пол.
Розалия выскочила из столовой.
– Девочки, я уже разложила лакомство по тарелкам, прошу всех за стол. Но сперва скажите, тайник обнаружили?
– Нет.
– Опять облом, – Розалия упала в кресло.
Натка потерла ладони.
– У меня слюнки текут.
– Надень слюнявчик, – парировала свекровь.
Она осталась в гостиной, тогда как все остальные поспешили насладиться вкуснейшим ужином. Через секунду из столовой раздался вопль Маргариты Савельевны:
– Роза, мне в тарелку кто-то насрал!
– И мне, – заикаясь, произнесла Наташка.
Свекрища метнулась на крики.
– Это моя фирменная запеканка! – взвизгнула она.
Катарина смотрела на непонятную коричневую кашеобразную массу, которая действительно ну очень напоминала продукты чьей-то жизнедеятельности.
Изотова склонилась над тарелкой.
– Запеканка? Интересно узнать, что именно ты запекала?
– Я душу в нее вложила, – негодовала Розалия. – Согласна, запеканка выглядит не совсем аппетитно, но, дорогая, внешний вид обманчив. Ты сначала ее попробуй – пальчики оближешь.
Маргарита взяла вилку и, сморщившись, подцепила на кончик сомнительное яство.
– Ну, – торопила Розалия. – Смелее. Не бойся, не отравишься.
Поднеся ко рту вилку, Изотова обратилась к Катке.
– Если я вдруг упаду без чувств, сразу звони медикам.
– Маргоша, глотай, ты у меня потом еще рецепт просить будешь.
И Маргарита Савельевна решилась.
Чувств она не лишилась, вместо этого Изотова зажала рот руками и бросилась в туалет.
– Марго, ты куда?
– У-а-а... О-у-у... Е-у-у...
– Что она сказала? Попросила добавки? Спросила рецепт? Я не расслышала.
Ката отодвинула тарелку.
– Спасибо, Розалия Станиславовна, но мне что-то внезапно расхотелось ужинать.
– И у меня аппетит пропал, – вздохнула Наталья.
– Я старалась! Вы должны! Обязаны! Столько продуктов переведено, не выбрасывать же.
– Давайте отдадим Лизке, – предложила Натка.
– Сдурела?! Моя девочка ни в жизнь не станет есть это дерьмо.
– Что?
– Не придирайся к словам, я имела в виду другое. Лизавете нельзя запеканку, она... Хм. Она сыта. Ясно? Плюс не забывай про ее диатез и повышенное артериальное давление.
Наталья потопала в кухню.
– Кат, здесь остались яйца и колбаса. Я приготовлю яичницу.
– Натусик, это будет замечательно.
– Розалия Станиславовна, на вас рассчитывать?
– Нет! – свекрища отодвинула стул и села за стол. – Вы неблагодарные создания, избалованные фифы, отбившиеся от рук зажравшиеся особы. Запеканка им, видите ли, не понравилась. Хамки! Никакого уважения к чужому труду, я здесь, как Белоснежка, горбатилась, вам угодить старалась, а вы... Можете обжираться своей яичницей, а я буду есть чудо-запеканку.
– Не надо, – Ката коснулась плеча свекрови.
– Убери руки! – Розалия вооружилась столовой ложкой, зачерпнула коричневую жижу и... не моргнув, проглотила приготовленный шедевр кулинарного искусства.
– Ну как? Вкусно? – спросила Катка.
Вместо ответа Станиславовна заорала:
– Наталья, мне яичницу из трех яиц. А еще сделай крепкий кофе и два тоста. И поторопись там, тормоз!
Весь последующий день троица под руководством свекрови доламывала оставшиеся ванные комнаты. Не обнаружив в них тайника, Розалия впала в кратковременное отчаяние. Но уже минут через тридцать вновь оживилась и возвестила:
– Ярик не мог спрятать бриллианты в ванной комнате, я всегда это говорила. Здесь надо мыслить более тонко. Наша следующая цель – картины. Для начала все полотна, на которых изображены лошади, необходимо снять со стен. Далее начнем простукивать стены маленьким молоточком, если тайник там, будем ломать.
– Роза, пощади хотя бы стены. Там тайника нет!
– Откуда знаешь?
– Чувствую!
– Не доверяй чувствам, доверяй здравому смыслу. Интуиция мне шепчет, что Ярослав поместил камни в замурованный в стену тайник, а потом повесил на то место картину.
Маргарита Савельевна бросилась в коридор.
– Не позволю стучать молотком по стенам!
– Маргоша, они не пострадают, я же ас в этом деле. Ну смотри, – Розалия сняла маленькую картину, схватила молоток и легонечко постучала по стенке. – Вот видишь, она как новая.
– И чего ты этим добилась? Зачем стучала-то?
– Все дело в звуке. Если он более глухой, значит, в стене пустота. Пустота в данном случае свидетельствует об одном – это тайник! Врубилась?
– Если бы в стене был тайник, мы бы заметили. Посмотри, они гладкие, Ярослав ничего туда не прятал.
– Дорогая, ты просто не в курсе, какие тайники делают в наше время. Комар носа не подточит. На вид стена гладенькая, но это обман зрения. Посуди сама, ты прячешь туда свои ценности и хочешь, чтобы они остались в полной сохранности. Чтобы ни одна сволочь не смогла их обнаружить. Допустим, ворвались к тебе ночью грабители, приставили нож к горлу и требуют отдать бриллианты, твои действия?
– Отдам, жизнь-то дороже.
– Неправильный ответ! Ты им скажешь, мол, деньги в доме есть, а камушков у меня отродясь не было. Не верите, можете обшарить здесь каждый уголок. Они тебе, разумеется, не поверят и устроят шмон. Вещи перероют, книги пересмотрят, найдут сейф в кабинете, а ты стоишь себе и ухмыляешься. Ведь главный тайничок в стене, а она у нас какая? Правильно, гладенькая-гладенькая, как мое лицо. Даже если они и снимут картины, им вовек не допетрить, что под ней бесценные бриллианты спрятаны. Вот! Современные тайники – это тебе не допотопные металлические ящики, торчащие из стен. Детка, я тебя убедила?
Изотова выхватила из рук Розалии молоток.
– Хорошо, только у меня условие: стучать буду я, и не молотком, а костяшками пальцев.
– Ради бога, как скажешь.
И началось простукивание.
Катка с Натальей снимали картину, Маргарита стучала по стене костяшками, а Розалия... Каждый раз свекрища, прислушиваясь к звукам через фонендоскоп, оглушала особняк криками:
– Звук глухой! Пустоты! Тайник! Бриллианты! Ломаем!
Все хватались за молотки и начинали долбить стену. Долбили до тех пор, пока не понимали, что тайником здесь даже не пахло.
Взгляды устремлялись на свекровь. Она извинялась, твердила об ошибочке и заверяла, что больше подобного не повторится. Но уже через пятнадцать секунд все вздрагивали от очередного возгласа:
– Звук глухой! Век воли не видать – тайник! Бриллианты! Ломайте!
