Что-то здесь было не так. Только вот что? С видеокассетой было тоже не все ясно. Самый главный вопрос: кто установил камеру и зачем? Эту работу мог выполнить только специалист. «Ну, предположим, – размышлял Китаец, – специалиста можно нанять. Но нанять его мог только сам Бондаренко или его жена. Черт возьми», – вслух выругался он. Китаец мысленно представил себе, где должна была быть установлена камера... В шкафу. Но тогда Светлана не могла не знать об этом! Может, она таким образом коллекционировала видеозаписи, просматривая их на досуге, чтобы возбудить себя? Но она и без того «заводилась» с полуоборота, а хранить такой компромат у себя дома было очень опасно. Муж мог заинтересоваться кассетой, случайно поставить ее в видеомагнитофон и увидеть... Увидеть... увидеть... Вот именно, увидеть.
Он достал сигарету и с удовольствием затянулся.
Кассета... кассета... Возможно, она специально была оставлена на столе «самоубийцы» настоящим убийцей, чтобы пустить следствие по ложному следу. Но милиция, как сказал Гортун, все равно выбрала эту версию. Так проще. Не нужно никого искать. Со стороны все кажется достаточно правдоподобно: ревнивый муж возвращается из командировки на день раньше, застает жену с любовником, убивает ее, а потом и себя. Но Китаец с самого начала не очень-то верил в самоубийство. Что ж, придется ему распутать и этот клубок... Только вот с клиентом пока напряженка.
Но завтра он постарается встретиться со Снежиным. Можно было, конечно, попробовать узнать его домашний телефон у Юли – она ведь «дружит» с его сыном, только вот почему-то не хотелось к ней обращаться после того, как она сказала, что торопиться ни к чему.
Незаметно для самого себя он добрался до улицы Пушкина. «Массо» одиноко стоял на том месте, где Китайцу пришлось на время оставить его. Танин окинул его профессиональным взглядом, заглянул под днище и, нажав кнопку электронного ключа, забрался в салон. Через четверть часа он затормозил перед своей конторой.
– Танин, – Лиза встретила его укоризненным взглядом, – ты залез в долги.
– Не понял, – удивленно посмотрел на нее Китаец.
– Не прикидывайся, – улыбнулась Лиза, – деньги, которые ты дал мне сегодня утром, ты взял у мамуси.
– Дедукция? – Танин сделал удивленное лицо. – Или интуиция?
– Не забывай, Танин, – с серьезным видом произнесла Лиза, – я – секретарь частного детектива. У меня свои методы. – Она лукаво посмотрела на него и рассмеялась. – Звонил Мамуся и спрашивал, не нужны ли тебе еще деньги, – пояснила Лиза.
– Что ты ему сказала? – поинтересовался Танин.
– Что я могла ему сказать? – пожала плечами Лиза. – Сказала, что на обязательные платежи хватило, и даже осталось мне на зарплату. Он просил позвонить.
– Ладно, – кивнул Танин, – соедини меня с ним. Он подождал, пока Лиза дозвонится до Бухмана, и взял трубку.
– Мамуся, – услышал он бодрый голос Бухмана, – я хотел тебе еще подбросить «капусты», но Ли Зи убедила меня, что ты со всеми рассчитался. Это правда?
– Спасибо, Игорь, ты меня очень выручил.
– Ну что, нашел того, кто «пришил» твою куколку? – поинтересовался Бухман.
– Я что, по-твоему, реактивный? – усмехнулся Китаец. – Прошло только двенадцать часов, даже меньше. Да к тому же что-то клиент пошел несговорчивый.
– Взялся за гуж – не забудь сходить в душ, мамуся, – хохотнул в трубку Бухман.
– Да пошел ты... – буркнул Китаец. – Кстати, ты что-нибудь слышал о Романе Сергеевиче Бондаренко, гендиректоре ОАО «Тарасовспирт»?
– Кое-что слышал, – посерьезнел Бухман. – Что тебя конкретно интересует?
– Ну вообще, что он был за человек?
– Почему был? – удивленно спросил Бухман. – Он что, умер?
– Вот именно.
– Это как-то связано с убийством твоей куколки? – догадался Бухман.
– Он был ее мужем.
– Фью-и-и, – свистнул в трубку Игорь Юрьевич, – ну дела. Ему что, тоже помогли отправиться на тот свет?
– Кажется.
– Что значит – кажется? Да или нет?
– Пока не могу тебе сказать ничего конкретного, – угрюмо произнес Китаец, – но все выглядит так, словно он из ревности пристрелил свою жену, а потом пустил себе пулю в лоб, вернее в рот. Так ты можешь что-нибудь о нем сказать?
– Ну, мамуся... – задумался Бухман, – он был относительно честным человеком.
– Объясни, пожалуйста, – Китаец опустился на стул возле Лизиного стола, зажал трубку плечом и закурил.
Лиза услужливо пододвинула ему пепельницу.
– Он был честным человеком, – вздохнул Бухман, – насколько вообще возможно быть честным, занимая должность генерального директора спиртзавода. Ты хоть представляешь, какую прибыль приносит производство спирта?
– Ну? – Китаец приготовился слушать.
– Чтобы в детали не вдаваться, просто скажу, что составляет она больше тысячи семисот процентов. А это значит – семнадцать рублей на один вложенный.
– Неужели так много? – искренне удивился Танин.
– Не сомневайся, мамуся.
– Ладно, Игорь, спасибо, – поблагодарил его Танин.
– Звони, если что.
– Обязательно, – Китаец положил трубку. – Вот что, Лиза, – посмотрел он на секретаршу. – Мне нужно кое-что обдумать, если кто будет меня спрашивать, – пусть подождут.
– Опять гадать будешь? – Лиза знала об увлечении своего шефа и относилась к нему уважительно, если не сказать, благоговейно. – Ты обещал предсказать мне судьбу, – она выпятила губки.
– Не сейчас, Лизок. – Он прошел к себе в кабинет, закрыв за собой дверь, достал с полки небольшой бамбуковый футляр с монетами и сел к столу. Расстелив на столе кусок красного шелка, Китаец задумался. Он собирался обратиться за советом к «И-Цзин», а для этого нужно было мысленно погрузиться в ситуацию и хорошо понять, что, собственно, тебя интересует. Иногда после недолгого размышления ответ на вопрос приходил без обращения к гексаграммам, и тогда Китаец убирал шелк и футляр с монетами на полку, даже не воспользовавшись ими.
Сейчас совет ему был необходим. Однако это не значит, что в «И-Цзин» даны конкретные указания. Человек – сам творец своей судьбы. После построения гексаграммы нужно было ее истолковать. Сосредоточившись, Китаец потряс футляр и, открыв его, выбросил монеты на стол. Повторив эту операцию шесть раз, он нарисовал на листке бумаги исходную гексаграмму. Она носила название «Гоу», то есть «Встреча», и представляла собой одну прерывистую черту, над которой было пять сплошных.
Еще не заглядывая в «И-Цзин», Китаец оценил, что это иньская гексаграмма, то есть женская. Одна иньская черта управляет пятью мужскими. Это могло означать женщину, которая очень социально активна, а может быть, даже опасна.
Китаец открыл книгу. В окне, сопровождавшем гексаграмму, два человека держались за противоположные концы веревки. Это означало спор или запутанное дело. «Очень подходит к ситуации», – пробормотал Китаец и прочел толкование: «Встреча. Дева сильна. Не следует жениться на такой деве». Толкование лишь подтвердило его первоначальную трактовку. «Не следует жениться...» не означало, конечно, буквально того обряда, о котором здесь шла речь. Просто неплохо было бы воздержаться от общения с какой-то женщиной или, по крайней мере, быть начеку.
Подвижная, то есть изменяющаяся черта, яо, была третьей. В комментарии к третьей черте было написано: «Если он помнит об опасностях, нет большой ошибки».
Китаец закрыл книгу и откинулся на спинку кресла. «И-Цзин» явно предупреждала его об опасностях,
