– Так что же ты мне сразу об этом не сказал, идиот?! – рявнул на него Полунин.
– А потому, что ты мне сам, Иваныч, велел сначала рассказать об омоновцах, – ехидно ответил Мухин. – Так что, извини, идиот – это ты!
Все получилось совершенно случайно. В тот вечер, когда Виталию удалось скрыться от омоновца, Лариса, девушка Мухина, повезла его к своей лучшей подруге, Марине. Марина работала секретаршей у директора «Оливера» и жила одна. Вот Лариса и хотела попросить ее пустить их с Виталием к себе на пару дней, пока Мухин не найдет какого-нибудь другого убежища. Но Марина отказала.
– Ой, да ты что, Ларка! Я не могу. – Девушки на лестничной площадке говорили вполголоса, но Мухин, стоявший этажом ниже, все равно слышал. – За мной менты следят!
– А за тобой почему? – недоверчиво спросила Лариса. – Рулон туалетной бумаги с работы скоммуниздила?
– Сама ты рулон бумаги! – обиделась Марина. – У нас там такое творится, я чуть от страха не умерла! На директора менты наехали. Больше ничего не скажу. А то они мне голову открутят...
Услышав о наезде ментов на директора «Оливера», Виталий бросился вверх по ступенькам и, перепугав до смерти Марину, заставил ее рассказать, что случилось.
Оказалось, десять дней назад на директора «Оливера» наехали менты, потребовав платить им «налог на защиту». Марина до сих пор не могла прийти в себя. Директору прострелили ногу, а ее жестоко избили и приказали обоим молчать, пригрозив убить в случае неповиновения.
Первыми в кабинет вошли Исаев, Грушицын и Громов. Сами они ничего не делали, просто стояли и смотрели, как четверо парней издевались над ней и над ее шефом. А потом как ни в чем не бывало ушли, приказав директору на следующий день принести деньги.
– Не знаю, отдал им шеф деньги или нет, но он куда-то пропал, отправив и меня в отпуск, – закончила свой рассказ Марина. – А теперь, раз уж вы все знаете, топайте отсюда, пока еще какого-нибудь дерьма не случилось. И если кому-нибудь проболтаетесь, я лично буду все отрицать!
Вот тогда Мухину и пришла в голову мысль позвонить Владимиру домой. Но он отложил разговор до следующего дня, а потом так и не смог связаться с Полуниным.
Выслушав его, Полунин покачал головой. Известие о присутствии пpи наезде прокурора, начальника налоговой полиции и начальника УВД было интересно, но пока бесполезно с практической точки зрения. Совершенно ясно, что Марина откажется давать показания, пока у нее не будет абсолютной уверенности в собственной безопасности. Да и одних ее показаний недостаточно для возбуждения уголовного дела против шайки рэкетиров.
У всех присутствующих в тот вечер в кабинете директора «Оливера» наверняка найдется железное алиби. К тому же, используя арест Батурина, адвокаты повернут это дело так, будто Полунин пытается подтасовать факты, чтобы помочь другу избежать наказания. Впрочем, обвинение Исаева и компании в вымогательстве все равно не освободит Николая из тюрьмы. Тут нужно что-то поэффективней!
– Сиди здесь, я сейчас вернусь. – Полунин поднялся с дивана.
– Ты куда собрался, Иваныч? – удивленно посмотрел на него Фиксатый. – А как же я?
– Сказал же, сиди, я мигом, – недовольно ответил Владимир и вышел из подсобки.
Полунин решил сходить в банкетный зал ресторана и поговорить с метрдотелем. Судя по рассказу Мухина, первой фирмой, на которую наехали менты Исаева, был именно «Оливер». Вряд ли в качестве первой жеpтвы директор ресторана был выбран случайно.
Исаев мог не знать, что «Оливер» для местных группировок является неприкосновенным местом. Он был лакомым кусочком, и однажды в городе из-за ресторана едва не вспыхнула серьезная война между несколькими группировками. Полунину удалось предотвратить ее, предложив сделать «Оливер» нейтральной территорией.
С тех пор ресторан стал своеобразным символом уважения друг к другу. Эдакой Организацией Объединенных Наций в преступном мире города. Таким образом, наехав на его директора, Исаев объявил войну всем преступным группировкам. Правда, директор «Оливера» немного нарушил его планы, сбежав куда-то, вместо того чтобы обратиться за помощью к браткам.
Владимир не сомневался, что подобная акция не могла возникнуть спонтанно и была заранее тщательно подготовлена Исаевым. Например, за ужином в ресторане. Вряд ли метрдотель сообщит ему что-то интересное. И все же он или кто-нибудь еще из персонала должен был видеть, как в тот вечер, две недели назад, Исаев с подельниками поднимался в кабинет директора. А этот факт тоже мог пригодиться в дальнейшем.
Полунин по служебному коридору прошел в банкетный зал. Официант, с которым он едва не столкнулся в дверях, удивленно посмотрел на Владимира, появившегося из подсобных помещений, но от вопросов воздержался. Полунин посторонился, пропуская его, а затем увидел метрдотеля.
– Степаныч, можно тебя на минуту? – окликнул его Владимир.
– А, Владимир Иванович! Рад вас видеть, – заулыбался метрдотель, подходя к Полунину. – Постарел я, видно. Что-то не заметил, как вы к нам вошли.
– Я через служебный вход. Там ближе, – усмехнулся Владимир. – У меня к тебе парочка вопросов.
– Внимательно слушаю вас, Владимир Иванович, – кивнул метрдотель. – Что-нибудь случилось?
– Вот это я и пытаюсь выяснить, – ответил Полунин. – Не помнишь, кто из постоянных клиентов две недели назад вечером, как раз перед отъездом вашего директора, приходил в ресторан?
– Да разве сейчас вспомнишь, – развел руками Степаныч. – На то они и постоянные клиенты, что почти каждый вечер приходят.
– Ладно, по-другому, – вздохнул Владимир. – В котором часу в тот вечер пришли в ресторан Исаев, Грушицын и Громов?
– А они разве были тогда? – удивился метрдотель и тут же хлопнул себя рукой по лбу. – А-а, ну конечно! К ним потом два милиционера и два гражданских присоединились. Меня в сторонку отодвинули и вошли в зал. На меня ноль внимания. Простые менты, а вели себя, будто крутые!
– Вот это уже лучше, – Полунин похлопал старика по плечу. – Теперь постарайся вспомнить, что еще необычного произошло в тот вечер? Может, скандал какой вышел, или «Скорая» в ресторан приезжала?
– Да упаси бог, Владимир Иванович! – испугался Степаныч. – Скандалы у нас, конечно, бывают, но мы же не общепит какой, чтобы к нам «Скорая» ездила! У нас людей не прокисшими помоями кормят.
– Забудь про «Скорую», – оборвал его Владимир, закатив глаза. – Вспомни лучше, было в тот вечер что-нибудь необычное или нет?
– Да, кажется, ничего особенного, – пожал плечами метрдотель. – Только Ленка, наша посудомойка, руку кипятком ошпарила. Или это на другой день было?
– Давай вернемся к нашим баранам, – теряя терпение, проговорил Полунин и, увидев непонимающий взгляд Степаныча, едва не шлепнул его ладонью по лбу. – Я про Исаева и его компанию толкую! Они в тот вечер не поднимались к директору?
– А зачем? – удивился метрдотель, даже не подозревая, что Полунин едва сдерживается, чтобы не дать ему зуботычину.
– Не знаю зачем, – изо всех сил стараясь сохранить спокойствие, проговорил Полунин, стиснув зубы. – Просто скажи, поднимались они наверх или нет?!
– Я бы сказал, Владимир Иванович, – развел руками метрдотель. – Hо они же в кабинетах сидели, а я там только по вызовам бываю. Мое дело за банкетным залом следить и встречать важных посетителей...
– А кто мог видеть, ходили они к директору или нет? – оборвал Степаныча Владимир.
– Ну, Мишка-охранник. Он дежурил в тот вечер, и еще официант. Тот, который их обслуживал, – хмыкнул метрдотель. – Но Мишки до шести не будет, а официант, вон он бегает, приборы расставляет, Васька, ну-ка иди сюда! – громко крикнул метрдотель. – Ты Владимиру Ивановичу нужен.
– А что случилось? – подходя к Полунину, настороженно проговорил тот самый официант, с которым они едва не столкнулись в дверях.
– Ты две недели назад кабинеты обслуживал? – строго спросил Степаныч, вмиг превратившись из раболепствующей прислуги в о-очень большого босса.
– Я, и что? – склонил голову набок официант.
