– Что за Дима?
– А черт его знает. Я его всего несколько раз видела. Здоровый такой мужик, внешность чрезвычайно неприятная. Вечно гыгыкает, как имбецил. Бр-р-а, – она содрогнулась от отвращения.
– Не знаете, как его найти?
– Михаил меня предупреждал, чтобы я лишний раз не распространялась на его счет, – неопределенно пожала она плечами.
– Но ведь и эта просьба осталась в прошлом, – лукаво улыбнулся Танин.
– А вы хитрец, – засмеялась она, обнажая ровные крепкие зубы. – Он крутится в ресторане «Витязь».
– Это тот, что на Второй Дачной?
– Он самый. Мы туда с Мишей заезжали и вечно натыкались на этого типа.
– А вы давно Заватова знаете? – полюбопытствовал Китаец.
– Прилично. Это я устроила его на завод. Видите ли, мой отец работал с Рязанским, пока не ушел на пенсию. Вот я за Мишу и хлопотала. А в благодарность получила... – Она язвительно рассмеялась.
– Это со многими случается, – меланхолично отозвался Китаец, – один китайский мудрец сказал, что самое лучшее – делая добро, не претендовать на благодарность. Просто делать...
– Не знаю, действительно ли я сделала добро, замолвив за Мишу словечко, – скептически улыбнулась Татьяна Геннадьевна.
– Наверное, ведь вы его любили... – Он заглянул в ее черные глаза.
Скороходова зябко передернула плечами и, скользнув по Танину быстрым взглядом, отвернулась.
– Теперь я уже не знаю, любила ли... – задумчиво произнесла она, – ненависть стирает все... самые лучшие и нежные чувства.
– Он вам так насолил? – Китаец с участием посмотрел на Татьяну Геннадьевну.
– Якшался с разными девками, меня ни в грош не ставил... Почувствовал силу, – криво усмехнулась она.
– Извините, если задел...
– Да чего уж там, – устало махнула рукой Скороходова.
– А кроме Димы и Паши, вы кого-нибудь еще назвать можете?
– Да разные лица мелькали... если их лицами можно назвать. Но он ведь меня больно-то в свои делишки не посвящал. Поначалу Миша был совсем другим. Каждый день цветы, подарки, рестораны... Я и купилась. Дура! – раздраженно выкрикнула Скороходова. – Обольщать он умеет, этого у него не отнять. А как только стал «Амазонкой» заправлять, так я его вообще у себя дома видеть перестала. Только на заводе и общались. И все бегом, все некогда... – вздохнула она.
– Спасибо, Татьяна Геннадьевна. – Китаец полез в карман и достал оттуда визитку. – Вот, если что вспомните, позвоните, пожалуйста, по этому телефону. А на обороте мой домашний номер. Звоните, не стесняйтесь.
Скороходова кивнула и взяла визитку.
– Вы мне тоже можете еще понадобиться. Так что, если вы дадите мне свой телефон...
– Конечно. Записывайте.
Танин достал записную книжку, открыл ее на букве «С» и записал домашний телефон Скороходовой. Татьяна Геннадьевна направилась к выходу и столкнулась в дверях с Крестовским.
– Ну-с, поговорили? – закрыл он дверь за Скороходовой.
– Да. – Китаец снова закурил.
– Я вот подумал, почему бы вам напрямую не заняться Заватовым? – Крестовский словно читал мысли Китайца.
– Рискованно. Если он знает, где Женя, то может передать бандитам, что в дело вмешался я, и тогда одному богу известно, что они предпримут, – мрачно процедил Китаец.
– А если пугнуть его как следует?
– А если он не знает о месте нахождения вашей дочери? Единственное, что сейчас можно предпринять в отношении него, – это последить за ним. Что я и хочу сделать. Конечно, если он узнает, что я ищу Женю, и сообщит об этом бандитам, они просто захотят убрать меня, не ломая своего плана. А если нет? – Он внушительно посмотрел на Крестовского, так и рвавшегося в бой.
– Что же делать? – задался тот резонным вопросом.
– Я сообщу вам о своих действиях чуть позже. – Китаец поднялся. – А пока разрешите откланяться. Да, – вспомнил он, – от вас можно позвонить?
– Конечно, – мотнул головой Крестовский.
Китаец набрал свой домашний телефон. Один длинный гудок следовал за другим, а трубку никто не брал. Он надавил на рычаг, потом – на кнопку повтора. То же самое.
– Что-то не так? – Олег Васильевич заметил в его лице перемену. Вид у Китайца на самом деле был озадаченным: он наморщил лоб и сдвинул брови. Интересно, куда могла деться Лиза? Может, решила сгонять домой, чтобы переодеться и встретить его в новом наряде? От нее всего можно было ожидать.
– Пока не знаю, – озабоченно произнес Китаец и на всякий случай набрал номер домашнего телефона Лизы и номер конторы.
В обоих случаях он услышал лишь длинные гудки. Он опустил трубку на рычаг и посмотрел на Крестовского.
– Где я могу вас найти, если что?
– Еще пару часов я буду здесь, потом дома. Мне велено ждать звонка, – с тоской в голосе ответил Олег Васильевич.
– Я не знаю, когда и где буду, – сказал на прощание Китаец, – так что буду вам позванивать.
Он спустился на улицу и пошел по направлению к проходной. Когда открыл стеклянную дверь, его кто-то окликнул. Он обернулся и увидел Яну Аркадьевну.
– Вот уж кого не ожидала здесь увидеть, так это вас. – Она подошла ближе и остановилась, слегка улыбаясь.
– Я, признаться, тоже. Вы здесь работаете?
– Да, – кивнула Митрохина куда-то в сторону заводских корпусов, – строим новый кузнечно-прессовый цех.
– Вы сами строите, вот этими изящными ручками? – улыбнулся Танин. – Ни за что не поверю.
– И правильно сделаете, – ее улыбка стала откровеннее, – но мне, как директору фирмы, иногда приходится контролировать работу моих подчиненных. Сегодня как раз такой день.
– Конец недели, понимаю, – кивнул Танин. – Вы в город? – спросил он, открывая перед ней двери. – Хотите, я вас подвезу?
– С удовольствием бы воспользовалась вашим предложением, но, к сожалению, я на машине.
Они вышли с проходной и направились к ее сиреневой «ДЭУ».
– Знаете что, – вспомнил вдруг Китаец, – за мной должок. Может быть, поужинаем сегодня вместе? Я мог бы за вами заехать часиков в восемь, идет?
– Но... – Яна Аркадьевна хотела было возразить, но ее сопротивлению Китаец мягко противопоставил обольстительную улыбку.
– Никакие возражения не принимаются. Скажите только, где вы живете?
– Нет, – неожиданно резко ответила она. – Домой заезжать не нужно. Я буду вас ждать... возле театра оперы в девять часов.
– Договорились. – Китаец подождал, пока она сядет за руль, и направился к «Массо».
До девяти оставалось неполных три часа, но ему не давало покоя исчезновение Лизы. Ни о чем плохом он старался не думать, но на душе у него кошки скребли. Он быстро добрался до дома и, убедившись, что с замком все в порядке, вошел в квартиру. У него оставалась еще небольшая надежда, что что-то случилось с телефоном и Лиза попросту не слышала звонков. Но эта надежда испарилась словно кусочек сухого льда под горячими лучами летнего солнца. В квартире никого не было. На кухонном столе лежала записка, написанная Лизиным почерком: «Танин, не волнуйся, я пошла ужинать».
Он немного успокоился, но нехорошее предчувствие не покидало его. Что это вдруг ей взбрело в голову?
