– Слушай, – нахмурился допрашивающий его мужчина, – я могу до предела осложнить тебе жизнь, и ты это прекрасно понимаешь. Но я тотчас забуду про тебя, как только выйду отсюда... если мы поладим. Усек?
– Да я действительно не знаю! Она должна была ночью приехать с Гамлетом, но не приехала. – Весь вид сутенера говорил о том, что он в самом деле старается помочь следствию. – Гамлет – это тот, кого вы во дворе нашли, – видя недоумевающий взгляд майора, пояснил сутенер. Джек благоразумно помалкивал и в беседу встревать не собирался. Он только мотал головой, периодически переводя взгляд с одного собеседника на другого, в зависимости от того, кто говорил в данный момент.
– Где живет, фамилия?.. – насел на Саныча майор.
– Где живет, не знаю. Зовут Светка, и фамилия на С начинается. Сергеева? Семенова?.. – принялся гадать сутенер.
– Ты чего мне мозги трешь?! – сердито перебил его допрашивающий. – Или, может, в камеру хочешь? Ты думаешь, падла, я не найду, за что тебя туда упрятать?! Да у тебя же наверняка ее паспорт где-то в нычке лежит!
– Да нет же! – в отчаянии воскликнул Саныч. – Она дебютантка у нас. Можно сказать – на пробе была!
– Что ж ты неопытную девицу к такому человеку отправил?
– Позвонил поздно, да к тому же просил, чтоб обязательно блондинка была! Высший сорт, говорит, хочу. А Балерина – самый смак! На морду красивая и фигурка точеная. И ходит – как танцует! Потому Балериной и окрестили.
– И ты ее паспорта не видел? – вновь не поверил ему мужчина.
– Да нет же, мельком видел, но срисовать данные не успел! Знаю, что приехала из Тарасова. Говорит, что с подругой на квартире остановились.
– Адрес в Тарасове! – рявкнул на него Петров.
– Да не успел я записать! Она вечером по звонку к нам подвалила. Говорит: «С работой определиться хочу». Я смотрю – бабец экстра-класса! Спросил: «Ты раньше проституткой работала?» Она говорит: «Да»...
Между тем второй «гость» подошел к окну и, отогнув уголок портьеры, выглянул во двор.
Санычу показалось, что он услышал звук подъехавшей машины.
Тот, что назвался майором Петровым, обменялся со спутником понимающим взглядом.
– Особые приметы у нее есть? – вставая, задал вопрос старший.
– Нет, – тоже вставая, облегченно вздохнул Саныч. Он понял, что неприятные гости собираются уходить, и несказанно обрадовался. – Хотя... веселая она все время какая-то... Может, с наркотой дружит?
– Мы уходим, – негромко сказал товарищу «майор Петров». – Приберись.
В руке второго, смотревшего в окно, вновь мгновенно появился пистолет. Молодые люди даже не успели испугаться, как раздались подряд два негромких хлопка...
Когда в дверь настойчиво звонили и стучали настоящие сотрудники милиции, открыть им ее было уже некому.
Хлопнула пустым звуком фанерная, давно не крашенная подъездная дверь малосемейки на окраине Тарасова.
Двое молодых людей, сидевших на корточках между третьим и четвертым этажом, перестали разговаривать и насторожились. Девица примерно их возраста, сидевшая тут же, быстро встала и оперлась спиной о бетон стены, чем вызвала смешок своих приятелей. В подъезде стоял характерный запах, похожий на тот, что возникает, когда горит прелая листва. Любой инспектор из отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков моментально определил бы, что совсем недавно тут «долбили косяк» – курили анашу.
– Лена, тебе не в лом так стоять? – еле ворочая непослушными губами, поинтересовался один из подростков у приятельницы.
Та как-то неестественно хихикнула в ответ и подтвердила его предположение:
– В лом.
– А чего же встала? – встрял в разговор второй.
Шаги на лестнице стали звучать громче, и вся троица притихла, ожидая, пока человек, нарушивший их спокойствие, либо пройдет мимо, либо откроет коридорную дверь.
Человек продолжал подниматься, и шаги его все отчетливей звучали в подъездной тиши.
– Баба идет, – негромко изрек паренек с бейсболкой на голове и авторитетно посмотрел на приятеля.
– Каблуки... – еле слышно отозвался второй, соглашаясь, – каблуки... слышно.
– Ну тебя, Серж, и зацепило! – вновь хихикнула девица.
– А тебя чего, не накрыло разве? – поднял на нее покрасневшие, словно воспаленные глаза Серж, худоплечий паренек с большой черноволосой головой. В его вопросе прозвучал вызов.
– Накрыло, – поспешно подтвердила девушка. – Классная шмаль, ничего не скажешь!
Между тем цоканье каблучков все приближалось. Еще мгновение, и их обладательница появилась в поле зрения молодых наркоманов.
– Привет, – скосив глаза в сторону симпатичной женщины, выдавил из себя одетый в бейсболку паренек.
– Кумарите, – вместо приветствия, скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла появившаяся особа. – Есть что «дунуть»?
– Не-а, – лениво отозвался за товарища Серж. – Тонька только на «косяк» дала. Мы его раздолбали уже.
– Дома она? – полюбопытствовала женщина неожиданно хриплым голосом. Прочистив горло, она сплюнула прямо на бетон лестничного пролета.
– Дома, – вступила в разговор девушка. Женщина посмотрела на нее, хотела что-то сказать, но передумала и молча прошла мимо подростков.
Еще некоторое время было слышно, как цокают ее каблучки, затем молодежь услышала пронзительный дверной звонок. Через некоторое время донесся голос их недавней собеседницы:
– Привет, Тоня, – в нем явно звучали заискивающие нотки.
– Эти, что ли, там кумарят? Духан на весь подъезд стоит! – вместо приветствия ответил грудной женский голос. – Пойдешь назад, скажи, что больше не дам. Я их предупреждала, чтоб не курили в подъезде! Зайди, что торчишь!
После гневного монолога Тоньки дверь с шумом захлопнулась.
Чуть раньше, в полумраке подъезда, можно было бы только заметить, что прошедшая мимо молодых наркоманов женщина обладает весьма недурственной фигуркой. Остальное скрывал дефицит освещения. Теперь, уже при электрическом свете, можно было с уверенностью сказать, что бог наградил вошедшую в квартиру известной барыги Антонины даму не только замечательной фигурой. Настоящие белокурые волосы обрамляли правильный овал лица. Приятные черты его когда-то делали женщину неотразимо красивой!
Когда-то!
Увы! Печальные, рано постаревшие глаза, сеть едва заметных морщин под ними. Время! Безжалостное время!
Но не только время виновато было в том, что эта красивая женщина начала увядать намного раньше установленного ей природой срока...
– Тоня! Дай граммульку, – жалостливо глядя в глаза торговке зельем, робко попросила блондинка.
– Таня! Ты мне уже сколько должна?
– Ты же знаешь, я болела и не могла работать!
– А теперь можешь? – с сомнением покачала головой барыга, скрестив руки на необъятной груди.
Татьяна, так звали белокурую женщину, уловив по интонации, что продавщица наркоты в хорошем настроении, принялась уговаривать ее с удвоенной энергией:
– Я вот сейчас как раз выходить и собиралась! Только ломает меня... Что же я в таком состоянии
