Лейтенанту ничего не оставалось делать, как отступить.
Оказавшись в квартире, Валя хотела спросить Дарью о чем-то, но та приложила палец к губам. Указав ей на стул, Данилова действительно стала собирать вещи Антона.
Сборы заняли не более пяти минут.
Дарья дала понять Вале, что она сейчас выйдет, и пошла в туалет.
Закрывшись изнутри, она отодвинула ящичек с освежителями воздуха и туалетной бумагой в сторону, затем подцепила ногтем кафельную плитку, которая, вместо того чтобы упасть, отошла в сторону. Дверка с кодовым замком охраняла доступ к внутренностям маленького сейфа. Набрав код, она вынула на свет тугую пачку долларов и крохотную записную книжку.
Теперь ей осталось только спустить воду.
Информация, оказавшаяся в руках Дарьи, наводила ее на мысль о неправильно начатой жизни. Надо было заняться торговлей ювелирными украшениями. Тогда бы у нее лет через пять тоже был бы двадцать один постоянный покупатель, шестеро крупных поставщиков, две «крыши», три половых партнера за границей, счета в Швейцарии, Германии и, конечно, «Хьюндаи».
На букву П она нашла адрес Польской и, не ожидая застать гражданочку дома, все же отправилась поглазеть, где же это такая Цветочная, 2-а.
Небольшой массив частных домов в паре остановок от Центрального рынка заставил ее покаруселить по узким, частично заасфальтированным дорогам.
Дом был спрятан за высоким сплошным забором, сбитым из широких досок. Чувствовалась хозяйская рука. Новенькая калитка. Аккуратно приделанные к ней звонок и номер дома. Что делается по другую сторону заграждения, разглядеть было невозможно. Разве только если залезть?
Дарья вышла из машины, прихватив с собой баллончик со слезоточивым газом.
«Что я скажу? Отдай „Воздыхателя“. Кажется, подобные претензии похитителей не устраивают. Что стало с Серебряковым? Я ведь так и не знаю. Наверное, его убили».
Она позвонила и сделала несколько шагов назад.
«Идут. Ноги шаркают, вряд ли это женщина».
Открыл ей пожилой крепкий дед.
– Вам чего?
– Клавдия Евгеньевна дома?
– Милочка, я свою дочь уже полгода не вижу. Не заходит, видать, вся заработалась. Вы ее подруга?
– Да. Она оставила мне этот адрес. Не знаете, как мне ее найти?
– Не знаю. Кобели мне ее надоели. Где она таскается, я сказать не могу.
– Ясно, спасибо. – Дарья попрощалась и пошла к машине.
Наивно было бы полагать, что все будет так просто. Взяла книжечку, прочитала адресочек, и все тебе готово.
Теперь пришла пора задать себе вопрос о возможных вариантах сбыта статуэтки. Где и кому?
Если они – Клава плюс киллер, а вероятно, еще и вор Витя – будут сдавать статуэтку здесь, к кому они пойдут или попадут? Ответить на этот вопрос мог только человек, работающий в ювелирном бизнесе. Полистав книжку, она нашла адрес Дениса. Вероятно, он пошлет ее подальше, но она готова платить, и это должно развязать ему язык.
Денис жил на первом этаже девятиэтажной одноподъездной коробки.
– Вам кого? – осведомилась грузная мадам, завернутая в выцветший домашний халат.
– Денис дома?
Окинув еще раз взглядом Дарью, она поджала нижнюю губу, а потом крикнула, чуть повернув голову:
– Деня, к тебе девушка!
Дарью не собирались приглашать пройти.
«Наверняка маман. Жирная и тупая. Замерла в дверях. Словно на страже девственности тридцатилетнего Дени».
Бывший старший продавец козырял по дому в шортах «Адидас». Больше на нем ничего не было. По сравнению с Антоном он был, как бы это помягче, несколько суховат.
Передав управление в руки сынули, маман скрылась с горизонта.
– Каким ветром?
– В Антона стреляли.
Глаза его резко расширились.
Только теперь он соизволил впустить Данилову. Проводив ее в свою комнату, Денис закрыл дверь и взволнованно поинтересовался:
– Что произошло?
– Я не знаю, но состояние его очень тяжелое.
– Ну ты же не станешь говорить ментам о камешках. Не думаешь же ты, что это я сделал.
– Я пришла не затем, чтоб тебя шантажировать. – Дарью устраивало то, что он боится, значит, будет разговорчив и попытается разойтись с миром. – Дай мне адрес человека, которому ты сдавал камни. Как его там зовут... Саня, Веня... что-то запамятовала.
– Слушай, – полушептал он, – ты слишком много хочешь. Откуда я знаю, может, ты придешь к нему с ментами, и тогда я уже не выкручусь. Антон обещал никому не говорить об этом.
– Я не собираюсь стучать. – Дарья сказала фразу во весь голос.
– Тише, тише, пожалуйста. – Он иногда озирался на дверь. – Я не хочу, чтобы жена была в курсе.
«Вот так парень залетел. Я-то думала, что это его мать. Старовата для жены».
– Мне нужно имя и адрес. – Если он боится, значит, можно продолжать давить. Страх способен выдавить из человека иногда очень много.
– Скажи мне, для чего, и, может быть, я помогу тебе и посоветую какого-нибудь еще дельца.
Он продолжал кривляться, но Дарья была неумолима:
– Адрес и имя.
– Ты можешь мне обещать, что о моей авантюре с камнями милиция не узнает? Покушение на убийство – серьезная вещь.
– От меня – нет. Обещаю.
– Не знаю уж, зачем он тебе понадобился... В общем, это Женя Опеков, он живет на Вольской, семнадцать, квартира два. Скажешь, что от Дениса, и тогда он станет с тобой разговаривать.
– Держи. – Дарья протянула ему сто долларов. – Если я еще как-нибудь загляну, ты ведь не откажешься мне помочь?
Он забрал деньги и заулыбался.
– Конечно. Заходи. Мне очень жаль, что так случилось.
Хорошо иметь машину. Перебраться на колесах из одного конца города в другой не составляет больших проблем. Села и поехала. Только врезаться не надо, а так все замечательно.
Кроме того, хорошо иметь сотовый телефон. Дарья сделала сие приобретение как бы в служебных целях, но сам кайф от обладания дорогой игрушкой затмевал в первые часы возможность дозвона до абонента из любой точки города.
В квартире под номером два расположился небольшой магазинчик, в котором торговали бытовой химией.
Дарья присмотрела себе зубную щетку и, расплатившись с продавцом, как бы между делом поинтересовалась, может ли она увидеть Опекова. Продавщица, шустрая худая девка, попросила подождать и скрылась в кухне, переоборудованной в подсобку.
К Дарье вышел сутулый широкоплечий мужчина в темно-сером костюме, примерно такого же возраста, как и Антон. Он был аккуратно причесан и чисто выбрит. Его внешность тянула минимум на замзавунивермага, но никак не на владельца крохотной торговой точки.
– Вы хотели меня видеть? – Он был вежлив. Запах дорогого одеколона дурманил сознание. Требовалось
