Григорьевич, ни тем более его сын Сережа удержать Виталия Сергеевича не могли.
Отец Василий уже не помнил, кто выстрелил первым; наверное, все-таки Вася Кошелев, но женщины завизжали, мужики поднажали и вышвырнули-таки обезоруженную милицию в спортзал и все вместе кинулись к окну. Кроме священника и его жены.
– Мишанька, – одними губами произнесла Ольга, и он молча кивнул: там, наверху, в одной из многочисленных комнат спал их маленький сынок. А значит, для них все закончилось.
Отец Василий подошел к окну, подтолкнул под зад, как всегда, идущего последним Сережу, закрыл решетку на ключ, затем аккуратно притворил створки окна, подошел к запертой изнутри двери раздевалки и открыл ее.
– Я сдаюсь, – смиренно произнес он и поднял руки.
Менты отшвырнули его в сторону, ворвались в раздевалку, затем кинулись в баню и обыскали все парилки, но никого не обнаружили.
– Где они?! – заорал голый и окровавленный Виталий Сергеевич. – Говори!
– Сбежали, – чистую правду сказал отец Василий.
– Как они могли сбежать?! Куда?! – совершенно сатанея от пережитого позора, проорал представитель областного УВД. – Они же только что здесь были! Говори, сука! – подлетел он к Ольге.
Ударить он не успел. Священник мягко перехватил его за кисть, вывернул и так же мягко перенаправил головой в стену. Стена жалобно ухнула, и в следующий же миг заварилась такая каша, что разобрать, кто и что делает, стало решительно невозможно.
К ментам подоспела заслышавшая выстрел подмога, но «вручную» остановить разъяренного полуторацентнерного мужика они уже не могли, а стрелять в такой свалке боялись. Ольга скользнула вдоль стенки к лестнице и исчезла, и отец Василий, отбросив от себя очередную партию нападавших служителей закона, последовал за ней.
– Кошелев, за ним! – услышал он голос Виталия Сергеевича. – Остальные во двор! Макарыча мне возьмите! Макарыча!
Священник промчался по лестнице на третий этаж, влетел в спальню, в которой они провели часть этой ночи, отметил взглядом жену с Мишанькой на руках и замер: Кошелев не знал, где именно они прячутся, а значит, потратит какое-то время.
– Что ты делаешь, Миша? – скорбно покачала головой жена.
– Мне не оставили выхода, – отмахнулся священник и кинулся к окну: эх, слишком высоко!
– Это неправда, – не согласилась с мужем Ольга. – У тебя был выход.
– Смотреть, как он тебя ударит?
– Я бы стерпела...
Это было правдой: Ольга бы стерпела.
– Пошли! – схватил ее за руку священник и подвел к двери.
Тихонько приоткрыл, прислушался, выглянул наружу – никого. Милиционер Кошелев так и бродил по бесчисленным комнатам, пытаясь сообразить, где ему найти беглого попа.
Отец Василий скользнул в коридор и повел Ольгу за собой сначала на второй этаж, а затем и на первый. Они прошли в оранжерею и остановились. За огромными оранжерейными стеклами качали густыми зелеными кронами березы и даже был виден маленький кусочек Волги, и к ней – несмотря на изрядное расстояние, отец Василий отчетливо это видел – со всех ног бежали маленькие человеческие фигурки.
– Быстро! Быстро, я сказал! – проорали за стеклом, и священник отшатнулся назад: это понукал своих подчиненных внезапно выскочивший из-за угла дома замотанный в простыню полуголый Виталий Сергеевич.
Отец Василий проводил погоню внимательным взглядом, терпеливо дождался, когда милиционеры скроются из виду, нагнулся, прижал свою ладонь к нижнему стеклу и аккуратно, почти без лязга, выдавил его.
– Пошли, – потянул он попадью за собой и вынырнул наружу.
Бежать в сторону города по шоссе не стоило: слишком велик был шанс наткнуться на подкрепление, а его наверняка уже вызвали. Догонять ушедших к реке Макарыча и всю его команду отец Василий не видел смысла: расколоть Гравера Макарыч сумеет и сам. Если вообще до него доберется. Священник огляделся по сторонам, затащил Ольгу в заросли и повел ее прочь от коттеджа, в противоположную Усть-Кудеяру сторону.
Они пробежали метров сто, когда со стороны реки раздались дикие крики. Отец Василий притормозил и прислушался, но единственный голос, который он узнавал, был голос Виталия Сергеевича.
– Давай сюда! – отчетливо донеслось от реки.
Священник вздохнул и потащил Ольгу дальше.
– Тащи ее сюда! – снова заорал подполковник из облУВД.
«Господи! Кого это?! – подумал священник, продолжая уходить все дальше и дальше от этого опасного для них места. – Катерину? Евгению? Но почему?..»
– Ид-ди сюда! – торжествующе завопил мент.
Отец Василий встал как вкопанный и умоляюще глянул на жену.
– Иди уж... – сокрушенно покачала она головой.
– Давай-ка, Оленька, вон туда, – показал он рукой. – Там, впереди, старый причал; схоронись где- нибудь рядышком, в ивняке...
Ольга кивнула, прижала заинтересованно лупающего глазками по сторонам Мишаньку покрепче к себе и энергично тронулась в путь, а отец Василий вздохнул и, постепенно набирая все большую скорость, помчался на крики.
Выскакивать прямо на голос отец Василий не стал, а, обогнув густые заросли шиповника и краснотала, зашел со стороны пляжа и чуть не рассмеялся: «Тащи ее сюда!» – относилось не к одной из женщин, а к лодке. Все так же замотанный в простыню, разъяренный Виталий Сергеевич бегал по берегу, как абориген с далеких островов, и беспрерывно орал, а его подчиненные как раз в этот момент подтаскивали рыбацкую весельную лодку к берегу, параллельно разбираясь с ее хозяевами.
– Я не понял, мужики, чо вы беспредельничаете? – вцепились в борт своей посудины дочерна загорелые рыбаки. – Эти вон у Генки лодку забрали, а теперь еще и вы...
– Оперативная необходимость, – жестко повторял Вася Кошелев. – Потом вернем.
– Да нам не надо потом, нам сейчас надо! – возмутились рыбаки. – Где мы вас потом искать будем?!
– Да что ты с ним говоришь?! – теряя терпение, заорал Виталий Сергеевич. – Дай ему в лоб, чтоб знал, на кого голос повышает!
А там, впереди, качалась, черпая бортами воду, невероятно перегруженная, вместившая шесть человек и точно такая же по размерам лодка, на которой изо всех сил гребли веслами Санька и Макарыч.
Священник почесал затылок, он видел, что ребята далеко не уйдут. А Виталий Сергеевич уже повалился в отнятую у рыбаков лодку, а рядом с ним сели на весла два здоровенных милиционера.
«Ну вот, и будет у Виталия Сергеевича в послужном списке еще одно личное задержание особо опасных преступников...» – вздохнул отец Василий.
– Немедленно вернитесь! – кричал представитель областного УВД, в то время как двое его подчиненных изо всех сил налегали на весла. – Майор Пасюк! Лейтенант Мальцев! Я приказываю вам вернуться!
Макарыч на секунду прервался, выдал в ответ непристойный жест и снова схватился за весло. Но расстояние между лодками неуклонно сокращалось. Отец Василий оценил ситуацию и начал раздеваться.
Он снял с себя пропыленную рясу, пропотевший подрясник, туфли, брюки и, не теряя времени, медленно вошел в теплую воду. Кое-чем он своим товарищам по несчастью помочь мог.
Увлеченные погоней милиционеры даже не заметили, как здоровенный человек на берегу набрал в грудь воздуха и медленно погрузился в воду. Но отец Василий уже плыл под водой, широко
