тарелке, а после этой фразы Рембранда смущение завладело ею целиком.
– Да, конечно. Дружеское свидание.
От сердца сразу отлегло, и Галка побежала в душ.
Когда она вышла оттуда, уже одетая в свежее платье, Виктор сидел на диване с ее фотоальбомом и с интересом рассматривал снимки.
– Ты очень похожа на маму, – сказал он, заметив Галку. – А молодой человек на фото, твой бывший парень?
– Брат. Он умер, когда мне было десять. Попал под поезд.
– Сочувствую. А это кто? – Он ткнул пальцем в снимок еще одного брата, но троюродного. Он жил на Камчатке, поэтому видеться не получалось, зато письмами и фотографиями родственники обменивались регулярно.
– Тоже брат.
– Больше мужских фотографий в альбоме нет. Отсюда я делаю вывод – у тебя не было серьезных отношений. Или они оказались настолько серьезны и травматичны, что ты не сохранила ни одной фотографии своего бывшего, чтобы не бередить душу.
– У меня не было серьезных отношений, – честно ответила она. – Разве что большая неразделенная любовь.
Галка не стала добавлять, что эту самую большую любовь она испытывала к поп-звезде. Ей было немного стыдно в этом признаваться кому-либо, а уж тем более Рембранду.
– Вижу, ты готова, – проговорил он, поднимаясь с дивана.
– Готова. Только есть очень хочется. Вы… То есть ты не против, если я быстренько что-нибудь проглочу?
– Не порти аппетит. Через пятнадцать минут мы будем ужинать.
И, взяв Галку за руку, повел к выходу.
Спустя четверть часа они сидели за столиком вращающегося ресторана отеля «Паттайя Парк». Он находился на пятьдесят пятом этаже, и из окон открывался изумительный вид на город. С такой высоты Паттайя казалась сказочным местом.
– Как красиво, – восхитилась Галка.
– Я же обещал показать тебе другую Паттайю. – И он улыбнулся глазами. – Но это только начало. Потом мы выйдем на смотровую площадку, она этажом выше. А затем поедем на северную окраину города. Там есть район, где живут преимущественно богатые азиаты. Русских, европейцев и американцев редко встретишь. Рядом разбит красивейший тропический сад, куда не возят туристов. Ночью, когда не жарко, там особенно здорово гулять.
– Откуда ты знаешь про это место?
– Я там живу.
Галка вспомнила о том, как Шура рассказывала ей о вилле Виктора. Сама она в ней, конечно, не бывала. Но, по словам Машки, это был настоящий дворец среди райского сада.
Они поужинали. Острый салат с мидиями был бесподобен, как и приготовленная на гриле рыба. А поданное к ним вино подчеркивало изысканный вкус блюд и приятно кружило голову. Захмелев, Галка стала представлять Виктора в более интимной обстановке. Например, в том же саду. Ночь, они вдвоем. Он стоит так близко, что она улавливает мятный запах, исходящий от его кожи. Интересно, он обнимет ее? Поцелует? Галка не знала, хочет она этого или нет. Вроде и интересно, и волнующе, но страшно…
– О чем задумалась? – прервал ее размышления Рембранд.
– Да так… – Галка смущенно потупилась. Ей показалось, что Виктор прочел ее мысли. – Давай закажем кофе, а то я совсем пьяная…
– Давай. С чем будем пить? Тут суфле вкусное готовят. Фруктовое со взбитыми сливками.
– Ой нет, я выпью черный.
– Не любишь сладкого или следишь за фигурой?
– Скажем, стараюсь следить. А вообще я сластена.
– Я тоже. Потому толстый, не могу себе отказать в пирожных и конфетах.
– Ты не толстый, – возразила Галка. Не то чтобы она хотела польстить Виктору, просто на самом деле считала, что он выглядит неплохо. Упитанный да, с животиком, но тело мускулистое, плотное. – А вот я как квашня… – И вздохнула с сожалением.
– Глупости. У тебя ладное, пышущее здоровьем тело. И не вздумай худеть. Но и поправляться, конечно, не стоит. В общем, оставайся такой, как сейчас.
Галка слушала его с удивлением. Это что было? Комплимент?
Виктор, как будто в самом деле читал ее мысли, кивнул:
– Да, это был комплимент! – после чего заказал кофе.
На смотровой площадке они пробыли недолго. Галка устала от высоты. Ей хотелось спуститься на грешную землю.
Виктор увел ее из «Паттайя Парк», усадил на мотоцикл и повез в район, где обитал.
В саду было необыкновенно красиво и романтично. Одуряюще пахло цветами. От их аромата кружилась голова. Галка закрыла глаза и прислонилась к стволу пальмы. Тут ее чуткий нос уловил мятный запах. Он вторгся в плотное облако цветочных запахов и защекотал ей ноздри. Она испуганно открыла глаза и увидела лицо Виктора так близко, что просматривалась каждая щетинка его бороды. Несколько мгновений он смотрел на Галку, словно гипнотизируя ее, затем резко подался вперед и поцеловал девушку в губы.
Это был не первый ее поцелуй. Но первый по-взрослому значимый. Раньше она не понимала, как соприкосновение губами может родить нестерпимое желание. Обычно ей было просто приятно целоваться с парнем. И это в лучшем случае. Иной раз возникало желание отстраниться и вытереть губы. Или прикусить его язык, чтобы не засовывал так глубоко в рот. На третьем курсе института она целовалась с Костей Маркиным, первым сердцеедом общаги. С чего вдруг такой популярный парень решил облобызать ничем не примечательную девушку, оставалось только гадать. Но он сделал это! И Галина мгновенно «поплыла». Но не так, чтобы сразу после поцелуя захотеть ему отдаться. Да, возможно, поведи себя Костя как-то по-особенному, она бы ему не отказала, но тот, оторвавшись от ее губ, принялся за мочку уха, и Галке стало щекотно, а потом он так небрежно провел рукой по ее груди, точно пыль с мебели стер, что она мгновенно отрезвела…
Сейчас же с ней творилось что-то невообразимое!
Виктор целовал ее, а она не просто плыла. Она таяла…
Ног не чувствовала, рук не чувствовала. Будто их растопил внутренний жар, обдавший тело сразу, как только Виктор припал к ее губам.
«Как же я хочу его… мамочки, мамочки, мамочки!» – мысленно застонала Галка. А когда Рембранд прижал ее к себе и пробежался горячими руками по спине, стон вырвался наружу. Короткий и сдавленный. Такой издают люди, когда им больно. Томно, страстно, как в эротическом кино Галка стонать не умела.
– Как же я хочу тебя, – прошептал Виктор и нежно куснул мочку ее уха. А затем провел рукой по ее груди.
Он делал то же, что и Костя Маркин. Видимо, все мужчины, желая возбудить женщину, действуют примерно одинаково. Тогда почему на ласки красавца-студента она не реагировала, а от любого прикосновения Виктора теряла контроль над собой?
«Может, дело в опыте, – пыталась анализировать Галка. – Виктор взрослый, он знает, как нужно целовать, ласкать… Или я стала старше и по-другому чувствую? Иначе говоря, «девочка созрела»…»
– У тебя были мужчины? – спросил Виктор, чуть отстранившись, но не убрав рук. Они продолжали блуждать по телу девушки, обжигая те места, до которых дотрагивались. И Галке казалось, что все оно состоит из эрогенных зон.
– Нет, – хрипло ответила она.
– Я так и думал… – И нежно-нежно поцеловал ее. – Хочешь, я стану первым? Если нет, я не обижусь…
«Зачем он спрашивает? – с раздражением подумала она. – Неужели не понятно, что я хочу?»
– Ты, наверное, недоумеваешь, почему я задаю тебе этот вопрос? – спросил Виктор.
Она кивнула.
