Его внимание главным образом было приковано к кирпичной одиннадцатиэтажной «свече» – одноподъездному жилому дому, который стоял на улице Бехтерева. Именно в этой «свече» и жил клиент киллера.
Кныш посмотрел на часы. Было двадцать минут девятого. Он отошел от парапета, укрывшись от ветра за стеной кирпичной надстройки, и, открыв футляр, быстро собрал винтовку.
Передернув затвор, он поставил ее на предохранитель, затем достал из куртки резиновые перчатки и носовой платок. Надев перчатки, он тщательным образом протер платком винтовку и сам футляр, стерев отпечатки пальцев.
Проделав все эти манипуляции, Кныш, держа в руке винтовку, вернулся к парапету дома и, припав к окуляру оптического прицела, осмотрел площадку перед входом в подъезд кирпичной «свечи». Она была ярко освещена фонарем, висевшим над подъездом.
Сложность задания заключалась только в одном – стрелять придется по движущейся мишени. Расстояние по прямой от стрелка до подъезда, где жила жертва, было не более ста метров.
Это было немного для стрелка, оснащенного столь современным оружием. Главным было успеть выстрелить за те шесть-семь секунд, когда жертва идет от машины к подъезду дома.
К тому же Кныш не знал, со сколькими охранниками жертва будет сегодня, хотя обычно тот ездил с двумя сотрудниками службы безопасности.
Кныш прислонил винтовку к парапету и засунул руки в карманы куртки, на ветру в резиновых перчатках они стали мерзнуть, а этого нельзя было допустить ни в коем случае. Стрелять занемевшими руками очень неудобно.
Ожидание длилось минут двадцать. И вот во двор въехала черная «Ауди». Шофер еще не успел остановить машину у дома, как Кныш схватил винтовку и, сняв ее с предохранителя, направил ствол на въехавшую иномарку.
Первым из машины вылез охранник, который прямиком направился в подъезд.
«Сейчас он пешочком пройдется, проверит лестничные клетки на предмет безопасности, а потом по рации сообщит о результатах в машину, и тогда уже пойдет сам клиент», – подумал киллер.
В напряженном ожидании прошло пять минут, прежде чем из машины вылез еще один охранник и, обойдя ее, открыл заднюю дверь.
Из «Ауди» вылез вице-президент Финком-банка Алексей Грушин и не спеша, усталой походкой направился к подъезду своего дома. Охранник, хлопнув дверцей автомобиля, оббежал Грушина и распахнул перед ним дверь подъезда.
В этот момент Кныш, державший седую голову Грушина в перекрестье прицела, плавно нажал на спусковой крючок винтовки.
Приглушенный выстрел слышал лишь сам киллер.
Голова Грушина дернулась, и в следующую секунду он рухнул лицом вниз.
«Готов», – уверенно подумал Кныш.
Бросив ружье на крышу, он устремился к выходу на чердак. Через минут пять он уже подходил к белым «Жигулям», которые оставил на улице Кострова.
Киллер не спеша повел машину в сторону площади Восстания.
Бросив здесь «копейку», Кныш направился к вишневой «девятке», которую он припарковал недалеко от кинотеатра «Пионер».
Поздно ночью, когда он уже вернулся в дом за городом, к нему позвонил Майор.
– Молодец, – похвалил он киллера, – ты сделал все как надо.
– Что у нас на очереди? – спросил его Кныш.
– Пока отдыхай, – ответил Майор. – Я тебе позвоню в ближайшие дни.
Начальник следственного отдела городской прокуратуры Тарасова Алексей Гришаев подъехал на улицу Бехтерева в тот момент, когда там уже работали представители УВД, РУОПа и местного управления ФСБ.
В принципе Гришаев мог и не приезжать на улицу Бехтерева, работа на месте преступления – дело оперативников из вышеперечисленных ведомств. Но, во-первых, не каждый день в Тарасове убивали банкиров, тем более что погибший был одним из руководителей третьего по величине коммерческого банка области – Финком-банка. А во-вторых, Гришаев был человек профессионально дотошный. Он понимал, что скорее всего ему, как следователю, придется заниматься этим делом, а в таких случаях он предпочитал участвовать в нем с самого начала.
За это его личное качество Гришаева ценило и уважало начальство. У него была устойчивая репутация опытного и цепкого следователя.
Пародокс же заключался в том, что при всем при этом значительных успехов в карьере прокурорского работника Гришаев так и не достиг.
Проработав больше двух десятков лет почти во всех прокурорских учреждениях города – в районной прокуратуре, областной, городской, он нигде не поднимался выше должности следователя.
Отчасти такое положение объяснялось неуступчивым характером Гришаева и тем, что он никогда не входил ни в какую команду, никогда не был ничьим человеком.
Не так давно ему исполнилось пятьдесят лет. Гришаев уже было собрался уйти со службы и заняться, например, частной адвокатской практикой. Но что-то все же удерживало его от этого шага. Возможно, сказывалась сила привычки, а возможно, то обстоятельство, что он по натуре был служивый человек.
Но, так или иначе, Гришаев продолжал работать следователем, против чего явно не возражал нынешний прокурор города, который был лет на десять моложе его и считал, что такие ценные кадры, как Гришаев, очень полезны.
Оставив свои старенькие «Жигули» шестой модели на улице Бехтерева, так как милиция, оцепив двор дома номер семнадцать, где произошло убийство, не позволяла никаким машинам въезжать туда, следователь, показав прокурорское удостоверение дежурившему в оцеплении милиционеру, прошел во двор.
К тому времени на обочине дороги у дома, где произошло убийство, были уже припаркованы черный «Линкольн», несколько государственных «Волг» и сине-желтых милицейских «Жигулей».
Когда Гришаев вошел во двор, на месте происшествия уже заканчивала свою работу бригада криминалистов. Труп банкира еще лежал на земле у подъезда, прикрытый брезентовой накидкой.
Во дворе, кроме черной «Ауди», которая, видимо, принадлежала банкиру, стоял еще один милицейский «уазик», на крыше которого была не выключена мигалка, словно подчеркивающая своими синими вспышками напряженную атмосферу, царившую во дворе.
Кроме криминалистов, во дворе находились несколько оперативников из разных ведомств. Отдельной группой стояли несколько высокопоставленных работников правоохранительных органов.
Рядом с ними Гришаев увидел президента Финком-банка Слатковского. Гришаев подошел к этой группе людей и поздоровался с каждым из них.
– А вот и прокурорский надзор пожаловал, – произнес начальник криминальной милиции майор Малышев, пожимая руку Гришаеву.
– Что-то ты припозднился сегодня, – подхватил замначальника регионального управления по борьбе с организованной преступностью майор Григорьев.
Здесь же находились замначальника областного УВД полковник Листов и представитель ФСБ подполковник Андрейченко.
– Я вообще мог сегодня не приходить, – ответил Гришаев. – Сегодня ваш день, вот вы и работайте. Завтра принесете мне материалы, возбудим уголовное дело. Кстати, на какую статью оно тянет, по- вашему?
– Сам решай, – ответил ему майор Григорьев. – Жертве всадили пулю в голову из снайперской винтовки.
– Значит, стопроцентная заказуха, – резюмировал Гришаев. Он посмотрел на молчащего угрюмого Слатковского и спросил:
– Вы в состоянии сейчас переговорить со мной?
Тот молча кивнул, и они отошли в сторону. Слатковский выглядел подавленным и удрученным.
