке кресла и едва слышно бормотал:
– Плохой мальчик! Как тебе не стыдно! Ай-яй– яй! Зачем ты укусил Катку? Плохой мальчик! Орешков не получишь.
Копейкина положила бутерброды на столик, а сама приблизилась к попугаю. Пернатый, вжав голову в плечи, искоса смотрел на нее своими янтарными глазками-бусинками. В какое-то мгновение Катарине даже показалось, что Арчибальд плачет.
– Арчи, ты чего? Я на тебя не сержусь. Ну, иди ко мне, маленький.
– Плохой мальчик. Орешков не получишь. Сиди и думай над своим поведением.
Взяв ару на руки, Ката прижала его к себе и зачастила:
– Ты хороший мальчик, и знаешь, что мы сейчас сделаем? Пойдем на кухню и поедим вкусных орешков.
Арчи оживился.
– Орешки! Орешки вкусные! – взмахнув крыльями, он пулей полетел в кухню.
Получив вожделенное лакомство, Арчи заметно повеселел и отблагодарил Катку в свойственной лишь ему одному манере.
– Твою мать! Наталья, приготовь мне ванну! Гламурный прикид! Бриллианты – лучшие друзья гламурных девушек!
– Ну и славненько. – Копейкина вернулась в гостиную, взяла сок, бутерброды и поднялась наверх. И лишь устроившись в кресле, она, к своему большому удивлению и разочарованию, обнаружила, что бутербродики несколько видоизменились. Намазанный маслом хлеб был, листья салата тоже присутствовали, а вот сыр бесследно исчез.
– Лизка! – выкрикнула Катка, топнув ногой. – Я тебе это припомню.
Спускаться вниз снова не хотелось, посему пришлось довольствоваться бутербродами с салатными листьями.
А на первом этаже, расположившись на мягком диване, довольная Лизавета, мурлыча в свое удовольствие, умывала упитанную мордочку.
В понедельник, справедливо полагая, что днем Олег на работе, Ката решила отложить визит до вечера.
Ровно в семь, выходя из лифта, она заметила хрупкую девчушку, стоявшую на лестничной клетке. Увидев Катку, юная особа быстро отвернулась и едва слышно всхлипнула.
Пожав плечами, Копейкина потянулась к звонку.
– Никого нет дома, – слабеньким голоском оповестила девушка.
– А ты тоже к Кореневым пришла?
– К ним.
– И давно стоишь?
– Уже час.
– Значит, будем ждать вместе, – Катарина поднялась на площадку и, улыбнувшись, представилась: – Я Катарина.
– Анфиса, – отозвалась худышка и вновь всхлипнула.
– Ты плакала?
Анфиса наморщила носик.
