– Тогда возьми меня с собой.
Алексей покачал головой:
– Ты останешься у Каминского. Я все сделаю сам.
– Так не пойдет. Я поеду туда, где мы вчера оставили... я буду там. Я хочу посмотреть в глаза Дамиру. Это мне нужно... нужно. Ты не понимаешь, Каледин? Он же – это три года. Три года моей жизни. Ты возьмешь у Каминского еще один пистолет, для меня, и все будет хорошо. Ну?
Она умоляла глазами Алексея, и он подумал, что, быть может, нельзя оставлять ее здесь, у Романа Эмильевича, потому что... потому что мало ли что может произойти. Пусть она уж лучше поедет на место и ждет его.
– Ну хорошо, – ответил Каледин, а потом поправил ее растрепанные волосы и добавил:
– Я вот что хотел спросить. Ты раньше была блондинка. Зачем ты перекрасилась в черный цвет и сделала себе такую прическу? Ты стала похожа на Клеопатру.
– Мне уже говорили это. Юрка Кислов, – тихо произнесла она. – В тот день. В тот самый вечер.
Алексей протянул руку и коснулся кончиками пальцев растрепанной темной пряди, смешно торчавшей из-за уха.
– Ты стала соответствовать своей фамилии, – тихо сказал он. – Опалева. Опаленная... как бабочка, влетевшая в костер.
– Главное – не сгореть, – одними губами ответила Аня.
Андроник Петросян снял трубку и неторопливо набрал номер Вайсберга.
– Михаил Моисеевич? Петросян вас беспокоит.
– Хорошо еще, что не Жванецкий, – мрачно ответил банкир.
– Я думаю, что Сафин будет крутить динамо до упора. Нужно заканчивать. Товара у него нет.
– Я не хочу слышать про наркоту. Это не мое дело. Мне нужны деньги. Двести тысяч. Остальное можете взять себе за хлопоты.
– Это не деловой разговор, Михаил Моисеевич. Мы посоветовались, и я решил, что пора заканчивать. Я не люблю, когда мне морочат голову. Все уже подготовлено. Его шофер сказал, что проедет Вторым Ивановским проулком с одиннадцати до часу дня.
– Хорошо, – сказал Вайсберг. – Только помните, что контрольный пакет акций клуба переходит ко мне. Работайте, Андроник Арамович.
Джип Дамира с Вадимом за рулем уже стоял возле клуба, когда из подкатившего такси вышел Каледин. Он осмотрелся, запахнул на груди куртку и решительно направился к машине Сафина. Открыв левую заднюю дверь, уселся с ним рядом со словами:
– Хотелось бы верить, что это утро будет для нас добрым, Дамир.
Дамир резко повернулся и произнес:
– Теперь-то ты скажешь, кто такой?
– Старый знакомый Ани. Да, кстати, – Алексей быстро посмотрел в могучий затылок сидевшего на водительском кресле Вадима и снова повернулся к Дамиру, – тебе от нее привет и вот еще... – Он вынул из кармана изящный золотой браслет. – Возвращает. Твой подарок, так?
Дамир мрачно посмотрел на Алексея и взял в руки браслет. Покрутил его в пальцах, а потом вдруг смял и швырнул на переднее сиденье.
– Это от нее, – медленно произнес Каледин, проводив взглядом изувеченный Анин браслет. – А вот это – от меня лично.
Дамир вскинулся, услышав в доселе спокойном голосе Каледина угрожающие нотки, и тут же больно ударился затылком о заднее стекло.
– За счастливое Анино детство, – сказал Алексей, потирая локоть правой руки, а потом вскинул на развернувшегося Вадима вырванный из-под куртки «каштан» Каминского и произнес:
– Ну что, Михаэль Шумахер, поехали? Да, чуть не забыл об одном незначительном факте. Деньги у тебя с собой?
Дамир вытер ребром ладони разбитое в кровь лицо, пощупал наливающийся синевой кровоподтек под глазом и вспухающую переносицу, а потом потянул на себя стоящий в ногах кейс:
– Тайсон недовазелиненный...
– Открывай, – любезно напутствовал его Алексей. – Тут все пятьдесят?
– Можешь пересчитать.
– На месте пересчитаю, – отозвался Алексей. – Давай сюда. – И он толкнул Вадима дулом в череп и бросил:
– Поехали! В Заводской район едем.
– Ты откуда такой взялся, герой? – сквозь зубы проговорил Дамир, когда джип сорвался с места и начал стремительно уходить от «Аттилы».
– Из Текстильщика. Я же сказал – Анин друг детства.
– А ты случайно не знаешь, друг детства, на кого она сейчас работает? Ведь знаешь?
– Вы задаете на редкость бестактные вопросы, Дамир Маратович, – отозвался Алексей. – Как говорится: может, вам дать ключ от квартиры, где деньги лежат? На кого она работает... Насколько мне известно, всю свою сознательную жизнь она работала только на одного хозяина – на тебя.
Дамир снова коснулся кончиками пальцев разбитого лица, поморщился и выговорил, скривив рот:
– В нехорошую игру ты, парень, влез. Ты хоть знаешь, кто к той наркоте свой интерес имеет?
– Ты об этой черножопой суке Андронике? – поинтересовался Каледин. – Конечно, знаю. Тут полностью не в теме быть – равносильно тому, чтобы на ноль помножиться.
– «Бандитского Петербурга», что ли, обсмотрелся? – усмехнулся Дамир. – Парень ты, я вижу, здоровый, а вот мозги у тебя еще не провентилированы. Иначе бы не стал строить из себя адвоката Челищева. Вадик, погоди... куда это тебя понесло?
– Там, на Радищева, ремонт, – процедил шофер, – в объезд не хочу. Покороче возьму. Через Ивановский.
– А, ну-ну, – сказал Дамир. – Ну-у-у... эт-та что такое?
Плохо скрываемое раздражение, которое прозвучало в голосе хозяина «Аттилы», можно было понять: Вадим на большой скорости вывернул из-за угла и едва не вписался в старенький раздолбанный «Москвич». Отечественный автоодр пугливо вильнул щуплым задиком с ободранным бампером и, как вспугнутая антилопа, исчез в «каменных джунглях» соседнего квартала.
– Ну, конечно! – сквозь зубы процедил Каледин. – Мусора. Останови. Как там тебя – Вадим? Останови, а то еще привяжутся, а времени у нас, как вы понимаете, Дамир Маратович, немного.
Вадим приспустил стекло. Высокий усатый инспектор, почему-то вежливо улыбаясь, заглянул в окно и проговорил:
– Старший инспектор Ванюков. Добрый день. О превышении скорости и опасной езде, а также ненакинутых ремешках и забрызганном грязью номере – это позже. Дело в том, что только что прошло сообщение: угнан джип, по всем приметам совпадающий с этим вот.
– Вадим, дай гражданину инспектору документы, – бросил Дамир отрывисто сквозь крепко сжатые зубы и покосился на напрягшегося Каледина, который, учитывая возможность провокации, незаметно для инспектора показал Дамиру пистолет-пулемет и выразительно прищелкнул языком.
– Та-ак, – протянул инспектор. – Документы в порядке. Но вот...
Дамир перекосил рот в гримасе, долженствующей означать понимающую усмешку, и прервал инспектора:
– Сколько с нас, начальник? Мы спешим, нам некогда. Я же знаю, ты сейчас будешь аптечку проверять, запаску и все такое, но вот некогда нам, понимаешь? Время – деньги.
Инспектор неопределенно пожал плечами:
