Я тебя, Мишка, очень уважаю! Давай еще выпьем…
– Давай!.. Только, не знаю за что? За демократию или за осетрину с хреном?
Дзюбин даже не ожидал, что встреча с Оксаной будет такой радостной. Это так приятно, когда друзей выпускают из СИЗО!
Они сразу позвонили адвокату, а Семен Осипович сразу и безоговорочно пригласил обоих в свой особняк.
Штурму было приятно намекнуть, что свобода Оксаны – это дело его рук.
Он, как корыстный человек, рассчитывал получить за свой «подвиг» скромную девичью благодарность – улыбку, нежную слезу, легкий поцелуй в щечку.
Но освобожденная из тюрьмы девушка устроила бурю восторга, множество крепких объятий и десяток мощных поцелуев… Это намного больше того, на что рассчитывал адвокат.
Кроме того Штурм заявил, что на пять часов созвал консилиум. Он пригласил троих местных авторитетов, которые очень обязаны ему – лучшему защитнику «униженных и оскорбленных»… Цель сходки – посмотреть на фото, которое Костя успел сделать у дома Айвазян. Две рожи, вылезающие из дырки в заборе.
Понятно, что в криминальной среде есть особые понятия. И своих они не сдадут даже из благодарности Штурму… Но, если это два залетных фраера, которые режут невинных девушек, стреляют в честных армянок и случайных мужиков из Сибири, то это явный беспредел.
Штурм попросил Дзюбина передать ему фотографии и приехать с Оксаной в шесть вечера. К этому времени его «стрелка» с авторитетами должна бы завершиться. Может быть, появится важная информация.
От адвоката Костя с Оксаной вместе поехали в Хосту…
Заметный красный «Рено» оставили в переулке за три участка до дома пенсионеров Мироненко.
Выходя на основную улицу они чуть было не столкнулись с ним! С тем, чья фотография осталась на столе Семена Осиповича… Это был тот молоденький парень, который первым вылезал из дыры в заборе раненой в плечо Жанны Айвазян.
Они пока не знали его клички…
А «Суслик» шел к дому Мироненко с конкретной целью… Шеф сказал, что свидетель живет здесь. Поскольку в прошлый раз Юра стрельнул не того парня, то сейчас предстоит исправить ошибку.
«Старик» сказал, что надо удалить свидетеля – значит надо удалить! И сделать это наверняка. Не издалека снайперской пулей, а боевой гранатой…
Тут уж без вариантов – двадцать осколков в грудь, и привет Черному морю!
Миша уже собрал чемодан и вызвал такси.
Он сидел в кресле у бывшего гримера мадам Мироненко и видел, как преображается его лицо.
Задача у Ирины Денисовны была сложная. Надо было сделать образ, который естественно продержится больше недели.
Нельзя было применять парик, усы и накладки, которые смажутся при умывании… Только крепчайший клей, химическая завивка бровей и долговечные подтяжки для припухлости щек и губ.
Шустриков терпел, видя, как незаметно превращается в Васю Бабкина. Вернее в тот образ, который запечатлен на паспортном фото.
А гример Мироненко профессионально вела отвлекающий разговор, а потом вдруг перешла к важнейшему вопросу.
– Послушайте, Миша!.. Жанна будет в больнице две недели. И это минимум!
– Да, вероятно так… Я постараюсь заехать к ней. Проведать, привезти что-нибудь.
– Ни в коем случае!.. Вас там кто-то подстережет. Или бандиты, или полиция. И то, и другое – плохо!.. Я сама передам ей привет от вас.
– А что делать мне?.. Я очень доверяю вам, Ирина Денисовна.
– Это правильно!.. Вам надо ехать на Красную Поляну. Там живут родители Жанны… У них хороший дом и своя пасека. Мама у нее русская, а папа…
– Юрист?
– Вы шутник, Миша! У вас крепкие нервы и слегка вздорный характер… Папа у Жанны – армянин.
– Я поеду, Ирина Денисовна. Буду любоваться горами, есть мед и исправлять характер.
За окном просигналила машина такси. Оставались последние минуты, и мадам Мироненко перешла к самому главному.
– Слушайте меня, Миша! Вам надо поехать не одному, а с Володей… Я его уже собрала.
– Кто такой Володя?
– Чудесный мальчик. Он так похож на вас… Это сын Жанны Айвазян. Если вы не знаете, то он и ваш сын тоже.
– Знаю! Жанна сказала мне об этом. Но недавно… Я как-то еще не привык.
– Привыкайте, Миша!.. Вы отец красивого и умного мальчика… Вы повезете Вову к его бабушке и дедушке и будете жить там одной семьей. Согласны?
– Конечно, согласен!
– Я вспоминаю Жанну девять лет назад! Она так сильно вас любила.
– А сейчас?
– А сейчас ее любовь перешла на вашего сына… Вас она тоже любит, но безнадежно!
Ирина Денисовна подошла к двери и позвала мужа.
– Жора! Где ты, наконец?.. Иди провожать Мишу с сыном. Такси уже пришло.
Шустриков вышел во двор, где его уже ждали Григорий Иванович и девятилетний Володя Айвазян.
Первым делом Миша подумал, что надо сменить фамилию мальчика.
Ну, даже по внешнему виду – какой он армянин? Он Владимир Михайлович Шустриков!
Миша оглянулся на окно, в котором была видна Ирина Денисовна, махнул ей дружелюбно, взял свой чемодан и вещи Володи и первым пошел к калитке…
А Ирина Мироненко обернулась к зеркалу и там увидела раскрытый паспорт Василия Бабкина. С его фотографии она делала грим… Как же так? На Красной Поляне особый режим. Там нельзя без паспорта!
Ирина Денисовна выглянула в окно и громко позвала Михаила…
Виктора Старцева все считали стратегом, аналитиком и корифеем!
Вот и сейчас «Суслик» удостоверился в мудрости шефа… «Старик» предупредил, что свидетель теперь станет гримироваться: «Шустриков может надеть очки, приклеить усы»…
Шеф, как в воду смотрел!
Подойдя к калитке, рядом с которой стояло такси, Юра Суслов услышал, как баба в окошке предлагала мужу проводить Мишу до такси. И почти сразу на крыльцо вышел парень, который смутно напоминал свидетеля Шустрикова. Точно такой, но в усах и очках.
Усатый парень взял чемоданы и направился к калитке. А шофер такси, видя это, вышел из машины, встал спиной к «Суслику», открыл багажник и начал его освобождать, перекладывая коробки в зад.
Счет пошел на секунды! Юра вынул гранату, на которой уже были привязаны две прочные бечевки.
Сама крупная «лимонка» в одно касание была прицеплена слева от входа. Зеленая граната слилась с листьями винограда, которые густо обвивали забор.
А веревочку от кольца «Суслик» нацепил на штакетину калитки. Получилась нормальная мина- растяжка. Но не на земле, а на заборе.
Таксист, как и раньше, стоял спиной. Свидетель неумолимо приближался к калитке. В метре за ним шел пацан среднего школьного возраста. А замыкал процессию пенсионер с военной выправкой.
Юра согнулся ниже забора и зигзагами побежал прочь… Дом стоял на отшибе, и впереди было, где спрятаться – и горы, и овраги, темный лес…
Последнее, что услышал «Суслик», это возглас бабушки в окошке: «Миша! Шустриков!.. Вы паспорт забыли».
Эта фраза даже обрадовала Юру! Если прошлый раз он случайно подстрелил сибиряка из Томска, то
