Полярный Робинзон
Покинув «Днепр», Солнцев поднял свою машину к границе стратосферы и передал управление Наде.
— До сих пор мы почти все время летели по прямой, — сказал он Иринину. — Теперь мой помощник проделает несколько сложных эволюции для того, чтобы вы, наш правительственный комиссар, увидели, на что способен «Светолет» в этих сложных условиях. — Солнцев обвел всех взглядом и едва заметно улыбнулся. — Прошу вас, товарищи, покрепче привязаться к креслам… Некоторое время «Светолет» будет, так сказать, крейсировать по замкнутому кругу, не удаляясь от «Мафусаила». Мне кажется, мы должны получше присмотреться к этому бандитскому судну. Нам следует узнать, что оно будет делать дальше. Я попрошу вас, Устин Петрович, не отходить от радиоглаза и внимательно следить за поведением пирата. Я же займусь этим прибором.
Солнцев нажал кнопку. Из стены выдвинулся аппарат, на вид ничем не отличающийся от обыкновенного радиоприемника.
— Пеленгатор? — спросил Иринин. — Что вы собираетесь здесь засекать?
Солнцев надел наушники.
— Я уверен, что «Мафусаил» поддерживает постоянную радиосвязь либо со своими хозяевами в Монии, либо с Подземным городом, куда он, очевидно, направляется. Я попробую установить направление, по которому приходят сигналы, предназначенные для пиратов. Это поможет нам найти таинственный остров.
Несколько минут в кабине царила тишина.
«Светолет» то круто взмывал вверх, то камнем падал вниз, чуть не касался льда, и снова со скоростью артиллерийского снаряда взлетал к небу. Потом вдруг делал крутой вираж, — тогда всех крепко прижимало к стенам кабины, — или начинал кувыркаться турманом, и тогда Устину Петровичу казалось, что пробил его последний час. Но Солнцев как ни в чем не бывало продолжал возиться с пеленгатором, и это побуждало Рыбникова еще внимательнее вглядываться в экран радиоглаза.
Он увидел, как темные фигурки, копошившиеся на льду вокруг «Мафусаила», повинуясь, вероятно, какой-то команде, поспешно возвратились на борт корабля. Над «Мафусаилом» появилась туча черного дыма: в его котлах начали поднимать пары.
В этот миг Солнцев удовлетворенно промолвил:
— Ага, попались!
И поспешно отметил что-то на карте.
А немного спустя крикнул и Устин Петрович:
— Пираты покидают судно!
Он увидел, как к самолету, стоявшему на корме «Мафусаила», торопливо подошли какие-то люди и исчезли в нем. Через некоторое время катапульта сбросила самолет с корабля, и он стал набирать высоту.
Солнцев сказал несколько слов по телефону, связывавшему кабину с рубкой пилота. «Светолет» неподвижно повис в воздухе на высоте около двенадцати километров.
Солнцев подошел к экрану в ту минуту, когда самолет пиратов догнал «Днепр» и сделал над ним круг. Все в кабине тревожно подались к экрану: неужели пираты будут атаковать советский ледокол?
— Лев Леонидович! — взволнованно сказал Иринин. — Мы не допустим этого!
Но самолет уже отошел от «Днепра» и устремился на север. По-видимому, он лег на свой курс.
— Нам невероятно везет, — засмеялся Солнцев. — Я не ошибся в своих предположениях: «Мафусаил» почти все время поддерживал радиосвязь с какой-то рацией на север от нас. Мне удалось ее засечь. И самолет лег именно на этот курс… Итак, вперед, — на север. Посмотрим, что там делается.
— А что вы собираетесь там делать? — спросил Иринин.
— Узнать все, что только можно, о Подземном городе, где томятся и советские люди, и доложить об этом нашему правительству.
И командир «Светолета» скрылся в рубке управления.
…Плотная серая дымка затянула океан под «Светолетом»: над поверхностью разыгралась пурга. На экране радиоглаза стремительно проносились многолетние ледяные поля, лишь кое-где разрезанные узкими трещинами и небольшими разводьями.
Вдруг Рыбников крикнул:
— Вижу землю!
Только наметанный глаз старого полярного моряка мог заметить среди мчавшихся по экрану ледяных полей клочок суши, сплошь покрытый тем же льдом.
«Светолет» повис над островом.
Впрочем, он не был неподвижен. Должно быть, он медленно снижался, так как изображение острова на экране постепенно увеличивалось. Вскоре его очертания стали заметны не только Рыбникову. Поверхность острова казалась более светлой, чем окружавшие его паковые льды, а вдоль берега широкой кромкой тянулись торосы.
Остров вытянулся длинной полосой — по меньшей мере километров на сорок — с востока на запад. Ширина же его не превышала семи-восьми километров.
Восточная часть острова была сильно приподнята. Там его пересекала горная гряда, круто срывавшаяся в море. С гор спускался огромный ледник, покрывавший весь остров. И только на юго- западной оконечности виднелась темная полоска, которую Рыбников принял сначала за глубокую трещину во льдах. Но когда «Светолет» спустился еще ниже, оказалось, что это свободный ото льдов каменистый берег, длиною не больше двух километров.
Солнцев первый обратил внимание на черные точки в этой части острова.
— Постройки, — уверенно произнес он. — Остров обитаем.
— Нет, нет, — возразил Гарри. — Если это тот остров, то обитаем он только внутри, под землей. Я никогда не слышал о людях, которые жили бы на поверхности того острова.
— Вы жили там в таких условиях, — напомнил ему Рыбников, — что многого знать не могли.
Солнцев задумчиво постучал пальцами по колену.
— Скажите, Устин Петрович, этот остров отмечен на картах?
Рыбников нерешительно покачал головой.
— Мне ничего не известно о морских экспедициях в эту часть Ледовитого океана. Официально о них во всяком случае не сообщалось. А заметить остров с самолета почти невозможно: ясные дни здесь очень редки… Да, мы, очевидно, первые сообщим миру о существовании этого острова.
— Значит, мы должны побывать на этой земле, — сказал Солнцев, — узнать, кто ее населяет, чем занимается… Итак, мы опускаемся на открытую нами землю.
Через две минуты «Светолет» приземлился на ледяной площадке и, выпустив лыжи, понесся к юго- западной оконечности острова. Через трещины машина легко перепрыгивала, над буграми взлетала.
Она вихрем пронеслась мимо построек, — их было здесь не более двух десятков, — и круто застопорила возле большой избы, сложенной из толстых бревен.
Вопреки ожиданиям Солнцева и его друзей, ни одна постройка ничем не напоминала шахтного строения и ни одна из здешних убогих хижин не могла маскировать входа в подземелье, если он существовал.
У хижин испуганно залаяли собаки. Показались одинокие фигуры закутанных в меха людей. Чем ближе подходили любопытные, тем медленнее становились их шаги, страх был сильнее любопытства.
Лев вышел из машины. Увидев человека, жители острова поспешили к нему. Это были эскимосы.
— Здравствуйте! — сказал Лев.
Его не поняли. Лев повторил приветствие на других известных ему языках.
Эскимосы промолчали. Лишь когда Иринин заговорил по-немецки, кое-кто ответил на приветствие.
— Скажите, друзья, как вы сюда попали? — спросил Иринин.
Старый эскимос, подошедший совсем близко к «Светолету», испуганно оглянулся и молча указал на
