Длинный лейтенант снял фуражку, поскреб пальцами «ежик» и, нахлобучив форменный головной убор обратно, только козырьком назад, сказал протяжным, чуть ли не жалобным голосом:
– Загло-охли?
– Ну да. Колымага хренова! – Фокин пнул колесо.
– Трос е-есть?
– Да, кажись, нет. Влад, есть у нас трос?
– Если удавиться, то это и веревки хватит, – донесся из «Хонды» мрачный ответ. – Нету троса. – Свиридов потянулся из салона на утихающий уже дождь, сощуренными глазами пристально глядя на дальневосточных ментов.
– Ка-арпов, трос да-ай!
– Сейчас, Ле-ня... товарищ лейтенант.
Карпов потоптался на месте, но трос нашел. «Хонду» прицепили к патрульной, лейтенант Леня окинул взглядом Свиридова и Фокина и сказал:
– Паленую тачку в Хабаровске купили, что-о ли?
– Ну да, – весело ответил Фокин. Свиридов не поддержал его веселья. Лейтенант тоже вел себя более чем сдержанно: он несколько раз сплюнул сквозь зубы, потом сказал:
– Не повезло-о, значит. Хрено-овая тачка. Ну ничего, разберемся. Поехали.
– Куда, в Уссурийск?
– А чего ж так далеко-о? – отозвался тот. – К нам, в Кармановский УВД, поедем. Наш майор разберется.
Пока ехали до упомянутого лейтенантом Кармановского УВД, заметно просветлело. Нет, солнце не пошло вспять, хотя Свиридов и Фокин уже ждали от Приморья чего угодно. Просто кончился дождь, тучи быстро рассеялись, и на небо выкатил мутный еще серпик луны. Серые, как прикроватная пыль, сумерки скрыли от Влада и Афанасия приземистое двухэтажное здание, вынырнувшее на них с обочины шоссе. Кармановский УВД был расположен на самом краю городка с мелкоуголовным названием Карманово. Возле кирпичной коробки УВД торчало несколько машин ППС-ДПС – верно, масштабы городка не позволяли разграничивать дорожных и общеупотребительных ментов. Лейтенант Леня остановил машину возле приземистого двухэтажного здания и, выйдя из машины, кивнул Свиридову и Фокину:
– С документами на выход – пжа-алста.
– Стоп! – выговорил Свиридов. – Наверно, я чего-то не понял. Если поломка машины – это у вас в Приморье наказуемое деяние, тогда оно, конечно, так, но все-таки, товарищ лейтенант, вы бы лучше отогнали нашу машину куда-нибудь в ремонт, что ли. Если у вас тут есть.
– Да чего ее чинить, – перебил его Фокин, – все равно этой консервной банке кранты. Тут у вас гостиница есть... переночевать где есть, лейтенант... как тебя – Леня, да, лейтенант?
Тот спокойно выслушал нравоучения Свиридова и фамильярности Фокина, а потом повторил:
– С документами на выход – пжа-алста. Сейчас майор, Иван Филипыч, разберется. Надо проверить.
– Пойдем, Афоня, – сказал Свиридов, – кажется, у них тут плановая проверка. На вот тебе, лейтенант, за помощь. – Он протянул ему десять долларов, но тот даже не обозначил ответного движения, чтобы взять деньги:
– Потом.
Свиридов не понял этого «потом». Их провели коридором и усадили рядом с дежурным, который ожесточенно играл в тетрис на постовом компьютере. Каков был дежурный – пузатенький, лысеющий, беспрестанно смахивающий с шеи пот, – таков был и компьютер, которому было далеко и до первого «пенька». То есть до компьютера с процессором «Интел-Пентиум I». Фокин и Свиридов переминались возле стены, с нетерпением ожидая, на ком же можно будет сорвать весь накопившийся за день негатив.
Наконец их проводили в кабинет. Из-за стола поднялся высокий грузный майор милиции, с желтым лицом и выпуклыми водянистыми светло-голубыми глазами. Эти глаза он свирепо пучил на парочку из европейской России.
– Вот что, майор, – с места в карьер напористо заговорил Свиридов, – честно говоря, хотелось бы объяснить тупость ваших подчиненных большой отдаленностью от центров цивилизации, но как-то не получается. Я не понимаю, какого черта нас маринуют в этой вашей богадельне уже чуть ли не полчаса. Ваш лейтенант Леня, конечно, помог добраться нам до вашего... гм...
– Ну, не так уж и далеко мы, как вы выразились, от центров цивилизации, – сказал майор. – Карманово находится недалеко от Уссурийска, Уссурийск недалеко от Владивостока, а Владивосток – это, как говорится, – окно в Японию. Да и Карманово... знаете, как называют у нас Карманово? Я понимаю, что вы не знаете и знать особо не желаете, но я все-таки вам скажу. «Мегаполис карманного типа» – называют. Это как поселок городского типа, только вот как. Остроумно, а?
– Я как-то слабо перевариваю дальневосточный юмор, – сказал Свиридов кисло. – А еще я крабов ваших терпеть не могу. «Мегаполис карманного типа». Но мы-то что в этом мегаполисе делаем уже вторые полчаса, если у меня никаких дел и никаких родственников – даже о-о-очень дальних – тут нет? Вы ответите, герр майор? Или у вас весь этот чудный «мегаполис» в кармане со всеми причиндалами и вы сами себе ответчик и судья?
«Чушь говорю, – тут же отметил про себя Свиридов. – Все-таки вывели из себя, да и неудивительно».
– И совершенно не обязательно шутить. Я сам люблю хорошую шутку, но вам сейчас не надо. Вы купили вашу машину в Хабаровске?
– Совершенно правильно.
– И все документы на нее есть?
– Да ради бога, – сказал Свиридов, роясь в барсетке. – Минуту... вот документы, майор. Посмотрите, и если там что-то не так, то я с удовольствием вернусь в Хабаровск и завяжу усы этого армяшки бантиком на его еще более длинном носу. Тем более подсунул он мне страшную рухлядь, которая даже до вашего, – он усмехнулся, – до вашего «мегаполиса» не дотянула.
Майор не особо усердствовал в просматривании документов. Он только скользнул по ним небрежным взглядом поверх очков, а потом очки снял, засунул их поглубже в ящик своего стола и проговорил:
– Дело в том, что купленная вами, по крайней мере, вы утверждаете, что купили ее... машина – она числится в угоне. Принадлежит она некоему Аветисяну.
– В угоне? Идиотизм какой-то! Наверно, как раз этот-то Аветисян мне ее и продал!
– Документы у вас, можно сказать, в порядке, а можно сказать, что и нет. Все зависит от того, как на них посмотреть. Под каким углом, – сказал майор. – То, что машина в угоне числится, ничего хорошего не добавляет ко всему этому. Так что, мой дорогой автовладелец...
– Я так понимаю, что ваша фраза насчет того, как и под каким углом посмотреть на документы, такая... вполне прозрачная, – произнес Свиридов медленно. – Да. Вот что, майор, какой угол вас больше интересует: прямой, тупой... в смысле – девяносто, сто, двести градусов в долларовом эквиваленте?
– Вы, из Москвы, наглые все, – сказал майор и встал. – Думаете, что нас тут всех так легко купить! Вот что... мы уже связались с автовладельцем, и он едет сюда и если опознает свою машину, то ничего хорошего лично для вас не обещаю.
– Ваша милиция укомплектовывается одними неподкупными Робеспьерами, что ли? – уже теряя хладнокровие, бросил Свиридов. Рядом с ним сдвинутой с места монолитной глыбой шевельнулся Фокин и, наполняя кабинет парами спиртного, произнес:
– Что-то не нравятся мне местные мусорки. Может, ну их, Володька! Разберем по кирпичику их коровник, а? А этого майора немножко подучим хорошим манерам. У них тут что с этикетками – вся водка из китайского спирта! – что с этикетом проблематично. Мало того, что нам продали какой-то коптильник, который крякнул чуть ли не через сто метров от места продажи, так еще и впаривают какой-то гниляк по поводу того, что мы этот коптильник угнали! В розыске! Откуда мы знали, что он в розыске? Разве за это привлекают? Идиотизм какой-то! Да даже если бы мы были угонщиками, какой смысл держать нас тут до приезда хозяина машины, да даже если машина в угоне, что, ее владелец знает угонщиков в лицо? Пусть машина остается, пусть он, этот автовладелец, опознает ее до полного опупения! А мы поедем, у нас есть дела во Владивостоке!
– Ты еще скажи, какие именно, болтун! – сквозь зубы процедил Свиридов. – Майор, кончай этот детский сад. Не канифоль мозг. Если у тебя не хватает на памперсы детишкам, я тебе дам. Давно уже понятно, что
