трагедии заставляет ее нервничать. Но сказать надо обязательно наедине и как можно быстрее.
В принципе, она была рада за него. Он сдаст какие-то свои дела и уйдет на пенсию, а денег у него куча. Какой-нибудь кусочек и обломится. Она будет жить у него. Купит маме новую квартиру или обставит эту...
– Дарья, мы идем домой?
Когда она очнулась от собственных мыслей, за столом остался только Вячеслав Вениаминович.
– Я, наверное, сильно устала сегодня.
– Ты не поверишь: заснула, сидя с бокалом в руке, да еще и глаза открыты. Много прожил, но все равно в первый раз такое вижу.
Лимузин выехал на ровную дорогу за городом и набрал скорость. Еще несколько минут, и они вновь окажутся в небольшом дворце, скрывающемся за зеленью банальных яблонь и вишен.
Дарья смотрит сквозь затемненное окно на строящиеся коттеджи и думает о деньгах и о том, сколько все это может стоить. В голове туман от влитого внутрь под порося вина.
Наконец она вновь вспоминает о том, что хотела сказать Хорину. Она берет его за руку. Он воспринимает это как жест нежности и накрывает ее руку сильной ладонью.
– Ты устала? – в его голосе забота и одновременно умиротворенность.
– Я должна сказать тебе... – она произнесла фразу без тени тревоги, и он подумал, что речь идет об их отношениях.
– Что? Я слишком стар и надоел тебе?
– Нет, подожди, – она резко сорвала его руку с плеча. – Тебя хотят убить.
Дарья не могла не удивиться тому спокойствию, с которым он принял это известие.
– Суть моей работы такова, что кто-то постоянно желает этого.
– И тебе не страшно? – ей и в голову не приходило, что этот старик привык к мысли о возможности собственной неестественной кончины.
– Страшно. Но размер страха зависит от того, откуда у тебя эта информация.
Дарья понимала, что ей придется рассказать о том, что ее снова насиловали в доме у Сергея, но ей на это было наплевать.
– Сергей, твой сосед, который меня уже однажды изнасиловал со своими дружками, снова привез меня к себе... – Старик смотрел прямо перед собой и никак не реагировал. – Потом он стал шантажировать меня фотографиями. На них я занималась с этими... Они говорили, что покажут это моей маме, если я не приду к тебе и не смешаю какой-то порошок с шампанским.
– И что же ты?
– Я не стала, – в голосе появились плаксивые нотки, – мне было страшно, но я не стала. Тогда они отпустили меня и пригрозили, чтобы я никому не смела об этом говорить.
– Странно, что они так уверены в тебе, – Хорин смотрел в глаза этой девочке и думал о существовании небольшой кучки людей на земле, которые не боятся собственной смерти.
– Мне заплатили тысячу долларов, – призналась Дарья.
– Это хорошо, – встрепенулся Хорин, – оставь их себе.
– Что ты теперь будешь делать?
Он пожал плечами.
– Тебе не надо ни о чем волноваться. Такое случается уже не в первый раз.
– Может, лучше не надо ехать туда?
– Перестань, – казалось, он даже не волнуется, – я выстроил себе жилище на все случаи жизни. Придется усилить охрану и некоторое время пожить в моем кабинете, там нет окон. Несколько неприятно, но не более.
– А что будет с Сергеем?
– Его профессия предполагает определенный риск, – ответ не содержал ничего конкретного. – Самое обидное, что до этого времени я считал Никитина своим человеком. Бедняга немного поторопился. Всего на несколько часов. Он стоит над Сергеем и всей кодлой, с которой ты уже успела познакомиться. А я стою над Никитиным. Вот такой пирог.
– У нас будет все хорошо?
– Обещаю.
Они въехали во двор. Хорин связался с водителем и попросил его спуститься сразу же в гараж.
В дом вошли через дверь, разделяющую гараж и подсобку.
Хозяин поручил Филиппу проводить даму в свой кабинет, не забыв извиниться перед Дарьей, что на некоторое время оставит ее одну.
В тот самый момент, когда Никитин собирался заняться секретаршей Ирочкой напрямую, заверещал сотовый.
Звонил Хорин.
«Жив еще старикашка. А что я могу сделать? Я честно позвонил Сергею, никто не отвечает, не ехать же к нему? Нежелательно, конечно, чтобы дедка убивали, но я сейчас просто не в состоянии остановить киллера».
– Чем занимаешься, Женя?
Никитин посмотрел на голый зад возлежащей на шелковых простынях Иры и честно признался:
– Собирался сексом.
– Оставь на потом и приезжай ко мне. Здесь есть некоторые бумаги, с которыми тебе лучше познакомиться сейчас, еще до того, как я официально представлю тебя всей нашей честной компании в качестве моего преемника.
На лбу у Никитина выступил пот.
«Откуда он узнал?! Или это просто совпадение? Если киллер уже на месте... Или он хочет насладиться тем, как я буду дергаться? Делать вид, что мне ничего неизвестно, или вообще отказаться от предложения? Перенести его на послезавтра, к этому времени все закончится».
– Что молчишь? Машина уже выехала. Прошу тебя, не заставляй моих людей ждать.
«Теперь отказываться поздно. Может, замочить посланников? Тогда это откровенное объявление войны. Старикан за пять минут телефонных разговоров обстряпает все так, что меня уже не будет через пару часов. Вот попал! Почему после стольких лет спокойной жизни мне захотелось риска? Вначале на разборку съездил, потом целую банду порешил, теперь замахнулся на старшего партнера. Нервы».
– Я еще не раздевался после ресторана.
– Жди. Они сейчас приедут.
Старик отключился, оставив Никитина гадать, не его ли смерть сейчас шуршит по дорогам города. Узнав о готовящемся покушении, Хорин мог и киллеров заслать, а официальное приглашение подъехать – не что иное, как трюк, дающий время ребяткам на то, чтобы спокойно выйти из машины и подняться к нему.
Дарья не стала сидеть в кабинете, отделанном в стандартных для такого сорта людей темно-коричневых тонах. Здесь действительно не было окон, и, против желания Филиппа, гостья вышла в коридор и выглянула в окно. Во дворе из микроавтобуса выгружались люди в военной форме. У всех было оружие.
Она почувствовала, как облегчение от ощущения превосходства захватывает ее. Теперь они в безопасности.
– Зайди в комнату, – приказным тоном посоветовал Хорин, поднимаясь по лестнице.
Она впорхнула обратно, не заставляя его повторять дважды.
Он вошел следом и, опустившись в свое кресло, вытащил сигару из деревянной шкатулочки и закурил.
– Дом моего агрессивного соседа прочесали, там никого нет. Не исключено, что он где-то поблизости.
– Нам ничто не угрожает? – ее вновь стали одолевать сомнения. – Дом такой большой, может быть, здесь остались лазейки.
– Ты молодец, что сказала мне. Теперь все пойдет так, как положено.
Старик был энергичен и свеж, несмотря на поздний час. У него даже появился румянец на щеках.
