холод, равны все. Никто не ропщет. Холод идет снаружи, холод умирает изнутри, нет того небесного огня, который может его прогнать. Стужа пришла давно, стужа уйдет не скоро — таков мир. Не Верные Псы его сотворили, не Верным Псам его винить. Никто не виноват, что мир стал таким. Долг Верных Псов — выжить и изменить, но сначала нужно пережить холод. Он не такой страшный, как они, но его не победить в честном поединке. Он чувствует себя всесильным, и даже не замечает людей.
Тепло огненных прутов, тепло тел — сейчас все вместе. Все тесно прижаты друг к другу, а когда кто- то умирает — его относят в сторону, потому что он больше не может греть. Этой зимой умерли многие. Их тела лежат рядом, и будут лежать, пока холод не пройдет, общий дом заперт, и те люди, что в нем собрались, до весны не узнают, что случилось с остальными. Кто выжил. Кто нет. Их шесть десятков, и еще полтора десятка тех, кто ушел в голубой мир. Самый старый — ведун, его берегут, берегут опытных охотников, Гин Палец и Чар Воздух, они сильнее и выносливее, им нужно тепло, чтоб ранней весной они уже смогли уйти на первую охоту. Женщины, дети, младенцы, они были слабее и умирали чаще, но сейчас было не время для грусти. Зимой все цвета белые.
Ниту сегодня исполнилось семь лет. Он не такой, как другие дети, он родился зимой. Не самый сильный, не самый здоровый, он держался и грел двоих маленьких детей — мальчика полутора лет и девочку двух с половиной. Их мать недавно замерзла, а у кормилицы было трое своих детей. Раньше четверо, самый младший, который родился прошлой осенью, замерз. Его первая зима стала последней. Нит считался уже почти взрослым. С ним говорили, как с равным, он слушал 'уроки холода'. Даже в такой мороз ведун и старшие охотники учили детей, потому что потом не будет времени — после такой тяжелой зимы будет плохая охота и бедный урожай. Не все звери могут пережить холод, плодовые деревья вымерзают. Ниту хотелось спать, но каждый раз, когда его глаза смыкались, он вспоминал о тех, за чьи жизни он отвечает. Дети. Они еще не понимают, что сон — смерть, бодрствование — жизнь. Они не понимают, почему так холодно, почему больше не двигается их мать, самый близкий в мире человек. Они рвутся к ней, но туда нельзя. Мертвое с мертвым, живое с живым. Иначе — смерть.
Все Верные Псы были раздеты — их одеждой были тела других людей, потому что ни одна, даже самая плотная медвежья или лисья шкура не могла сдержать тепло а такой мороз. Они дышали друг на друга, и если кто-то переставал дарить тепло — он был мертв. Все шевелились, но никто не двигался — нельзя лежать без движения, заснешь, и больше не проснешься, нельзя неразумно тратить силы, их должно хватить до весны. Холод был снаружи, холод был изнутри, холод полз прозрачной призрачной змеей и пил тепло губами Али-обманщика. Шэна, самая младшая из матерей, ей только исполнилось четырнадцать, оставила своего первенца — он стал горячим и ведун сказал, что это плохой жар, который только приумножит холод. Этот жар принесет другим боль, ребенок был еще жив, но уже мертв, он плакал, но его плач никто не слышал. Так надо. Выживет тот, кто сможет выжить.
Если половина тех, кто сейчас греет друг друга, доживет до весны — это будет хорошо. Сок земли у них есть. Еда тоже. Когда ведун сказал, что идет большой мороз, все запасы были перенесены сюда, в общий дом — в мороз нельзя выходить на улицу. Зимой надо жить и ждать. Толстые двойные каменные стены, между ними густой пух, который очень плохо пропускает тепло, но даже это не может защитить от холода. На улице человек замерзнет быстрее, чем успеет вдохнуть. Такие холода бывают редко, раз в поколение, такие холода были раньше, такие холода будут впредь. Когда двадцать лет назад пришел большой мороз, умер каждый третий. Это жизнь. Холод слеп, глух и нем, ведуны могут говорить с ветром, землей, разумными и неразумными, но стужа не хочет их слушать. Она приходит, когда настало ее время, и уходит, когда того пожелает сама. Весна будет ранней, лето будет жарким, осень будет долгой и теплой, те, кто переживут эту зиму, доживут и до следующей весны. Жизнь не злая, не добрая, она такая, как есть. Если больно жить ради жизни, живи ради долга.
Ниту семь лет. Чар Воздух рассказывает про нож-траву. Ее листья — как сталь, ее стебли умеют двигаться против ветра. Против нож-травы поможет огонь и плеть, ее стебли гибкие, но хрупкие, их легко можно перерубить у самого основания. Когда нож-трава срублена, листья теряют свою прочность. Нож- трава опасна только весной и летом, осенью она становится мягкой, и ее можно больше не бояться. Гит Палец говорит про древесные грибы. Они почти все ядовитые, единственный древесный гриб, который можно высушить и есть — гриб-толстяк, он имеет ножку, чуть утолщенную в середине, только она съедобная. Головка, иногда белая, иногда серая, иногда бурая, всегда имеет двойной ободок, но ее трогать нельзя. В ней живут маленькие, невидимые глазу червяки, которые, попав в желудок человека, начинают быстро размножаться, и через несколько дней его убивают. Рик Огонь, ведун, говорил про мир вокруг. Про белую траву и проход, где волк никогда не тронет зайца, про лес, где нужно опасаться больших пауков, про подземное болото, которое двигается с места на место, про степь, где много песка, мало хищников, но охотится там нельзя, потому что все, что живет в ней, заражено невидимой смертью. Нит, и еще семь мальчиков от шести до девяти лет, слушали 'уроки холода'. Это была их жизнь. Если они выживут, станут охотниками, и должны знать все про окружающий мир. Если они вырастут, то будут делиться опытом со своими детьми. Женщины молчали. У женщин меньше сил, но больше терпения, а внутри — новая жизнь, которая еще не пробудилась, но уже многое чувствует. Им нужно тепло. Женщины не ходят на охоту, но этим летом им придется часто выходить из города. Это опасно, за городом хищники, на женщин часто охотятся кары, но одни лишь охотники не смогут всех прокормить.
Мальчик, которого грел Нит, умер. Сначала он заснул, его дыхание стало медленным и ровным, а потом остановилось. Его коснулся хвост холода. Он ушел в голубой мир, не почувствовав боли. Он даже не научился говорить, чтоб назвать себя — первое имя каждый Верный Пес дает себе сам, второе получает за заслуги на Большом Совете. Чар Воздух отнес его к мертвым. Сестра всхлипнула, но еще крепче прижалась к Ниту. Ей было два с половиной года, она уже понимала, что иногда люди уходят навсегда. Она еще не понимала, что такое долг, но уже старалась следовать верным путем — жить, когда жить не хочется, бороться, когда нет сил на борьбу, выживать, когда нет шансов выжить, идти вперед, когда впереди лишь холод и тьма. Ведун сказал, что у нее будет десять детей и она увидит внуков, а для женщины Верных Псов нет большего счастья, чем видеть, как множится подаренная тобой жизнь. Если выживет. Ведуны видят настоящее, знают прошлое и помнят будущее, но память их может подвести. Будущее не определено, каждый человек его творит. Когда охотится на зверя, сражается с ними, или борется с холодом. Верные Псы не могут победить холод, но могут выжить. Не все. Старая Вийра знала, что не доживет до весны, но боролась, потому что ее тепло нужно было детям. Жан, молодой, этим летом впитал невидимую смерть, он боролся с холодом, болью, ему никогда не стать охотником, но он жил. Потому что был сильным. Ему никогда не получить имя и не стать настоящим охотником, но он мог дать тепло другим. А когда больше не сможет давать тепло — сам уйдет к мертвым, чтоб Чару или Гиту не пришлось его нести. Верные Псы понимали, что обречены, что никогда не увидят своих родных и близких, которые сейчас точно так же мерзли в других общих домах. Боль, потери, дурман оцепенения, гибкие иглы стужи, которые могли найти лаз в самых прочных доспехах тепла. Тепло огненных прутов, тепло тел, с каждым мгновением его становилось все меньше, каждый раз, когда кто-то двигался, часть бесценного тепла уходила без возврата. Оно вернется летом, когда разгорится огонь над облаками, но многие его уже не почувствуют. Девочка прижалась к Ниту и назвала себя: Айра. Теперь это ее имя. А Нит — хранитель имени. Это не отец, но покровитель, у женщин только одно имя, и потому оно ценно вдвойне. Потом его узнают все, сейчас знают только двое — Нит и город. Маленькая, смелая Айра, у нее было много отцов, но единственная мать и единственный брат, которых теперь она потеряла. Как Нит. Они выживут. Они постараются выжить. Постараются не заснуть, мальчик семи лет и девочка двух с половиной — такие маленькие, но такие большие. Им обязательно будет тепло. А сейчас главное — не сдаваться.
Люди жили. Жили вопреки всему, надеялись, когда не оставалось место даже призрачной надежде. Они не винили мир за то, что он такой, как есть. Они не винили судьбу, потому что другой не знали. Они жили и надеялись, потому что пока жива надежда — жив человек. А пока жив человек — жива надежда.
1973 год от Рождества Христова, 24 августа
Колокольный звон разносился на многие мили вокруг, возвещая миру радостную весть: сегодня будет
