Сел мальчик на порог лавки и сидит. Вот уж и вечер близко. Покупатели удивляются, спрашивают, откуда этот мальчик и что ему нужно.
Надоело это хозяину лавки. Скорей бы от мальчика отделаться.
— Ну вот что, давай сюда мисо. Сколько ты за него хочешь?
— Здесь три мерки. Немного, но это всё моё богатство.
— Вот как! Ну, выбирай в лавке, что понравится.
— Вон в углу старый топор валяется, весь в зазубринах, отдай мне его.
— Ну и прост же ты, я погляжу. Бери, бери!
Взял мальчик старый топор и пошёл к кузнецу.
— Кузнец, кузнец, не нужен ли тебе этот топор?
— Куда он мне, у меня и без него старого железа много.
Сел мальчик на порог кузницы. Сидит день, сидит другой. Стало кузнецу его жаль.
— Ну хорошо, я куплю у тебя топор.
— Не могу я продать его за деньги, а вот на меч сменял бы.
— Ого, совсем маленький, а уже к мечу тянешься. Ну, выбирай, какой хочешь.
— Дай мне вон тот сломанный, без рукояти.
— Ах, этот? Худо же ты выбрал. Да бери его, пожалуйста.
Взял мальчик старый меч без рукояти и пошёл к берегу моря.
Дело шло к полудню. Было так жарко, что казалось, вот-вот море закипит. Сморила мальчика дремота. Положил он меч под голову и уснул.
Шёл мимо вор. Увидел он меч под головой спящего мальчика, подкрался и протянул было руку к мечу. Вдруг меч превратился в страшную змею. Вытянула змея голову и злобно зашипела. Отдёрнул вор руку. А змея опять превратилась в меч. Думает вор, ему почудилось. Снова попробовал он схватить меч. Да не тут-то было. Меч опять принял образ рассерженной змеи и как кинется на вора. Бросился тот бежать без оглядки.
Стоял в гавани заморский корабль. Был на корабле старый кормчий. Увидел он всё это и подумал: «Э-э, не простой это меч!»
Позвал он мальчика громким голосом:
— Эй, мальчуган, проснись! Иди ко мне сюда!
Поднялся мальчик на корабль. Стал кормчий просить:
— Продай мне твой сломанный меч.
— Продать не продам, а сменять, изволь, сменяю.
— Что же ты хочешь в обмен?
— Дай мне за него шёлковые ширмы.
— О-о, у меня богатый выбор расписных шёлковых ширм. Выбирай, какие хочешь.
— Дай мне вот эти, рваные.
— Ну, я вижу, ты чудак. Бери, коли понравились.
Взвалил мальчик рваные ширмы на спину и отправился в царский сад. Пропустили его стражники. Подумали они, что несёт он ширмы по царскому приказу.
А в саду у царя красиво. Ручьи журчат. Через ручьи мосты переброшены с точёными перилами. Перешёл мальчик через семь мостов и поставил свои ширмы в тени ветвистого дерева. Лёг и уснул.
А на ширмах был соловей нарисован.
Вдруг соловей встрепенулся и запел, да так чудесно!
Сбежались люди послушать его.
Сам царь вышел из своего дворца. Никогда он не слышал такого прекрасного соловьиного пения.
— Проснись, мальчик, проснись. Продай мне эти ширмы, я за них гору денег тебе насыплю.
— Нет, не продажные эти ширмы, царь. Не возьму я за них ни серебра, ни золота. А вот обменять — обменяю.
— Что же ты просишь в обмен?
— Отдай мне, царь, всю воду в твоих владениях, и морскую и речную.
«Мальчик-то, видно, не в своём уме. Ну, как он унесёт всю воду, и морскую и речную?» — подумал царь. Усмехнулся и говорит:
— Что ж, согласен. Бери себе всю воду в моём царстве.
— Смотри же, царь, ты дал слово, сдержи его.
В тот же день вышел царский указ. Отдал царь во владение мальчику всю воду на острове Окинава.
Не стал мальчик мешкать, нанял много сборщиков денег.
На другое утро пошли женщины, как всегда, черпать воду в реке. А сборщики тут как тут. Требуют с каждой десять медных монет. Пошли женщины к морю. И здесь сборщики стерегут. Плати пять медных монет за морскую воду.
Поднялся крик, шум. Побросали женщины вёдра, кувшины, плачут в голос. Побежали люди к царю:
— За что нам такое разорение?
Понял тут царь свою ошибку. Призвал он к себе мальчика:
— Возьми с меня сколько хочешь денег, только верни мне воду, морскую и речную.
— Хорошо, царь, верну тебе всю воду, только ответь мне правдиво на один вопрос.
— Спрашивай, отвечу.
— Вот что случилось когда-то на нашем острове. Была у одного человека жена, добрая и разумная. Как-то раз взглянула она на море и воскликнула: «Какой большой корабль!» За это муж выгнал её из дома. А у прогнанной жены сын родился. Горькую нужду терпела она с ребёнком, пока от горя не умерла. Теперь скажи мне по совести, царь: хорошо ли поступил тот человек?
Долго молчал царь и наконец ответил:
— Нет, дурно поступил он с женой и несправедливо.
— К какому же наказанию, царь, ты приговоришь его?
Тут понял царь, кто перед ним стоит, и снял с себя свой царский венец.
— С этого дня, мой сын, правь здесь на острове вместо меня.
— Так вот моя первая воля. Пусть отныне на острове Окинава каждый любуется морем сколько захочет. Нет большей радости на свете, чем смотреть, как вольно и весело плывут по морю корабли на белых парусах.
Горное чудище — Омои
Давно-давно это было.
Жил в одной деревне бочар. Как-то раз пошёл он в соседнюю деревню бочки чинить. Было раннее утро, ещё третьи петухи не пропели. Верхушки гор красным огнём горят, а в бамбуковой чаще хоть фонарь зажигай, так темно.
Идёт бочар по тропинке вверх на гору, вниз с горы, петлей вокруг горы и снова вверх на гору. В руках держит лёгкие бамбуковые обручи. Эти обручи он на бочки набивал, чтобы крепко, дружной семьёй держались вместе дощечки-клёпки.
Идёт и напевает:
